Любовь со счастливым концом
Шрифт:
А год назад на моего главного было совершено заказное покушение, в результате которого он погиб. Наша контора перешла к его сыну, но тот живет за границей и является нашим президентом лишь формально. На самом же деле исполняющим свои обязанности он назначил меня — как самого давнишнего, самого надежного и опытного сотрудника. Я заняла тот самый начальственный кабинет. И решила подыскать себе толкового секретаря. Мне хотелось именно молодого человека, а не девушку: на мой взгляд, парни более работоспособны и меньше отвлекаются на личную жизнь. Вскоре подходящий юноша нашелся. На третьей неделе его трудовой деятельности я вызвала его после работы к себе в кабинет и предложила коньяку. Он стал отказываться. Тогда я с материнской улыбкой повторила ему фразу, с которой начиналась моя собственная карьера: «Не пить с начальством — плохо!» Он выпил. Дело закончилось оральным сексом. В исполнении подчиненного, конечно!
Так оно и продолжается по сей день: раза два-три в неделю по вечерам я уединяюсь в кабинете со своим секретарем. Ведь я, несмотря на то что незамужняя, все-таки женщина и хочу ласки. Я же не виновата, что устраивать личную жизнь вне стен родного учреждения мне и некогда, и как-то непривычно. Полноценный секс в кабинете — как-то неприлично, а вот поцелуй ниже пояса — самое оно! К тому же предохраняться не надо и от работы надолго не отвлекает.
Комментирует психолог Тамара Качуевская:
— Русский толковый словарь определяет слово «трудоголик» как «человек, который много и увлеченно трудится». На языке же врачей главный признак трудоголизма — отсутствие явно выраженной устремленности к какой-либо цели. Потенциальные трудоголики проводят на работе все свое время: сначала руководствуясь желанием побольше заработать и сделать карьеру, а потом, сами того не замечая, «подсаживаются» на свой труд не хуже, чем наркоманы на иглу. Незаметно материальные и карьерные соображения отходят на второй план, и если просто трудолюбивый человек работает ради конкретного результата, трудоголик — ради самого процесса. Медики считают, что трудоголизм — такая же опасная зависимость, как и все остальные: состояние алкоголика зависит от рюмки, игрока — от рулетки, а самочувствие и самоощущение трудоголика — от его работы. Кстати, часто болезненное желание работать у трудоголиков означает не столько необходимость срочно заняться любимым делом, сколько непреодолимую тягу в родные стены учреждения, к своему рабочему месту и привычным условиям. То есть, чтобы чувствовать себя комфортно, трудоголику нужна даже не столько бурная деятельность, сколько сама рабочая обстановка. Только в ней они могут полноценно функционировать и адекватно себя ощущать. Постепенно женатым и замужним трудоголикам становится безразлична семья, а одиноким — устроение личной жизни. На отдыхе несчастные начинают испытывать настоящую ломку и буквально заболевают, поэтому в отпуска чаще всего не ходят. Однако в физиологическом смысле трудоголики остаются нормальными половозрелыми людьми — вот и стараются удовлетворить свои природные инстинкты «без отрыва от производства». Тем более, в силу своей зависимости, большинство из них и возбудиться-то способны только в стенах родной конторы.
К сожалению, быть трудоголиком сегодня модно: многие молодые люди заявляют об этом с гордостью. Однако они не понимают, что, посвящая работе все свое время и помыслы, рискуют лишить себя простых человеческих ценностей — любви, семьи, уютного домашнего очага.
Женский вердикт:
Девочки, работа — не волк, в лес не убежит… А вот личная жизнь, пока ты убиваешься на производстве, вполне может проститься с тобой. Поэтому срочно переносим свой интим с рабочего стола на домашнее ложе. А если тебя очень возбуждает ксерокс, поставь его в спальне.
5
ДЕРЖИСЬ, ИНОЗЕМЕЦ: НАШИ В ГОРОДЕ!
Ешь ананасы, рябчиков жуй,
День твой последний приходит, буржуй!
В. Маяковский.
Иностранцы — тема, которая сегодня практически вышла из моды. Во всяком случае, прошли те времена, когда наши девушки были готовы на все ради любви заморских «принцев». Теперь мы все чаще сами ставим их на место.
«И жизнь ее похожа на фруктовый кефир…»
«…Встречал я и такое не раз. Не стоит прогибаться под изменчивый мир, пусть лучше он прогнется под нас», — поет Макаревич. Очень верно подмечено — в особенности в отношении русских женщин, пытающихся устроить свою личную жизнь с иностранцами. Ибо на вожделенный «фруктовый кефир» их жизнь похожа далеко не всегда.
