Любовь не по сценарию
Шрифт:
– Пятьдесят тысяч? – Я чуть не упала.
Потянулась к кнопке кондиционера, пустила себе в лицо холодную струю. Келли засмеялась.
– Мне в жизни не потратить… – Пришлось сглотнуть слюну: горло перехватило. – Сколько бы у него ни было денег…
– Расслабься, – посоветовала она. – Мы не обязаны все спускать.
– Мне нужно только платье для приема и что-нибудь приличное для ужина с мистером Фоллвейлером. И все. Черные туфли я захватила из дома.
Следующие несколько часов Келли наряжала меня, как куклу Барби для своей дочки.
– Келли,
Очевидно, в этой части страны такие цены никого не удивляли.
– Мы возьмем все, – обратилась Келли к девушке за прилавком. Она набрала стопку джинсов и блузок, да еще сексапильные короткие сапожки, в которые я прямо влюбилась. – Да, и еще сумочку от Диора. – Она бросила ее поверх стопки.
– Келли, – сквозь зубы проскрежетала я.
В стопку попало все, что я имела неосторожность похвалить. Одна сумочка стоила больше тысячи.
– Нет, – твердо заявила я продавщице. – Два платья, эти сапожки – и все. Остального я покупать не стану.
Келли с улыбкой шепнула:
– Тебя целую неделю будут фотографировать. Надо выглядеть соответственно. Он не какой-нибудь захудалый актеришка. Публика ожидает, что и подружка у него стильная и сексапильная.
Я обернулась и тихо проговорила:
– Мне все равно. Не стану тратить его деньги на то, без чего могу обойтись.
Я отложила в сторону лишние вещи.
– Мы на минутку, – сказала Келли кассирше и отвела меня в сторону. – Тарин, он велел проследить, чтобы ты получила все, что захочешь.
– А я хочу эти два платья и сапожки, – сказала я кассирше.
– Всего получается четыре тысячи семьсот девяносто, – подсчитала та.
Я проглотила комок и протянула ей кредитку «Шелл-Би».
Без малого в одиннадцать вечера в дверь нашего номера наконец вошел Райан. Едва он переступил порог, я кинулась ему на шею. Он побросал багаж и заключил меня в объятия. Едва его губы коснулись моих, все треволнения остались позади.
– Похоже, ты вчера неплохо повеселилась? – Райан кивнул на пакеты с одеждой, висевшие на двери.
Трудно поверить, как давно я не просыпалась в его объятиях!
– Не уверена, было ли это весело, – выдохнула я ему в шею, пряча глаза в его волосах.
Райан откинул одеяло, чтобы нас стало видно.
– Эй, ты меня просто пугаешь. Я проверял: ты девочка. Все, что положено девочкам, у тебя на месте. – Он погладил меня по заду, и я поежилась. – Я думал, все женщины обожают делать покупки. Что с тобой?
Я отвернулась. Стоит ли повторять, что мне неприятно тратить его деньги?
– Не знаю. То есть с Келли мне было весело. Просто совестно.
– Совестно? Вы ограбили лавку?
Его взгляд вытягивал из меня правду.
– Я хотела просто красивое платье. Не думала, что оно так дорого обойдется. Мне ведь всего несколько часов его носить.
– Сколько ты потратила? – спросил он якобы с укоризной.
Я виновато глянула одним глазом.
– Всего… – Я проглотила комок. – Четыре тысячи восемьсот.
Райан сердито покачал головой:
– О чем ты думала?
– Я знаю. Я говорила Келли, что это слишком, но она уверяла, будто твоя подружка должна выглядеть стильно, – оправдывалась я. – Надо было подобрать что-нибудь поскромнее еще дома, но теперь уже поздно. Я тебе верну, честное слово.
– И не говори! Видимо, мне придется брать новую роль. Или так, или все же вытаскивать матрас во двор, – проворчал он и перевернулся так, что оказался на мне. – Тар, тебе всегда придется наряжаться на выступления, награждения, премьеры. Ты же понимаешь, верно? – (Я кивнула.) – Платья и все остальное стоят недешево. А если ты так страдаешь, тратя мои деньги, всегда можешь отработать долг, – хитро добавил он и нежно поцеловал меня в губы. – Только должен предупредить: мои запросы могут показаться тебе отвратительными и извращенными.
– А, это ничего. Вот доберусь до сумочки – выпишу тебе чек. – Я сделала вид, будто хочу выбраться из-под него.
– Чеков не принимаю. – Он удержал меня и притворился, будто хочет куснуть за грудь. – И вообще, я намерен закабалить тебя лет на пятьдесят.
– Значит, нам снова придется пересматривать контракт? – проскулила я, скрестив ноги у него на заднице.
– Именно. А теперь перевернись – будем вносить поправки. У меня где-то тут стирательная резинка…
Утро пролетело быстро, и вот он уже снова уходил.
– Увидимся часов в шесть, – сказал Райан, целуя меня на прощание. – Не скучай, постарайтесь с Келли развлечься. И не спрашивай, что сколько стоит, ладно? Расплачивайся картой – моей, а не своей, – уточнил он. – Я после проб заеду за новым костюмом, а потом встречаемся здесь.
Я ответила на его поцелуй и насупилась, когда он выскользнул из объятий.
Келли постаралась, чтобы в спа-салоне надо мной поработали на совесть. Меня отскребали, массировали, отчищали. Никогда в жизни я так не расслаблялась. Кожа у меня сияла. Маникюр, педикюр, новая стрижка и укладка – я чувствовала себя как в сказке.
– Имей в виду, как только вернемся в номер, я сорву с тебя это платье, – предупредил Райан, когда мы ехали в ресторан.
Я закатила глаза.
– Серьезно! – Он взял мою ладонь и поднес к ширинке. – Чувствуешь? Это от одной только мысли!
– Отвлекись! – Я толкнула его локтем. – Перечисли фильмы Джонатана Фоллвейлера… Давай!
Он вспомнил три. Я добавила еще двенадцать и достала из сумочки листок:
– Я распечатала все его работы. Смотри… телевидение: режиссер и продюсер «Пульса города», режиссер «Истории бедствий» и «Чертовой дюжины лжи» – эти проекты еще идут. Премий Академии не получал, зато в две тысячи четвертом – две номинации: лучший фильм и лучший режиссер за «Тернистый путь». Ага, и его фильм «На безопасной дистанции» сделал двести миллионов. – Я перевернула лист. – Последняя работа – «Подлые сердца», премьера состоялась в мае.