Любовь по завещанию
Шрифт:
Подняла глаза к небу, то есть к потолку, вдоль которого гипсовые завитушки, ангелочки, сердечки. Всхлипнула. И тут она, единственная слеза сползла по щеке — идеально.
— Блядь, — громко сказал Захар.
Я в предвкушении — сейчас что-то будет. Ему точно крышу сорвет. Но он… удивил. Шагнул ко мне, ухватил пальцами за подбородок, и поцеловал. Поцелуй был таким резким, таким внезапным, что мы даже зубами стукнулись. А потом замерли оба. Его губы на моих… что происходит вообще? Остановите землю, я сойду! А сама — пошевелиться боюсь. Потому что тогда это закончится, а тепло его губ оно не повторится
— Концерт окончен, — отодвинулся от меня Захар. — Надеюсь, все довольны.
И поклонился. Я уже говорила, что ненавижу его? Если нет, то самое время.
Глава 4. Захар
Мне хотелось потереть рот ладонью. Нет, не от того, что противно. Чтобы стереть ощущение тепла её губ. Как-то это все неправильно… Господи, только сейчас дошло? Я закрыл глаза — только спокойствие. Можно дочитать до десяти, иногда помогает. Можно помечтать о том, как мы с Барби останемся наедине, и я наконец-то её придушу. Здесь что-то свидетелей многовато.
— Это мой муж, — щебетала Барби своему Кену. — Ты должен уважать мой выбор.
Кен смотрел на меня из под сурово сдвинутых бровей, а я понял — считать нужно до сотни. На китайском. Вслух. Может тогда поможет. Лучше бы конечно постучаться головой о стену, но не хочется портить чужой праздник — здесь все счастливы, кроме меня. Даже, похоже, Барби.
Выйдя на улицу я сразу закурил — бросишь тут. С большим удовольствием посмотрел, как Барби утрамбовывает свое платье в машину к своему бывшему, зрелище было стоящим. Затем наконец всей дружной толпой поехали в офис — подписывать последние документы.
— Назад пути нет! — торжественно провозгласил Сергей Васильевич. — Адрес квартиры вы знаете, но сейчас я вас провожу и ключи дам. Ограничения есть, но небольшие. Никаких переделок. Ваш покойный дед считал, что один ремонт способен развести даже крепкую супружескую пару. Мудрый был человек!
Я подумал — ха! Моя роль в этой пьесе сыграна. Свидетельство о регистрации брака есть, сейчас ещё печать в паспорт поставлю — черт побери! — и поминай, как звали. Встретимся через год. Я очень сомневаюсь, что нашу жизнь будут контролировать, хотя бы потому, что людям будет лень страдать херней и круглосуточно за нами следить. И разойдемся с Барби, как в море корабли, и встретимся через год — на дележке наследства и разводе. Я даже вздохнул мечтательно — так развестись хотелось.
— Ваши ключи! — не менее торжественно заявил Сергей Васильевич. — Сейчас я провожу вас в квартиру.
Мы стояли у подъезда шестиэтажного здания сталинской застройки. Квартиры, в которых потолок под четыре метра высотой огромные окна и комнаты. Дед знал толк не только в истязаниях потомков, но и в недвижимости. Ключи я взял, в ладони подбросил — даже подниматься наверх не буду. Сейчас нотариус свалит, и я свалю обратно в загаженную Вовчиком квартиру. Барби вытащила из машины себя в платье и тоже свои ключи приняла. Выглядит уставшей, так, словно не спала всю ночь, даже актрису погорелого театра изображать перестала.
— Да бросьте, — как можно любезнее ответил я. — Не нужно нас провожать, сами дорогу найдём. И невесту свою доставлю, если разрыдается, так даже через порог перенесу.
Сергей
— Да мне несложно, — улыбнулся он. — Я же прямо напротив живу. Дверь в дверь. Жена наверное уже обед приготовила…
И глаза мечтательно закрыл. Я ещё осмыслить не успел, а Барби… она задрала свое платье так, что продемонстрировала свои ножки почти полностью и полетела к подъезду. Два раза чуть не упала, открыла дверь, внутрь забежала и скрылась с глаз долой.
— Чего это с ней? — удивился я.
— Женщины, — пожал плечами Сергей Васильевич. — Непостижимые существа. Загадка вселенной.
И вот тут до меня наконец дошло то, что никуда наш смотрящий не денется. Так и будет жить — дверь в дверь. Что мои мечты смыться домой накрылись медным тазом. Хаос в родной квартире вдруг показался разом таким прелестным, таким нужным, а Вовчик — идеальным соседом. Потому что Сергей Васильевич прав. Назад пути уже нет, смысла нет назад идти, после дурацкой свадьбы… Я мысленно застонал. Правда, это все равно не обьясняло, куда Барби так понеслась, бросив и меня и бедного Кена — тот явно не знал, куда себя девать, вроде как и тут делать нечего, но и Барби свою оставлять врагу не хочется.
— Расслабься, — сказал я ему. — Я не буду её убивать. Хотя очень хочется.
Он подумал немного, а затем важно кивнул. Господи, где она его нашла, такого уникального? Похоже, анаболики ему весь мозг выели.
— Если ты её обидишь, — он смотрел мне прямо в глаза, и честно, не было бы так смешно, я бы может испугался. — Будешь иметь дело со мной.
Я решил, что он наконец достоин моего рукопожатия — не обижать же ущербных. Поднялся наверх, лифта, разумеется, нет, квартира на пятом этаже, зато в подъезде чище, чем в моем родном хаосе. Раз в десять. Во всем можно найти плюсы, главное — постараться.
— Вы не думайте, что я буду за вами следить, — говорил Сергей Васильевич. — Я днем вовсе на работе. Жена у меня, правда, дома, зато в любой момент можете зайти за солью, она у меня хозяйственная.
— Восторг, — прокомментировал я.
— А следить за вами никто не будет, — снова успокаивал он меня. — Я может буду заходить, так совсем редко. Внутри квартиры камер нет, делайте там, что хотите. А вот в подъезде да, много, и парочка смотрит прямо на вашу дверь, картинка оттуда идёт на пост охраны, дед был параноиком.
— Шикарно, — отозвался я.
Дверь в квартиру нараспашку, в прихожей валяются белые туфли. Такое ощущение, что Барби летела изо всех своих сил. Смысла я по прежнему не понимал. Мне для начала нужно как следует осознать, что мне и вправду вместе с ней год предстоит жить. Может напьюсь даже.
— Я заняла! — крикнула Барби. — Комнату заняла первая!
— Я горжусь тобой! — крикнул я в ответ. — Возьми с полки пирожок!
Сергей Васильевич умиленно улыбнулся. Зачем Барби так летела, если квартира трехкомнатная? Я прошёл внутрь. Большая проходная гостиная, с диваном в форме буквы П посередине. За одной из дверей шум — женушка обживается. Я пожал плечами и открыл другую дверь, мне все равно, где спать, хуже уже не будет. Оказалось, будет.