Любовь (не) прилагается
Шрифт:
«Проститутки», — единственная мысль.
Явно не слишком дорогие проститутки, судя по их потасканному виду. Ночные бабочки. Путаны.
В тот момент, когда полицейская машина тронулась, мне уже не казалось, что Исаев причастен к моему задержанию. Ведь не мог же Егор меня хотеть настолько унизить и проучить за выходку с меткой и уход с Фоминым?
— Ну, милаха, — одна из девиц жутко улыбнулась, меня аж передернуло, — за что загребли? На одну из наших не похожа.
— И то верно, — ее соседка окинула меня презрительным взглядом, словно, в помоях
— А вы видели, — подхватила третья, — как с ней бережно обращались? Может, подставная?
— А нам-то какая разница? Подержат и отпустят.
— Тоже верно, — вторила ей самая первая.
А я опять погрузилась в свои мысли. Теперь оставшись одна, без поддержки Ивана Васильевича, осознала в какую клоаку я угодила на этот раз. Мое задержание могло оказаться похуже совместной жизни с Ксенией и Егором или вынужденного брака с Фоминым старшим. Чего там… я бы сейчас, наверное, на брак даже с Валей согласилась, только бы выбраться отсюда.
Больше всего меня пугало, что я абсолютно не понимала, как вести себя. Знала одно, что не виновата. Но сколько раз слышала, что в нашей стране творится абсолютное беззаконие. Даже мысль была использовать положенный звонок и связаться с Исаевым, но я быстро отбросила эти мысли. Если здраво рассудить, Егор-то поможет, но кто потом поможет мне? Ведь за свою помощь потребует чего- нибудь этакого или запрет в доме без права покидать территорию поселка оборотней. Не понимала, стоит молчать или говорить с полицейскими. И ведь не спросишь у этих, бывалых… а они явно бывалые. Была просто уверена, что этих дам задерживают не в первый раз. Слишком наглые. Слишком самоуверенные.
— Эй, ты, слышь, — одна из ночных тружениц любви пнула меня ногой по ноге. Больно пнула. — К тебе обращаются.
— Да? — мне не слишком хотелось отвечать на их вопросы, но, похоже, особого выбора у меня не было. Возможно, это даже к лучшему. Может быть, чего-нибудь дельное подскажут или посоветуют.
— Так за что загребли, деваха?
— Ст. 30 УК РФ.
— И чего это? — жрица любви почесала в затылке. Мне почему-то вспомнился Валя, который почесывал промежность. Фу! Еще минуту назад я думала о том, что могла бы согласиться на брак с ним, только бы не находиться здесь. Нет, тут однозначно лучше. Хоть остается шанс вырваться на свободу. И шанс немаленький.
— Приготовление к преступлению и покушение на преступление.
— Как заумно.
— Во-во, — поддакнула вторая путана, — никогда ничего такого не слышала. Так чего натворила, рыба?
— Ничего, — замолчала. Выждала несколько секунд, тихо и смущенно добавила:
— А вот теперь не знаю, что делать. Никогда не оказывалась в подобной ситуации.
— По тебе заметно, — в голосе появилась толика сочувствия и доброты.
— А чего в аэропорту загребли? Работаешь что ли?
— Нет. Улетать собиралась.
— А вещички? — привязалась другая. — Эти захапали, да? Смотри, чтобы чего не подбросили, — тут же посоветовала она.
— Да, как она смотреть-то
— Ну да, ну да, — посетовала женщина.
Не стала говорить, что у меня не было с собой вещей. Учитывая, какая при мне находилась сумма денег, страшно было представить, что со мной могли сотворить эти особы… или полицейские. Подумала о том, что, наверняка, будут досматривать или обыскивать. Тут я тоже разницы особой не видела и не понимала, как правильно называется процедура осмотра задержанного человека. Суть была в одном. И мне очень не хотелось остаться без средств к существованию. А, если не отнимут, появятся вопросы. Много вопросов. Странно для молодой женщины без сумочки в кармане иметь столько наличных денег.
— Извините, — я чуть замялась, не зная, как правильно обратиться к моим новым знакомым, — девушки, — услышала смешок. Так и знала, что делала что-то не то, — а вы не знаете, что означает ст. 105 УК РФ?
Улыбки на лицах жриц любви мгновенно потускнели. Мне это очень не понравилось.
— Попала, ты, подруга, — одна из молодых женщин даже подсела ближе ко мне и приобняла. Мне колоссальных усилий стоило остаться спокойной и не попытаться сбросить чужую руку. Понимала, что нахожусь сейчас не в том положении. — Шьют тебе статью за убийство, — вздрогнула. — Ну, давай знакомиться, меня вот Маней зовут.
Сказать, что я находилась в откровенном шоке, значит, ничего не сказать. Меня? За убийство? Кого? Потом вспомнила, как полицейский уверенно дернул пакет с моим платьем, испачканным в крови, а затем так ехидненько добавил: «А вот и доказательства». Грустно усмехнулась. Доказательства чего? Что я напала сама на себя? Не хотелось обо всем этом думать, просто потому что я даже предположить боялась, что будет дальше. А мое воображение рисовало не самые радужные картины далеко не светлого будущего.
— Меня зовут Ася, — решила представиться и все-таки спросила:
— Возможно, вы могли бы мне что-то посоветовать?
И тут начался дикий гвалт. Одна проститутка наперебой другой давала мне советы. В результате полицейским несколько раз пришлось бить в перегородку и кричать, чтобы мы успокоились. Забавно, что даже в такой невеселой ситуации кучка женщин вела себя похуже базарных торговок. Почему-то вспомнилась сестра и девичник. Там тоже приглашенные гостьи перебивали друг дружку и отчаянно спорили по разным пустякам. Особенно, когда речь зашла о благородстве Исаева по отношению ко мне, бедной родственнице.
Когда мы подъехали к полицейскому участнику, я смогла выработать кое-какие общие правила поведения:
1. Не грубить и не оскорблять представителей закона.
2. Сохранять возможно максимальное спокойствие.
3. Не подписывать документы, предварительно не ознакомившись с ними. Пустое место перечеркнуть. Написать «не согласна с…», если что-то не понравится.
4. Не трогать руками какие-либо свертки, предметы, не являющимися моими вещами.
Открылась дверь, и мужчина произнес: