Любовь садиста
Шрифт:
— Согласен, — ответил я. И не соврал.
Знакомая горечь сдавила грудную клетку, но я тут же отмел глупые сожаления. Прошлое пора забыть.
— Как назвали сынка?
— Рустам.
— Сильное имя. Благородное. За Рустама!
От очередного глотка сознание начинает мутиться. Не к добру это, пора заканчивать беседу.
— Не обижайся, командир, но мне еще за руль садиться, потому давай по последней, и я откланяюсь.
— Сидеть! — ожидаемо орет мужчина, а я прячу победный блеск в глазах. — Водителя дам раз ты такой дохляк. И
— Возможно и треснет, но это не твоя печаль. Скольких ты на мое место ставил? Пятерых. И всех укокошил.
— Что поделать, не сыскать сейчас нужных людей. Они либо бестолочи, либо гнилье поганое. А ты справлялся. Под твоим началом деньги рекой текли. Вот и решил я тебя обратно завербовать, а ты…скотина…наглеешь.
— Хорошо работать можно только на самого себя.
— Ой, не заливай. Вас четверо было, один небось не потянешь.
— Мои ребята вернутся.
— Катись отсюда, Руслан Вадимыч, — театрально говорит генерал, а я уже не скрываю довольства. — Готовься наводить порядок на своих территориях. И что б не слышал о тебе ничего минимум неделю!
Вышел за ворота и по-настоящему почувствовал себя свободным, даже несмотря на то, что теперь имею обязательства перед негласным главой города. Два года назад сама мысль об этом вызывала отвращение, я не намерен был прогибаться ни под кого, но после тюрьмы спеси поубавилось и пришло понимание: я не всесилен. А вот кое-кто другой да, поэтому с ним надо дружить, в первую очередь ради безопасности сына. Семоха только с виду веселый дядька в погонах, но в определенных кругах все знают — за своих людей он мстит беспощадно. Этакий дон Корлеоне по-русски.
И пять минут назад я отжал у него свой бизнес. На месяц раньше, чем планировал (он правильно предположил, что я собирался «за своим добром» прийти), но он первый любезно попросил о встрече, грех было упускать такой шанс. И теперь придется попотеть, чтобы не ударить в грязь лицом.
Без Степы и Жени не обойтись. Первый, считай, в деле, а со вторым предстоит нелегкий разговор. Но вопреки наполеоновским планам я направляюсь не к старому другу, а к его сестре.
Последние пару дней я был слишком занят, поэтому приезжал лишь один раз и то ненадолго. Надо наверстывать упущенное, тем более впереди у меня куча работы, которая сожрет почти все свободное время.
Виола не брала трубку, что слегка нервировало. Мы же договаривались быть всегда на связи! Неужели она опять напридумывала глупостей и решила взбрыкнуть?
Когда поднимался на нужный этаж, меня уже конкретно потряхивало от гнева смешанного со стахом. Целый час эта женщина игнорировала мои звонки и сообщения! А кому как не мне знать, что она не расстается с телефоном. Случайно оставить дома, включить беззвучный и забыть — это не про нее.
Делаю глубокий вдох и стучусь в дверь. Главное, не накричать с порога. Хотя зря я успокаивал себя, ведь никто так и не открыл мне. Что за нахрен! Спускаюсь вниз
Еще одна договоренность нарушена: сообщать о своих планах.
И куда она могла деться? Несмотря на злость, все-таки надеюсь, что это виолины вы*боны, а не те ужасы, которые приходят в голову.
Внезапная догадка заставляет громко выругаться.
Маленькая дрянь…
Звоню риелтору и она подтверждает ход моих мыслей. Оказывается, Виола еще вчера подписала документы на квартиру и расплатилась наличкой, которую я ей сам и дал. Надоело, значит, в перемирие играть. Устрою я тебе войну, сама напросилась.
На обратном пути к городу Виола все же перезванивает.
— Я еду к тебе, — прерываю ее оправдательные бормотания.
— Я не в Гатчине.
— Знаю, — отвечаю коротко и сбрасываю вызов.
***
Эту дверь открываю своим ключом и без приглашения захожу. Первым делом обращаю внимание на обстановку, свидетельствующую о переезде: повсюду сумки, коробки, мебель в полусобранном состоянии.
Вышедшую из комнаты Виолу одариваю хмурым взглядом и иду к Рустаму, который с упоением разрисовывает фломастерами деревяшку. Мальчик, заметив меня, улыбается и сразу бросает свое увлекательное занятие. Испытываю непередаваемые ощущения, когда беру его на руки и он весело смеется.
— Я тоже раз тебя видеть, — говорю сыну.
Я еще некоторое время общаюсь с ним, прохаживаясь по комнате, пока Рустам не переключается обратно на свои игрушки. Теперь черед его мамочки…
– Что ты, бл*дь, устроила? — цежу сквозь зубы, но Виола не проявляет ни капли раскаяния.
— Я сделала, как ты хотел. Телефон, извини, не слышала. Рабочие приходили.
— Брось, ты же специально.
— Нет! — горячо возразила девушка. — Я была очень занята. Мне жаль, что ты напрасно мотался в пригород.
— Да при чем тут, мать его, пригород! — я хотел закричать, но из-за Рустама сдерживался. — Ты заставила меня переживать за вас! Допустим, с телефоном правда. Но скоропостижный переезд как объяснишь? Только не заливай про мои желания. Ты явно торопилась все сделать без моего участия.
— Верно, — не стала отрицать Виола. — Тебя и так слишком много в моей жизни, поэтому по возможности я буду избегать твоего присутствия.
— Да что у тебя в голове?! — я со злости долбанул по стене, но потом опомнился и посмотрел на сына. Вроде не испугался. — Ты от меня не избавишься.
— А я и не стремлюсь. Но и слепо подчиняться не собираюсь. Я знала, что ты по-максимуму захочешь контролировать все, что связано с квартирой. Поэтому решила ничего не рассказывать. И впредь буду поступать так же, ведь моих просьб ты не слышишь!
— Каких просьб?!
— Не давить, идти на уступки. Ты звонишь и сообщаешь, что приедешь! Не спросив, а удобно ли мне? Настаиваешь на переезде, ставишь условия, а если я против — угрожаешь. Ты с чего-то решил идти со мной покупать мебель. Зачем?!