Любовь по-английски
Шрифт:
– Я знаю, - сказал он.
– Я просто хотел, чтобы это было по-другому. Я забываю, что тебе всего двадцать три года, Вера. Ты столько пережила, а тебе всего двадцать три. Женщины твоего возраста не должны иметь дело с такими ситуациями. Я в восторге от тебя, ты это знаешь?
Я с трудом сглотнула, не в силах игнорировать, как чувство сомнения гложет меня в груди.
– И... как дела? У тебя. И у них?
Он улыбнулся, и его глаза загорелись.
– Я получил совместную опеку, - сказал он.
Я широко улыбнулась.
– Ты серьезно?
Он кивнул.
– Да. Я серьезно.
– Мое лицо вытянулось, но он одарил меня ободряющей улыбкой.
– Не волнуйся, все было совсем не так. Мы просто говорили с ней. Я очень медленно заставлял ее понять. Я честно признался во всем, таким образом, не было никаких тайн. Я объяснил, насколько серьезно отношусь к тебе, что ты значишь для меня, какой ты замечательный и добрый человек. Я сказал ей, как сильно не хотел, чтобы Хлоя Энн росла без отца. Через огромное терпение я, наконец, заставил ее подписать это.
– Вот так просто? – спросила я.
Он развел руками.
– Mas o menos. Приблизительно. Я пообещал ей хорошо заплатить в обмен на те унижения, через которые ей пришлось пройти.
Я подняла брови. Еще бы это свелось к деньгам.
– Но, - добавил он, - оно того стоит. Я потратил время, чтобы позаботиться обо всем, пока тебя не было. Развод практически закончен. И мою дочь никогда не смогут отнять у меня.
Я почувствовала, как солнечное тепло разрывало изнутри мое сердце, наполняя меня чрезвычайным облегчением. Я ощутила, что могу наконец-то вздохнуть спокойно.
Матео никогда не потеряет Хлою Энн.
Все мои тревоги превратились в пыль, которую сдуло ветром.
– Так что ты делаешь в самолете со мной? – спросила я, когда овладела собой.
– Я везу тебя домой, - сказал он, подметив озадаченное выражение на моем лице. – Мадрид - твой дом. Я - твой дом. Мы слетаем в Ванкувер, и я встречусь с твоей семьей. Это было бы справедливо, да? И потом я заберу тебя обратно в Испанию.
– А если я скажу нет?
Его улыбка дрогнула, в глазах промелькнула печаль.
– В таком случае я старался изо всех сил. Я тебе купил билет на самолет, потому что знал, что девятичасовой рейс был единственным способом, которым я смогу заполучить твое внимание, где ты не будешь в состоянии убежать, уйти. Я полагал, что потрачу весь полет, пытаясь вернуть тебя. Пытаясь заставить тебя полюбить меня снова.
Сердце мое сжалось в комочек, а нижняя губа задрожала.
– Я никогда не переставала любить тебя, - сказала я тихо.
Он протянул руку и погладил мое лицо, проведя кончиками пальцев по скулам.
– Я не мог быть полностью уверенным. Иногда, когда любовь делает тебя безумным, ты задаешься вопросом, делает ли она и другого человека таким же безумным.
Я кивнула.
– Делает.
– Я вздохнула и посмотрела вниз.
– Мне жаль, что я отступила. Я просто пыталась сделать все правильно.
– Все хорошо, Вера. Я люблю тебя достаточно, чтобы все исправить. Я никогда не позволил бы тебе уйти без боя.
Я бросила на него беглый взгляд.
– Ты не знал, что я была у Клаудии в течение некоторого времени. Я могла уехать.
– Ты импульсивна, - отметил он, - но я понимаю, что потребовалось бы какое-то время, чтобы принять меры. И даже если бы ты уехала, у меня есть твой адрес в Ванкувере. Я бы нашел тебя. Ты горишь слишком ярко, чтобы отпустить тебя.
Я закрыла глаза и улыбнулась, счастливая слеза скатилась по моей щеке. Я наконец-то позволила себе поверить в это, поверить, что мы были вместе и имели шанс.
– Так, - сказала я осторожно.
– Ты все еще хочешь меня?
Он тихонько засмеялся.
– О, моя Эстрелла.
Он схватил мое лицо руками и поцеловал меня, сначала страстно, потом мягко, в то время как наши губы и языки сплелись вместе, на вкус как мед, чувствуя себя подобно золоту. Я ощутила всего его до самых пальцев ног, что заставляло мою кожу и тело оживать.
Женщина рядом с Матео испустила счастливый вздох, видимо все еще наблюдая за нами.
Мы с Матео медленно распадались на части, носом прижавшись друг к другу, глядя друг другу в глаза. Я не смогла убрать улыбку с моего лица. Я схватила его за волосы, удерживая крепко, боясь отпустить. Он был здесь, он был здесь, он был здесь.
И он был моим.
– Ты все еще хочешь меня?
– прошептал он с чрезвычайной уязвимостью его слов, погружающихся в меня словно шелк.
– Si, - ответила я непреклонно.
– Всегда и до бесконечности.
Он усмехнулся и толкнул вверх подлокотник между нами, расстегнув мой ремень безопасности и притянув к себе. Он обнял меня и держал крепко, его теплое дыхание было возле моего уха, его сердцебиение было слышно возле моей спины. Он держал меня, в то время как мир за окном превратился в ночь, и звездное сияние заполнило бесконечное небо.
Мы летели вместе, как звезды.
Эпилог
Уистлер
Пять месяцев спустя
– Давай, Вера, ты можешь и лучше!
– кричал на меня Джош.
– Да пошел ты! – крикнула я в ответ. Я даже не могла посмотреть вверх, чтобы увидеть его лицо, потому что это стало бы тем моментом, когда я сломала бы себе шею и ноги. Я в настоящее время спускалась с горы Уистлер по маршруту, который оказался более сложным, чем должен был быть. Хоть я и была лыжницей в своей юности, но совсем забыла, как это делать. В результате я спустилась по большей части горы в качестве снегоочистителя. Несколько раз кончики моих лыж начинали пересекаться, а поскольку я психовала, то хорошенько ныряла в снег.
Короче, это был ад, и я не была признательна своему брату, что он орал на меня. Он был на сноуборде, и на самом деле у него очень хорошо получалось. Он сводил меня с ума, приуменьшая масштаб склона и вопя на меня, чтобы я не отставала.
Теперь я была намного ближе к концу и могла видеть застройки деревни Уистлер у основания холма. Самое главное, я увидела большой внутренний дворик, где лыжники и сноубордисты после катания могли выпить пива под обогревом, томясь под высокогорными солнечными лучами.