Байки о непредсказуемой в своей широте русской душе ходят среди иностранцев давно. Но их все равно тянет к нам — как к самобытной и к тому же очень красивой экзотике. Межнациональные союзы складываются не всегда. Первые опыты наших невест за рубежом были красочно экранизированы в нашумевшем в свое время фильме «Интердевочка», где главная героиня, прежде чем трагически погибнуть, ставит на уши весь шведский город Стокгольм.
Но если раньше мы готовы были прикинуться кем угодно, лишь бы попасть в заветное «забугорье», теперь мы научились оставаться собой — защищаться от довлеющих законов «чужого монастыря» и не прогибаться под чужой менталитет. Две истории наших соотечественниц — наглядное тому подтверждение.
Хабиби — в рабство
Ольга, как и многие наши соотечественницы, отправилась в Египет отдохнуть. С Махмудом познакомилась в лавочке, где он торговал сувенирами. Завязался роман: прогулки под луной, любовь на пляже и все такое. Через неделю, вернувшись к себе в Самарскую область, Оля поняла, что скучает по своему «хабиби» (любимый — араб.). Тем более, приличных женихов в родном городе все равно не было. Да и Махмуд звонил почти ежедневно, клялся в любви. Оля стала копить деньги и спустя несколько месяцев снова приобрела тур на тот же египетский курорт. Опять они с Махмудом хорошо проводили время. И влюбленная девушка даже как-то не задумывалась, что всегда, когда они отправляются в место, где нужно платить, раскошеливается она сама, а не ее кавалер.
Вернувшись домой после второй поездки, Оля обнаружила, что беременна. Она сообщила радостную весть Махмуду — ведь он всегда говорил, как любит детей и как хотел бы их иметь. Но для хабиби, судя по всему, весть оказалась совсем не радостной. Тут же выяснилось, что денег у него нет, зато есть четверо братьев, три несовершеннолетние сестры и престарелые родители — и всем им нужно помогать. Махмуд прямо заявил Ольге, чтобы она на него не рассчитывала. Девушка долго плакала, но аборт делать все равно не стала. Она знала, что и сама сможет вырастить ребенка, но для этого ей нужно иметь возможность работать. Но никого, кто мог бы сидеть с малышом, отпустив молодую маму зарабатывать деньги, у Оли на примете не было: ее мать умерла, сестер-теток тоже не имелось. Нанимать няню дорого, да и доверишь ли дитя постороннему человеку?
В декрет Оля ушла за неделю до родов. У нее родился очаровательный черноглазый мальчик, очень спокойный и здоровенький. Проблема была только одна: на работе поставили условие: через месяц не выйдешь — возьмем на твое место другую. И тогда Оля решилась на авантюру. Она позвонила Махмуду и пригласила его приехать в Россию — посмотреть на сына. И даже пообещала горе-папаше не только прислать приглашение, но и оплатить билет. Ольга знала, что для мусульманина не взглянуть на сына — большой грех, и заставить Махмуда отказаться от поездки могут только финансовые трудности. Ее расчеты оказались верны: Махмуд приехал в Олин город — на неделю. В подарок привез сушеные финики и футболку — правда, на ребенка лет десяти. Сынок ему очень понравился: из Костика он тут же переименовал его в Касыма и целыми днями возился с ним, воркуя по-арабски. А Оля тем временем занялась довольно рискованными по международным меркам манипуляциями. Первым делом она уничтожила ею же купленный обратный билет Махмуда, а затем отправилась по инстанциям, где за некую мзду оформила папаше своего ребенка долгосрочную российскую визу и зарегистрировала его по своему месту жительства. Когда неделя истекла и Махмуд собрался назад в солнечный Египет, Оля заявила: «Э нет, дорогой! Останешься тут и будешь с ребенком сидеть! А я работать пойду. Кормить-поить буду, от тебя требуется только одно — чтобы Костик был в полном порядке!» Делать Махмуду было нечего: русского он не знал, да и денег не имел.
Что интересно, это интернациональное семейство существует вот уже второй год. Оля работает, Костик растет, а нянька-хабиби прижился под Самарой и домой уже не рвется. Даже подумывает подать прошение о предоставлении ему российского гражданства. Все вокруг потешаются: мол, раньше наших девушек обманом увозили к арабам в наложницы, а теперь араб попал в рабство к простой самарской девчонке! А Оля очень довольна своим решением: «Все-таки родной отец, каким бы он ни был, для ребенка лучше, чем наемная нянька. К тому же арабы детей действительно любят, а уж собственных сыновей — подавно. И, что самое главное, моя „няня“ трудится только за харчи, да и по дому помогает. А еще иногда мы с хабиби вспоминаем наши египетские ночи и занимаемся бурным сексом. Так что нянька у меня — на все руки!»