Любовь со вкусом клубники
Шрифт:
— Сколько? — я вытаращила на неё глаза.
— А что ты хотела, милая? — по-доброму произнесла она. — Первые роды всегда долгие.
— Мамочки… — простонала я, чувствуя новую схватку.
— Лидочка, позовите анастезиолога, пусть поставит ей укол.
Как только стало легче, я немного задремала. Снилась мне Удивительно красивая девочка с пшеничным цветом волос и большими
Не знаю, сколько прошло времени, но я проснулась от новой сильной схватки. Сдержать себя не удалось и я, что есть силы, закричала.
— Маленькая моя. — из коридора послышался приближающий голос Антона. — Сильно больно?
Муж подошёл ко мне, крепко взяв за ладонь.
На секунду мне показалось, что это просто галлюцинация, но когда он нежно прикоснулся губами ко лбу, поняла, что он и, правда, прилетел.
— Позвать врача? — обеспокоено спросил он, а у меня лишь получилось только кивнуть.
Все тело адски выворачивало, но я упорно продолжала глубоко дышать, убеждая себя, что Полине не легче, чем мне.
Пришедшая Наталья Игоревна произвела осмотр, сказав, что пора ехать в родовую.
Животный страх овладел мной, и я на секунду вцепилась в кровать, не желая двигаться с места. Но разум взял вверх, и я позволила переложить себя на каталку.
На несколько минут Антон пропал из моего поля зрения, но потом появился, одетый в медицинскую форму.
Весь процесс родов он, не отпуская, держал меня за руку. Его поддержка была неоценима. Именно она придавала мне уверенности и стойкости на сколько можно спокойно дойти до конца.
Секунда и стало легко. Детский крик наполнил родовую, а у меня потекли слёзы из глаз. Это были слёзы сдерживаемой боли, смешанные с радостью от появления дочери на свет.
Мне положили ее на грудь, дав отпульсировать пуповине.
Такая маленькая, хрупкая, она смотрела на нас растерянным взглядом. Пухлые губки, темные папины глаза и мои большие щечки. Она была похожа на маленького ангела, спустившегося к нам.
— Папочка готов перерезать пуповину? — спросила Наталья Игоревна, смотря на еле державшего Антона.
— Может лучше
— В этом нет ничего страшного, идите.
Львинский на негнущихся ногах подошёл ко врачу и сделал аккуратный разрез. Его глаза светились счастьем, смешанным с ужасом пережитого, но позже, он мне говорил, что безумно благодарен, что я позволила присутствовать на родах.
Я и подумать не могла, что он будет таким заботливым отцом. Ночами он давал мне выспаться, забирая Полину в детскую, сам менял подгузники, играл. Чуть позже учил ползать, есть, ходить.
Гулять с коляской мог только он, когда я брала управление в свои руки, Полина начинала истерично реветь, требуя отца. Сначала меня это обижало, но потом я поняла, что мне просто достался самый лучший муж на свете.
Они были неразделимы.
Полянский познакомился с молодой девочкой студенткой и так потерял голову, что окончательно ушёл из науки.
Астахов наслаждался бесконечными гулянками с постоянно меняющимися девушками до тех пор, пока в клубе случайно не переспал с дочкой мэра, которая с первого же раза забеременела. У горе-папаши не оставалось вариантов, как жениться на ней. Зато сейчас он был самым приличным семьянином и заботливым отцом.
Геша счастливо жила с Мишей, воспитывая сына Ярослава, с которым любила играть наша Полина. Мы даже шутили, что в будущем они обязательно поженятся, объединив наши семьи.
Наша любовь с каждым годом только крепла. Антон, узнав про мой первый неудачный опыт работы, который привёл меня к нему, предложил купить это кафе. Я не отказалась, решив все там переделать под свой вкус. Теперь у меня был свой уютный мир.
Надо было видеть глаза Марго, когда меня представили, как новую владелицу заведения. Конечно же, я ее уволила, наняв молодую, но очень перспективную девочку, дав ей шанс, который когда-то был нужен мне.
А летом, в разгар клубники, главным десертом на нашем столе был клубничный пирог, который когда-то заставил меня познакомиться с моим безумием, моим Антоном Сергеевичем Львинским.