Любовь по порядку

Барская Мария

Я завезла отца домой и отправилась на работу. Войдя в кабинет, первым делом включила звонок у мобильника. Он тут же затрезвонил. Наверняка Игорь. Не глядя на дисплей, я поднесла трубку к уху.

— Извини. Телефон выключала. Папа себе глаз разбил, и мы к врачу ездили.

— Вот уж никак не ожидал, что вы станете со мной делиться такими интимными подробностями своей жизни! — раздался в ответ ехидный голос.

Не Игорь!

— Извините, кто это? — сухо осведомилась я.

— И

почему вы меня никогда не узнаете! Вавилов на проводе.

— Значит, Константин Иванович, быть вам богатым. — Мне едва удалось скрыть пронзившее меня разочарование.

— Приятная перспектива! Утешает! — бодренько воскликнул Вавилов. — Вы не беспокойтесь. Надолго вас не задержу. Просто счел своим долгом проинформировать вас, как мы с вашим… — он выдержал выразительную паузу, — хорошим знакомым Игорем весело доехали до славного города Питера. Он вам еще не сообщил?

— Нет, у меня со вчерашнего вечера был отключен телефон, — не стала вдаваться в подробности я.

Вот сволочь! Решил настучать. Ну до чего мерзкий тип! С одной стороны, меня подмывало сказать ему, что в его информации не нуждаюсь. Но с другой — меня раздирало жгучее любопытство. Ужасно хотелось узнать, как ведет себя Игорь в отсутствии и моем, и жены.

— Большой донжуан ваш Игорь Дмитриевич, — с ликованием в голосе излагал Вавилов. — Представляете, не успели отъехать, завел знакомство с двумя девушками из купе по соседству. Обе красотки-блондинки. Ноги от ушей. Мы с ними тут же, конечно, в вагон-ресторан…

Меня изнутри обожгло словно пламенем.

— Извините, я сейчас на работе, у меня куча дел, и ваши с Игорем похождения меня совершенно не интересуют.

Он издал довольный смешок.

— Ой, да ладно. Шучу. На самом деле наша поездка сложилась гораздо более прозаично. Попили чайку, поболтали и спать легли. Выяснилось, что у нас масса общих знакомых.

«Наверняка Игорю это совсем не понравилось», — подумала я, а Константину сказала:

— Неужели. Как интересно.

— Очень, оказывается, узок мир. Кстати, а что с вашим папой?

— Да ничего страшного. Ударился, но это обошлось. Зато попутно выяснилось, что у него катаракта.

— Татьяна, вы только не расстраивайтесь, — в голосе Вавилова, к полной для меня неожиданности, зазвучало сочувствие. — Сейчас почти все пожилые люди через это проходят. Я маме как раз в прошлом году операцию сделал. Очень хороший врач есть. Настоятельно рекомендую к нему обратиться.

— Спасибо, у меня вроде тоже приятель…

— Приеду в Москву, и все-таки дам вам координаты своего специалиста. Знаете, доверяй, но проверяй. Лишнее мнение перед операцией не помешает.

Я даже растрогалась. Откуда такая забота? От Игоря я ничего подобного не слышала. Когда два года назад отец после гриппа заболел воспалением легких и попал в больницу, мой любимый помог мне только одним: перестал занимать мое время. Нет, я и не ожидала, что он станет сидеть у постели моего отца. Они и не знакомы. Однако Игорь и никакой другой помощи не предложил. Просто принял к сведению, что, пока папа не пойдет на поправку, мы встречаться не сможем. Я каждый день в больницу ездила, а несколько самых критических дней даже ночевала.

Не успела я договорить с Константином (кстати, зачем он звонил мне из Питера, так и не поняла), раздался новый звонок. На сей раз, прежде, чем ответить, я посмотрела на экран: Игорь!

— Добрый день, любимый!

— Все утро тебе дозваниваюсь, — сумрачно бросил он.

Пришлось снова рассказывать про папу. Игорь принял историю к сведению, однако голос его не помягчел:

— Могла бы позвонить, когда освободилась.

— А почему ты мне вчера вечером не позвонил? Я, между прочим, ждала.

— Не при Константине же мне с тобой беседовать. Кстати, что это за тип?

— По работе столкнулись.

Игорь замялся и вдруг сказал:

— Как бы ему деликатненько намекнуть, чтобы он не особенно распространялся, кто меня до поезда провожал. Понимаешь, у нас с ним, к несчастью, много общих знакомых обнаружилось.

— Да, он мне говорил.

— Он тебе? Когда?

— Сегодня. Только что.

— Та-ак, — свирепо выдохнул он. — Значит, мне позвонить у тебя времени не нашлось, а с этим хлыщом болтать и меня обсуждать — пожалуйста.

— Но он мне сам позвонил.

— Ах, он тебе еще и сам звонит!

— Да. По работе. Никак, ревнуешь?

— И не думаю. Было бы к кому ревновать. Меня одно, повторяю, тревожит. Боюсь, распустит свой длинный язык.

— Если это тебя до такой степени тревожит, сам и предупредил бы его.

— Поумней ничего не придумала? Он бы мигом тогда догадался, что у нас с тобой отношения.

Мне стало обидно, и я весьма зло произнесла:

— Успокойся, он и так догадался. Любимый мой поперхнулся.

— Что, прямым текстом тебе объявил?

— Естественно, нет. Он человек воспитанный. Но недвусмысленно намекнул.

— Дьявол! — взвыл Игорь, и, резко сменив тональность, заискивающе добавил: — Так, может, ты с ним на эту тему поговоришь?

Я вконец обозлилась:

— С какой стати мне решать твои проблемы?

— Танюша, это наши общие проблемы.

— Наши общие? — Слышать это мне было столь оскорбительно, что голос срывался. — Вот уж что меня не волнует! Могу хоть на Красной площади прокричать, что я твоя любовница, мне не стыдно.