Любовь по расчету
Шрифт:
Гайон обернулся навстречу бегущей к нему Юдифи, ее лицо сияло радостью. Его не переставали изумлять перемены, произошедшие в последнее время в ее уме и теле. Год назад она не подбежала бы к нему, как сейчас, а стояла бы по одаль, насупившись, настороженная, словно ожидая удара. Полгода тому назад они избегали смотреть друг другу в глаза. Теперь же она бросилась к нему на шею и поцеловала в губы. Мелин спрыгнула с плеча, разочарованно мяукая, и направилась к замку.
— Прошло всего пять дней, — улыбнулся Гайон, довольный приемом. — Что ты делала бы, будь это сорок?
Юдифь разжала руки, покраснела и, не задумываясь, ответила:
— Завела бы любовника. Ванна готова, ужин тоже. Как дела?
Гайон последовал за женой, пригибаясь и ускоряя шаг под усиливающимся дождем.
— Отбили свое и прихватили то, что принадлежало им. Таковы правила приграничных войн. Больше они не сунутся... по крайней мере, какое-то время.
— Если только не наберут больше людей.
Они вошли в деревянное здание во дворе, которое было личным помещением супругов. Вокруг возвышались толстые стены и башни.
— Сможем ли мы отбить настоящий набег?
— Возможно, но сейчас меня это не волнует. Здесь все спокойно?
— В основном. Два дня тому назад приезжали Мейдок с Рисом и дальним родственником из Бристоля, который помогает ему в торговле. Привезли барана той породы, которую ты просил достать. Говорит, что Гельвина уже ходит, болтает без умолку и устилает дорогу разбитыми сердцами. Думаю, он хотел напомнить об обязательстве.
— Мне не нужно напоминать об этом. Говорил что-нибудь о Розин?
— Она в полном здравии и шлет тебе привет. Если и хотел сказать больше, то, видно, счел не уместным доверять это мне.
— Что еще он мог сказать? — дразнил Гайон, сжимая талию жены. — Ты не оставляешь мне ни сил, ни желания иметь дело с другими женщинами. Что это? — он взял письмо, лежащее на столе.
— От мамы, — Юдифь налила вина. — Она спрашивает, когда мы навестим ее.
Гайон поцеловал руку жены.
— Где-то между Мартыновым днем[9] и Рождеством. В любом случае, я должен ее проведать и кое-что обсудить.
— Что?
Гайон бросил на стол пергамент, допил вино.
— Ничего. Некоторые детали относительно твоего наследства.
Юдифь поджала губы. Иногда она задавалась мыслью, так ли уж безоблачно и надежно ее положение, как казалось, и нет ли пропасти между верой и неумением разглядеть реальность. Она чувствовала — Гайон что-то скрывает, знала его манеру делать невинные глаза и подслащать лекарство там, где ему нужно.
Выполняя обязанности жены, помогла мужу отстегнуть пояс, но руки дрожали. Гайон заметил поджатые губы, это огорчило, но он знал — Юдифь будет допытываться правды, которую он не мог открыть. Если бы не усталость, он не позволил бы себе произнести столь опасную фразу.
— Что за детали? — не унималась Юдифь. Гайон сделал вид, что очень занят раздеванием. На нем был необычный военный наряд нормандца, а охотничья одежда и телогрейка из овечьей шкуры. В Уэльсе разумнее выглядеть, как валлиец. Перебираться через бурные реки и скакать по извилистым тропам в тяжелых доспехах невозможно.
— Это касается лично твоей матери. Если она сочтет нужным посвятить тебя, пожалуйста, ее право, — Гайон думал, как бы кончить этот нежелательный разговор, пока не поздно.
— Странно, что у тебя до сих пор не раскололся череп от огромного количества «некоторых деталей», которыми нельзя поделиться со мной, -продолжала Юдифь.
— Меня это тоже удивляет. Послушай, давай не будем ссориться.
— От тебя зависит, — холодно бросила Юдифь, чувствуя, что начинает злиться. Вдруг взгляд упал на свежую кровавую линию, пересекавшую его грудь по диагонали. — Святая Мадонна! — она бросилась за корзиной, где хранились снадобья.
Гайон попытался успокоить ее, сказать, что это просто царапина, и валлиец, который сделал это, получил гораздо более серьезное ранение, но быстро передумал и принял несчастный вид. Без сопротивления позволил уложить себя в постель.
— Как это произошло?
Гайон заметил испуг в глазах жены и почувствовал себя виноватым за хитрость.
— Вожак не хотел терять добычу и оказался быстрее меня. Его отправили в Честер в качестве заложника, если не умрет от ран по дороге.
— Почему не привез сюда?
— Не хочу давать повод новым ордам наносить мне визиты, пока не закончится строительство укреплений. К тому же, у меня нет на это времени... Ой-ой!
— Лежи спокойно. Тебе повезло, что порез не глубокий. Есть другие ранения?
— Да, — Гайон закрыл глаза, словно начинался обморок.
— Где? — Юдифь в волнении наклонилась над ним.
В мгновение ока Гайон схватил ее за талию и уложил на себя.
— Там, где только ты можешь облегчить боль.
Юдифь начала сопротивляться, но безуспешно, и вскоре уступила его настоянию. Три месяца квалифицированного обучения открыли ей утонченную сущность его мастерства и научили пользоваться им с максимальной пользой для себя. Она постигла, как нужно довести мужа до высшего накала страсти, потом помучить, пока самой становилось невмоготу, затем унестись вместе на волне наслаждения.
Юдифь понимала, оружие, которое она использует, на самом деле обоюдоострое. Вот и сейчас Гайон искусно подтвердил это, ловко освободив ее от одежды. Иногда он специально давал возможность управлять ситуацией, но если, как сей час, брал инициативу в свои руки, то мог сделать так, что сознание Юдифи отключалось и оставался необузданный инстинкт, дурманящий своей силой. «Он пытается заставить меня забыть о разговоре, — думала Юдифь, лаская мужа. — И, Пресвятая Дева, ему это удается». Пряный за пах пота обострял физический голод, как и движения его губ и легких пальцев вдоль тела.