Любовь под развесистой клюквой
Шрифт:
– Матвей кому-то это дело сначала хотел передать, но потом насел на твоего бывшего, и тот раскололся. Они с Лолой, или как там ее...
– Клавдия она. И что, они все и сделали?! – не могла поверить Тоня. – Но зачем?
– Твой благоверный красиво задрал голову и сказал, что хотел представить меня в невыгодном свете, вот так. Дескать, решил вернуть твою любовь, а я мешал. Но его подружка объяснила все проще – им нужны были деньги, ну они и загнали все по дешевке. А подставили меня, потому что не знали, что я еще вернусь.
– Какие дряни, – прищурилась Тоня.
– Ну
Тоня уже поверила, но вспомнился сайт знакомств.
– А фото твое в Интернете почему поместили? Вроде как ты...
– Брачный аферист? – весело блеснул глазами Глеб и старательно нахмурился. – Это, душа моя, Валерия постаралась. Еще давно, где-то полгода назад. Тогда у меня работа пошла, я себе машину купил, ну и Лерочка не знала, как бы меня укусить больнее. Да мне-то тогда все равно было, я по Сети не гуляю. Если только по делу. А мои ребята видели, рассказывали. Я, правда, думал, что Лерка уже сняла фото.
– Нет, висит, – вздохнула Тоня.
– Вот я и хотел уточнить, а что вы, барышня, искали на том сайте? Мне замену? Партнера себе на танцы, да?
– Глеб! Ну какой из меня танцор? Да и вообще! Ты что, не видишь, я не молоденькая стройняшка! У меня – годы! Вес! И дочка-подросток!
– А мне плевать! Я ж тебе говорил – я извращенец! И люблю именно такую! С годами, с весом и с... чего там у тебя еще?
– Дочка...
– С дочкой-то мы и вовсе все решили. Оська очень хочет иметь сестренку. И, Тоня, не надо огорчать ребенка. Ребенков... потому что мы с Аришкой уже обо всем договорились.
Когда больную пришли навестить брат, подруга Марина и доченька Ариша, они не сразу решились войти.
– Похоже, Тоня стремительно идет на поправку, – растерянно пролепетала Марина, глядя на целующуюся пару.
– Похоже, мне в следующем месяце Таиланд не светит, – почесал затылок Матвей. – Не могу же я пропустить свадьбу родной сестры!
– Похоже, у меня намечается новый папа! – взвизгнула Аришка. – Да еще и братик!
– И знаешь, Ариша, – оторвался наконец от Тони Глеб, – знаешь чего... мы тут с мамой как раз подумали... а сестренку тебе хочется?
Этот день был самым чудесным из всех, какие Тоня помнила. В ее палате собрались самые близкие, самые дорогие люди, они шумели, смеялись и совсем не считались с больничным режимом, и даже красавица-медсестра, которая не оставляла свою больную без внимания даже на пять минут, и та улыбалась по-доброму и вовсе не ворчала, как это принято во всех бюджетных больницах. Правда, когда от усталости у Тони стали слипаться глаза, оказалось, что у этой медсестры железный нрав и строгий голос, потому что гостей она выдворила без тени жалости.
Потом Тоня проснулась, а этот волшебный день еще не кончился.
– Какой у вас заботливый муж, – улыбаясь, сказала ей медсестра.
– Это Геннадий-то?! Да что вы! – вытаращила Тоня изумленные глаза, а потом с ноткой грусти проговорила: – Он даже и не в курсе, наверное, что я здесь...
– Ну уж не знаю, не знаю! – лукаво стрельнула глазами медичка. – Например, нашего хирурга Вадима Ивановича он уже своими расспросами замучил. И чем вас кормить после операции, и сколько вам гулять, и когда можно давать нагрузку на ноги... И, мне кажется, его зовут как-то по-другому... не Геннадий, это я точно помню.
Сил для серьезных размышлений у Тони не хватило, и она снова впала в дрему. А когда проснулась, оказалось, что возле ее кровати терпеливо сидит Глеб и листает кем-то забытый журнал.
– Ой! Проснулась! Елена Дмитриевна! Она проснулась! – радостно завопил он на все отделение и сразу же обеспокоенно спросил: – У тебя наркоз отошел? Ты ноги чувствуешь уже?
– Что-то отошло, – рассеянно кивнула Тоня. – Но не уверена, что наркоз... А зачем тебе мои ноги?
– Надо начинать ходить! – воодушевленно воскликнул Глеб и опять закричал: – Елена Дмитриевна! Она хочет пройтись! Давайте я ее подниму!
– Не надо! – испуганно пискнула Тоня и сильнее закуталась в легкое одеяло. – Пусть я пока так... полежу еще... подумаю...
– Чего тут думать – завтра на выписку, а ты еще не пробовала ходить! – принялся убеждать Землянин. – Ты попробуй, опусти ноги с кровати!
«Так и есть, хочет на свой танцевальный конкурс вытянуть», – охнула про себя Тоня и бешено замотала головой.
– Глеб, я не смогу. Ты лучше даже не трогай меня, а то... знаешь, я где-то читала, что от волнения наркоз опять вернуться может, – несла она несусветную чушь.
– Ну я прямо не знаю, – расстроился Землянин. – Надо же понемножку...
Подошла Елена Дмитриевна и тихонько шепнула в самое ухо:
– Если вы собираетесь сегодня вечером пользоваться судном, я не буду настаивать, но если...
– Пойдемте! – чуть не спрыгнула с кровати Тоня. – Куда идти?
Они гуляли по белому больничному коридору, и ходить было совсем не больно и даже интересно. Да чего там – интересно, оказалось, что это ужасно приятно, потому что рядом с ней шагал Глеб! И поддерживал он ее так бережно, так осторожно, будто бы Тоня стала хрупкой былинкой на его ладони и могла рассыпаться в любой момент. И с каждым ее шагом глаза у него все ярче светились от радости, а руки были такими теплыми и надежными... Отчего-то вспомнилось, что у Генаши руки постоянно потели и он, наглец, когда эти самые руки пускал в дело, так и стремился вытереть их о Тоню! А здесь! Столько силы чувствовалось в Глебовых ладонях, столько заботы...
– Ну вот, а ты ходить не хотела, – еле слышно прошептал Глеб и посмотрел на Тоню как-то уж совсем непростительно ласково. Она от такого взгляда сбилась с налаженного шага, непослушные еще ноги запутались и... И он ее тут же подхватил и притянул к себе.
– Устала? – встревоженно спросил он.
– Не-а... просто... так захотелось... к тебе на ручки, – она потянулась к нему, обняла за крепкую шею и муркнула в самое ухо: – Я совсем больная, несчастная тетенька, и меня надо много-много жалеть, лучше всего поцелуями и шоколадными конфетами.