Шрифт:
Все права защищены. Книга или любая ее часть не может быть скопирована, воспроизведена в электронной или механической форме, в виде фотокопии, записи в память ЭВМ, репродукции или каким-либо иным способом, а также использована в любой информационной системе без получения разрешения от издателя. Копирование, воспроизведение и иное использование книги или ее части без согласия издателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.
Глава
На снимке белокурая девочка с белым бантами на голове крепко держит в руке потрепанного плюшевого медведя. Платье ее украшено розочками, похожими на воздушное безе. Обычно такое прелестное дитя провожают умильными взглядами прохожие. Улыбаются, качают головами, говорят: «Ох, до чего ж славная!»
– О, а это Лерочка в детском саду! – раздался счастливый женский голос. – Такая здесь хорошенькая, правда? А левой ладошкой прикрыла порванный карман. Представляете, из-за этой игрушки с мальчиком подралась… Закатила такой скандал! Если присмотреться, можно увидеть, что у медвежонка ухо оторвано. Оно-то парнишке и досталось! Вот рёву было… А нашей Лере – весь медведь целиком! – Женщина негромко рассмеялась. – А здесь Лерочка с папой в зоопарке! Может, хотите еще чаю? Я сейчас принесу!..
Переполненный вагон гремел и резко раскачивался. Пару раз неприятно мигнул свет. Валя сначала забавно заикалась, а потом и вовсе надолго пропала в трубке.
– Коко Шанель говорила: «Мне наплевать, что вы обо мне думаете. Я о вас не думаю вообще!» – высокопарно заключила я. Тут же меня бесцеремонно толкнули в спину. Охнув, я врезалась в какого-то парня и, кажется, оставила на его светлой рубашке след от губной помады…
– Мужчина, вы выходите? – протиснувшись к выходу, угрюмо поинтересовалась я. – Нет? Ну так дайте дорогу!
Бесцеремонно пихнув локтем мужика, который так и не собирался сдвинуться с места, пропыхтела в трубку:
– Валь, ты меня слушаешь вообще? Коко Шанель говорила…
Поезд резко затормозил, и двери тут же открылись. Вагон в спешке выплюнул толпу на платформу.
– Валь? Ва-ля?
Трубка хрюкнула. Помолчала. Тяжело вздохнула.
– Ну ты, Лерка, конечно, сравнила себя… – неуверенно начала моя подруга Валя. – С Коко! Шанель! В этот раз точно допуск на экзамен не получишь…
Я равнодушно пожала плечами. Валя, которая, разумеется, не могла видеть это действие, по-своему расценила мое молчание.
– Да не переживай ты, Лер! Ну подумаешь, она тебя двоечницей и лентяйкой при всех обозвала, а другие поддакнули…
– Ой, Валюш, да я и не переживаю! – раздраженно ответила я. Толпа между тем подхватила меня и потащила в сторону эскалаторов. Обычно в такие моменты я ощущаю себя щепкой, попавшей в бурную горную реку… – Пф, вот еще мне о всяких там думать! Погоди, кто кого обозвал? Кто поддакнул?
Встав на ступеньку эскалатора, уставилась на проплывающие мимо угрюмые лица завсегдатаев метрополитена.
– Бли-ин! – снова вздохнула Валя.
– Валюша, отвечай!
– Ну ладно! Ладно! Коробейникова рассказала кураторше, что ты еще и философию прогуливаешь…
– Вот стерва! – ахнула я. Черт, какая же здесь духота! Поднявшись, отбежала в сторону, достала из сумки бутылочку воды, жадно отпила.
– Лер, ну ты чего молчишь? Все-таки переживаешь, да?
– Валь, вот скажи мне, этой выскочке больше всех надо, что она за моими прогулами следит? – закрутив крышечку на бутылке и закинув воду обратно в сумку, поинтересовалась я.
– Ну вообще-то она староста группы, Лер, – резонно проговорила Валя. – Ей положено отмечать посещаемость…
– Какая дрянь! – пропустив мимо ушей слова подруги, возмущалась я.
Вестибюль метро быстро опустел. Что ж, до следующего прибывшего поезда…
Ко мне подошел щуплый мальчишка и заканючил ломающимся голосом:
– Тетенька, дайте, пожалуйста, денежку! На поездку не хватает…
– Нет, я ей такое устрою, мало не покажется! – продолжила я, зажав телефон между плечом и ухом. Полезла за кошельком, в то время как мальчик продолжал внимательно за мной наблюдать. Протянула несколько железных «десяток». «Как раз избавлюсь от мелочи!» – подумала про себя.
– Лер, перестань! – в третий раз горестно вздохнула в трубке Валя. – Не трогай ее! У Коробейниковой и так дела неважно идут… Помнишь же, что Толик Сибиряков из четыреста десятой группы ее бросил.
– И правильно сделал! Я бы с такой мымрой и не начинала встречаться… А ты, Валентина, больно сердобольная!
– А ты больно мстительная! – не осталась в долгу Валентина. – Сама ж говорила, что Коко Шанель…
– Да-да! – поморщилась я. – Ладно, к черту эту Коробейникову… На ней и так уже природа отдохнула! Ты видела ее ноги колесом?
Я злорадно расхохоталась. Валя же, как обычно, тактично промолчала. Я продолжила хохотать, пока не встретилась взглядом с мальчишкой, который от меня так и не отходил.
– Чего тебе? – вопросительно кивнула я, прикрыв ладонью трубку.
– Че так мало?
– Ты ж сказал, что на поездку…
– Еще дай!
– Ага! Полай! – огрызнулась я.
– Нельзя же так грубо, Лер! – между тем сказала Валя, разумеется, имея в виду мою речь про кривые ноги нашей одногруппницы.
– Нельзя? – рассердилась я. Попыталась обойти наглого мальчишку, но малолетний нахал перегородил мне путь. – А закладывать меня преподам, значит, можно? У твоей Коробейчихи ноги кривые, а извилина, которая в единственном числе, прямая…
Эскалаторы снова закишели людьми. Пацан, не церемонясь, вцепился в рукав моего пиджака. Попыталась отделаться от мальчишки, но не тут-то было! Пришлось потянуть его за собой. Мы немного поборолись в дверях…
– Ты помнишь про пятницу? – решила перевести тему Валя. Не любила она, когда я принималась обсуждать других.
– А что в пятницу? – пропыхтела я, вывалившись вместе с наглым пацаном на улицу. – Тусоваться в кои-то веки идем?
– Вообще-то ты обещала помочь мне с переездом! – напомнила Валя. – Я на работе даже два отгула взяла!