Любовь со вкусом клубники
Шрифт:
— Почему ты меня не остановила? — истерично шепнула я, нервно почесывая шею.
— Шутишь? — она скептически посмотрела на меня. — Силы такой в природе не существует, которая могла бы остановить пьяную и разъяренную Голубеву.
— Что мне теперь делать? — понимая безвыходность своего положения, спросила я. — Я итак была на одном волоске от увольнения, а теперь… — мне совсем не хотелось об этом думать.
— Не знаю. — она пожала плечами. — Мало того, что ты себя подставила, так ещё и меня под монастырь подвела. — Женя
— Я не хотела. Честно. — я вылезла из своего укрытия и крепко обняла подругу, которая ответила тем же.
— Ладно, где наша не прорывалась, пирожок. — Геша гладила меня по волосам. — Ну уволят и уволят, мы тебе новое место найдём, лучше прежнего. Правда, я не знаю, кто захочет тебе платить такие деньги за еду.
Я грустно проскулила, прикусив губу.
Ещё немного полежав, я собралась с силами и сходила в душ. Холодная вода привела тело к жизни, но мысли никак не хотели приходить в порядок. Хаус, царивший в голове, медленно сжирал надежду на светлое будущее.
— Может ты ему что-то приготовишь? — послышался голос Геши за дверью, пока я накладывала патчи на свинцовые мешки под глазами.
— Еще раз? — я нервно усмехнулась на ее идею. — Напомню, что прошлый мой пирог с успехом полетел в мусорку.
— Тебе нужно с ним поговорить. — уперлась подруга. — Попробуй извиниться, объяснить, что не хотела и вообще во всем виноват алкоголь. Придумай что-нибудь, как вчера с охраной.
От мысли о вчерашнем вечере тело неприятно передернуло. Но Геша была права, мне нужно перед ним извиниться. И даже наплевать, если уволит, можно сказать заслужила.
Львинский явно следил за своим питанием, поэтому обычный тортик, в качестве извинения, тут совсем не подходил.
Пролистав кучу рецептов в интернете, остановилась на йогуртовом торте с бананом. Рецепт был простым, и часа за три я должна была справиться. На мою удачу все ингредиент находились дома, и мне не пришлось терять время на магазин.
— А в чем я его понесу? — спросила я Гешу, доедающую оставшуюся йогуртовую начинку.
— Секунду. — она встала со стула и пошла в сторону своей комнаты. — Как-то раз, одному из своих бывших я решилась испечь торт на нашу годовщину. Этот козел мне изменил, а купленная коробка осталась. — крикнула она. — Вот она!
Притащив большую белую коробку и атласную ленту василькового цвета, она поставила их на стол.
— Что бы я без тебя делала? — благодарно прошептала я, потянувшись крепко ее обнять.
— Испеки мне такой же торт и мы будем в расчете. — она слизнула йогурт с ложки. — Очень вкусный получился.
Спустя десять минут, я уже сидела в такси, которое везло меня к дому Львинского. Мысли беспорядочно метались, пытаясь найти нужные слова.
«Ты оскорбила человека, Ника! И должна за это извиниться», — нудел подсознательный голос. «Даже, если этот человек был совсем не прав».
Охранник
«А если он не дома!», — промелькнуло в моей голове. Что тогда мне делать? Куда относить этот торт? «Буду решать проблемы по мере их поступления», — подумала я и уверенно нажала на нужный этаж в лифте.
От одной мысли о том, что я сейчас встречу сурового Антона Сергеевича все сжималось внутри. За всю неделю моей работы я так ни разу и не заглянула в гугл, чтобы увидеть хотя бы одну его фотографию. Как он вообще выглядит?
Геша говорила, что он молод и красив. Но это совсем не важно, если за внешне идеальной оболочкой скрывается поганый характер.
Да и в конце концов, какая мне разница до него? Извиниться, отдать торт, попросить дать шанс и не увольнять — программа максимум на следующие десять минут.
Стоя около массивной чёрной двери, долго решалась нажать на звонок. «Смелее!», — кричало подсознание. Пересилив себя, ткнула в кнопку.
Тишина, царившая по ту сторону двери, убеждала, что никого нет дома. Глубоко вздохнув, испытала чувство облегчения, радуясь, оттягиванию момента встречи.
Стоило мне развернуться и двинуться в сторону лифта, дверь открылась.
— Ты? — грозный голос с сзади. — Вы?
— Я.
– ответила я, боясь повернуться и посмотреть на Львинского.
Наверное, это выглядело очень комично со стороны, но ничего умнее в ответ я не придумала.
— Что Вы здесь делаете? — живот спазмом сводило от холодного тембра.
— Я пришла извиниться. — еле выдавила из себя, так до сих пор и не решившись повернуться к нему.
— Извиняйтесь. — надменно сказал он, прожигая дырку на моей спине своим взглядом.
От тона его голоса весь стыд за вчерашнюю выходку улетучился. Гордость и любовь к себе брали вверх, увеличивая возмущение.
— Обязательно. — я на пяточках развернулась к нему. — Но только после Вас, Антон Сергеевич.
Сейчас я могла в полной мере рассмотреть Львинского. Он и, правда, был красив, как Бог. Атлетичное телосложение, смуглая кожа, чёрные волосы и идеальные брови. Лёгкая небритость придавала ему мужественности и дерзкой сексуальности. Над правой бровью находилось родимое пятно, подчеркивая неповторимую индивидуальность. Я буквально застыла, рассматривая этого Аполлона.
— Простите?! — привёл меня в чувства его горделивый тон. — Это Вы вчера оскорбляли меня перед друзьями, не имея никаких обоснований своим словам.
— Никаких обоснований? — загоралась я. От прежней неуверенности не осталось и следа. — Не Вы ли всю неделю терроризировали меня своими глупыми придирками? А вчера? Вам не стыдно было выкидывать мой клубничный пирог? Так-то я старалась, желая сделать Вам приятно, — я ткнула в него пальцем. — чтобы извиниться за прошлые, высосанные из пальца, косяки.