Любовь по соседству
Шрифт:
Николь вытащила с кухни тарелку с нарезанными помидорами, луком и сыром, а Гриффин уже хозяйничал у огня.
Привычно отыскав взглядом сына, который с завидным упорством вспахивал кучу песка игрушечными динозавриками, Николь поставила тарелку на стол и подошла к Гриффину, уже в который раз оглядывая его великолепное тело голодным взглядом. Сейчас на нем были лишь шорты, так что она могла вволю насладиться широкими загорелыми плечами, узкими бедрами, длинными мускулистыми ногами…
Черт, неужели у него нет ни одной рубашки?
— Обед почти готов, —
— Отлично, а то я уже умираю с голоду. — Причем она вдруг поняла, что говорит не только о еде.
— Барбекю — это единственное, что я могу приготовить, не спалив все вокруг. Извини.
— Все в порядке, — отмахнулась Николь, невольно вспоминая, во что превратилась ее кухня. Ладно, пожар случился только вчера, так что неудивительно, что она так остро реагирует на любые шутки об огне. — Лукас прислал мне план работ.
Зная, что она приходится подругой Кэти Кинг, Лукас и так урезал счет до минимума, но сумма все равно ее потрясла. Так что, похоже, выбора у нее не осталось, нужно либо заложить дом, либо договориться с «Кинг констракшн» о постепенной выплате.
— Хорошо. Он сказал, все снести они могут уже завтра.
— Снести. — Только представив, как кто-то станет сносить ее дом, Николь невольно вздохнула.
— А потом они все отстроят заново, — мягко добавил он. — Так лучше звучит?
«Нет».
— Наверное.
Гриффин положил руку ей на плечо, и от этого прикосновения по ее телу сразу же разлилась волна тепла.
— Лукас обещал покончить со всем как можно быстрее.
— Я помню. — Николь посмотрела на свой домик, который сейчас казался таким одиноким и заброшенным. А ведь на ее памяти этот дом никогда еще не пустовал. И я очень благодарна тебе за помощь.
— Не за что, ведь во многом ремонт тебе понадобился именно из-за меня.
— Да, это я тоже помню. Хотя, если верить словам пожарных, все и так могло загореться в любую минуту.
— О проводке Лукас тоже обязательно позаботится, у него есть замечательный электрик.
Здорово, теперь еще и за это платить. Хотя стоит признать — с проводами сразу же необходимо разобраться, ведь она просто не сможет спокойно спать, зная, что все может снова вспыхнуть.
— Надеюсь, моя страховая компания тоже сможет понять, что это жизненно необходимо, ведь иначе мне придется до самой старости расплачиваться с Лукасом.
— Вовсе нет. — Гриффин взялся за сыр с луком. — Я обо всем позабочусь.
Николь сразу же напряглась. Одно дело — пожить пару недель у Гриффина, и совсем другое — позволить ему оплатить ремонт.
— Нет, не позаботишься. Это мой дом, моя кухня и моя проблема.
Гриффин нахмурился: И к чему это упрямство?
— Что-что?
— Я серьезно собираюсь тебе помочь, к тому же для меня это не такая уж и большая сумма.
Неужели он не видит разницы между гордостью и упрямством? Может, она и не так богата, как некоторые, но со своими проблемами она как-нибудь сама справится.
— Только попробуй, и я тебя прикончу. — Николь смотрела ему в глаза. — Мне без разницы, сколько у тебя денег, тебя это не касается. Я как-нибудь в состоянии позаботиться о самой себе, о своем сыне и о своем доме.
Гриффин снова нахмурился:
— А разве я говорил, что не можешь?
— Только что. Или, во всяком случае, подразумевал это. Меня не нужно спасать.
— А ты меня ни с кем не путаешь? Или, по-твоему, я похож на рыцаря на белом коне?
— Весьма.
— Да неужели? А где тогда конь и доспехи?
Так, похоже, он не шутит.
Глубоко вздохнув, Николь постаралась успокоиться. В конце концов, он просто пытается помочь. Пусть он заносчив, высокомерен и нахален, как и все прочие Кинги, но он искренне хочет помочь, а не оскорбить ее.
— Слушай, я понимаю, что, по-твоему, именно так тебе и следует поступить, но я действительно в состоянии сама во всем разобраться.
Несколько секунд Гриффин пристально ее разглядывал, а потом пожал плечами:
— Хорошо.
— Вот и отлично.
— А теперь, когда мы во всем разобрались, почему бы тебе не позвать Конора, по-моему, уже пора обедать?
«Как-то он слишком легко сдался».
Николь уже так давно привыкла во всем полагаться только на себя, что не собиралась позволять кому бы то ни было, даже благородному рыцарю, решать, что и как ей делать.
Пока Николь мыла сыну руки и пристегивала его к стульчику, Гриффин уже всем налил лимонаду. А потом, глядя, как малыш присосался к трубочке, заметил:
— Да, похоже, водить динозавров по пустыне совсем не просто. Потом так хочется пить.
Николь с готовностью улыбнулась. Замечательно, тема денег закрыта, может, он даже наконец-то готов признать, что ее жизнь, как и жизнь ее сына, зависит только от нее самой?
— Ему вообще всегда хочется пить. — Николь ласково погладила сына по голове.
— Все мальчишки такие, во всяком случае, мы с братьями точно были такими же. Мама даже как-то говорила, что не помнит ни одного дня, чтобы мы хоть что-нибудь да не сломали.
Николь разложила всем салат.
— А сколько у тебя братьев?
Гриффин соорудил себе гамбургер и обворожительно улыбнулся:
— А я-то думал, ты уже давно все знаешь про Кингов.
— Многое, но вас столько, что запомнить все подробности просто не получается.
— Как я тебя понимаю, — усмехнулся Гриффин. — Черт, никто из нас точно не скажет, сколько у него на свете родни, но что касается родных братьев, у меня их пять штук.
Николь удивленно моргнула:
— Ты серьезно?
Николь была единственным ребенком, и после того, как несколько лет назад умерла ее бабушка, у нее совсем не осталось родственников. Она даже не могла себе толком представить, что значит иметь такую огромную семью. И Николь невольно им завидовала. Когда речь заходила о Кингах, большинство думали только об их богатстве и влиянии, но сама Николь уже неоднократно видела, как они собираются на семейные праздники, и знала, что деньги и могущество — далеко не главное.