Любовь сама выбирает
Шрифт:
– Какое облегчение, – заметила Сильвия. – Не зря я сказала… – Она осеклась, на лице мелькнул испуг. – Но это неважно.
Джоанна заставила себя улыбнуться.
– Так что ты сказала Габриелю, Сильвия? Сильвия тяжело вздохнула.
– Что в тебе слишком много здравого смысла, чтобы увлечься таким очевидным мошенником.
– Спасибо, – отрывисто ответила Джоанна. – Хорошо бы все прекратили обращаться со мной как с ребенком.
Сильвия допила кофе, поставила чашку на блюдце и тихо сказала:
– А разве не этого ты всегда хотела, Джоанна? Сначала от Лайонела,
– Ты… действительно так думаешь? – Джоанна была ошеломлена.
– Такое ты производила впечатление. – Сильвия взяла свою сумку и поднялась. – Может быть, Габриель, в конце концов, прав. Может быть, тебе нужно уехать отсюда, найти свое место в жизни и расправить крылья. Реализовать свои возможности. – Ее улыбка была доброй и печальной. – Только жаль, нас не будет рядом, чтобы наблюдать твое превращение. – Она легко поцеловала Джоанну в голову. – Между тем если жизнь окажется труднее, чем ты ожидаешь, то всегда можешь убежать к нам. Я очень вас люблю, тебя и Габриеля, словно вы мои собственные дети. Мне больно видеть, как вы терзаете друг друга. – Ее голос дрогнул. – Как бы я хотела, чтоб все было иначе!
Она резко вздохнула и вышла.
Джоанна лежала на кровати, уставившись в потолок. Последние слова Сильвии все кружились в ее голове, «…маленькая девочка… а не женщина». Неужели именно такой видят ее люди? Если да, то ей давно следует добиваться независимости.
Но как я могла уехать? – спросила она себя устало. Ведь я ждала Габриеля. Надеялась, что однажды он вернется… и полюбит меня.
Может быть, это правда. Наверное, он всегда видел в ней ту девочку, которой она была, когда они познакомились. И поэтому заинтересовался Синтией, которая была женщиной до мозга костей – красивой, практичной и опытной. А также первостатейной стервой, напомнила себе Джоанна. Но разве не говорят, что секс – великий обманщик? А великий секс, наверное, может обмануть кого угодно.
Она заставила себя не думать об этом. Надо закрыть глаза и постараться заснуть, а потом проснуться со свежей головой. И тогда вспомнить холм и лицо Габриеля, когда он нашел ее. Может быть, она даже сможет понять, что же ее мучает весь день…
Через час Джоанну разбудила миссис Эшби, ласково положив руку на плечо.
– Пора обедать, мадам. Я принесла вам куриный суп.
– О, как хорошо. – За последние сутки Джоанна почти не хотела есть, но восхитительный аромат супа вызвал зверский аппетит.
– А вот газета. – Миссис Эшби положила ее рядом с Джоанной. – Я подумала, что вы захотите разгадать кроссворд, пока отдыхаете.
Вы обо всем позаботились, – с благодарностью улыбнулась ей Джоанна и потянулась за газетой. Когда она ее развернула, то центральный лист вылетел и упал на ковер. – Черт! – Джоанна перегнулась через край кровати, чтобы достать его, и замерла, потому что кусочек головоломки, не дававший ей покоя, неожиданно встал на место.
Синтия, подумала она, вспоминая их вчерашний разговор. Синтия знала, что Наткин испугался газеты. Но откуда? Я не
И, как будто в голове повернулся какой-то ключ, открылась другая дверь в памяти. Джоанна вспомнила, как лежала на ветру вся в синяках, голова кружилась и она смутно ощущала, что кто-то стоит над ней.
Габриель, подумала она благодарно, слегка поворачивая голову и пытаясь найти слова и убедить его, что с ней все хорошо. Заставив непослушные веки подняться, она увидела склонившуюся над ней фигуру.
Только это был вовсе не Габриель.
Джоанна выпрямилась на кровати, когда точно вспомнила, чье лицо смотрело на нее. Боже мой, подумала она заторможено, и ее замутило.
Это был Пол Гордон.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Джоанне не разрешали садиться за руль. Доктор прописал ей несколько дней отдыха. Но были вопросы, на которые нужно было найти ответы, и чем скорее, тем лучше.
Джоанна поехала прямо в охотничий домик. Когда она припарковала машину и вышла, то заметила, что на этот раз из трубы дым не идет. Она постучала, но никто не ответил. Немного поколебавшись, она потянула за ручку, и, к ее удивлению, дверь распахнулась.
Она прошла в гостиную и огляделась, снимая перчатки. В комнате стояли наполовину упакованные коробки, что указывало на то, что Пол Гордон уже уехал.
Джоанна точно знала, что она ищет, но внизу этого не нашла и продолжила поиски наверху, сморщив нос при виде смятых, затхлых простыней на разобранной постели. Похоже, он взял это с собой.
Когда она спускалась по лестнице, дверь отворилась, и вошел мужчина. Очертания его темной фигуры виднелись в неярком солнечном зимнем свете, падающем в холл. Джоанна замерла. Поймана на месте преступления, подумала она, чувствуя слабость.
Мужчина закрыл ногой дверь, солнечный свет исчез, и она увидела, кто это на самом деле. У нее вырвался вздох облегчения.
– Габриель!
– Да. – Он смотрел на нее сурово. – Я выходил от Сильвии и увидел, что ты подъехала сюда. Просто не верится! Ты в синяках с головы до ног, но все равно не можешь держаться от него подальше. – Он огляделся. – Где ты его оставила… в постели?
– С ума сошел?
– Думаю, мне на роду это написано. – Неожиданно в его лице появилась усталость, и около рта стали заметны горькие морщины. – Джо, он чертовски плохой человек, и в данном случае это исключительная правда. Любовь моя, он отпетый мошенник. Он уничтожит тебя.
Джоанна покачала головой.
– Это из-за него я упала. Габриель, когда я вчера встретила его на холме, на нем был шелковый кремовый шарф. А когда лежала на земле, он стоял надо мной. Однако не пытался помочь, а просто… стоял.
– Но почему? – Янтарные глаза сузились.
Она тихо сказала:
– Между нами никогда ничего не было. Я… я просто позволяла тебе так думать.
– И ему тоже?
– Ему я сразу сказала, что он меня не интересует. Только мне… пришлось убеждать его в этом, и ему не понравилось.