Любовь со вкусом корицы
Шрифт:
Глава 51
В одночасье всё перевернулось. Жизнь разделилась на до и после, заодно поделив моё сердце, которое рвется на куски. Ещё утром я даже представить не могла, какие ожидаются перемены. Такое вообще возможно? Не замечаешь человека, что сутками находится рядом, а потом в одночасье происходит просветление. Или наоборот, мрак. Я пока не определилась, как лучше интерпретировать свои чувства. Возможно, я всё себе придумала, и уже завтра, с восходом солнца, моё отношение к Лёше вернется на прежнюю ступень. Порой заботу мы можем принять за флирт. Измену— за данность.
— Ты чего не спишь? — Бормочет Олеся, переворачиваясь на спину. Эту ночь мы решили провести вместе. Не в смысле вместе, а на одной кровати. После всех событий спать с Лёшей кажется абсурдом, а свободных комнат, увы, нет.
— Не хочется — отвечаю я, закидывая за голову руки.
— Из-за Арины переживаешь?
— Меньше всего я думаю об этой ненормальной.
— Хорошенько ты ей наваляла — усмехается Леся, и мои губы расплываются в злобной улыбке. Сегодня произошло слишком много событий. Первый раз я приревновала Лёшу, первый раз едва не поцеловала его в здравом уме и рассудке и впервые участвовала в драке. Как только мы с Соколовым вернулись на территорию дома, Арина сидела в компании Кости и прекрасно себя чувствовала. Смеялась, улыбалась, кажется, даже флиртовала. Но стоило увидеть меня, как за секунду от этой милой кошечки не осталось и следа. Я даже опомнится не успела, а эта дура на меня уже с кулаками налетела. Мол, как я могла, разрушила их отношения, влезла в чужую семью. В общем, несла полную чушь. Ещё и лицо мне расцарапала. Ну, а я в ответ ей клок волос нарощенных вырвала и платье дизайнерское порвала. Если бы не Лёша с Костей, не знаю, чем бы всё закончилось.
Но, слава Богу, эта шибанутся уехала. Правда, перед этим обещала отомстить, навести порчу и посадить меня в тюрьму за порчу имущества. Идиотка.
— Значит из-за Лёшки — выдала свой вердикт Леся, прикрывая ладонью рот. — Вы весь вечер друг с друга глаз не сводили.
— Какая ты наблюдательная.
— А то! Такое только слепой не заметит. Ещё утром, как два попугайчика неразлучника. Сюсюкались, улыбались, а после ухода Арины— оба поникшие, задумчивые и не разговорчивые. Вы поссорились?
— Сложно объяснить — вздыхаю я. — Да и, честно говоря, не очень хочется с кем-либо это обсуждать.
— Понятно. Значит, поссорились.
— Мы не ссорились.
— Ладно, не хочешь, не рассказывай.
— Я, кажется, начинаю испытывать к Соколову что-то большее, чем просто дружеское отношение. — тараторю на выдохе, прикрывая от усталости глаза.
Ну вот, рассказала… В мои планы не входило выворачивать душу наизнанку перед посторонней девушкой, но и молчать оказалось невыносимо. Пусть это будет моя исповедь. Как в церкви. И, возможно, я услышу дельный совет. А если нет, то хотя бы выскажусь.
— А он?
— Понятия не имею. Скорее нет, чем да.
— Почему ты считаешь, что Соколов не может испытывать к тебе тоже самое, что ты к нему?
— Потому что это Лёша! — Резко отвечаю я, принимая сидячее положение. — Несерьезный, непостоянный, ветреный. Нет, как друг он просто замечательный. Но, мне кажется, Соколов вообще не умеет любить. По-настоящему.
— Не делай поспешных выводов, если не уверена
— Что проверить? — Не понимающе смотрю на Лесю. Она поднялась с кровати и принялась расхаживать из стороны в сторону, постукивая пальцами по подбородку.
— Не что, а кого — в задумчивости произнесла она. — Будем проводить эксперимент.
— Какой ещё эксперимент?
— Показательный. Так придумала! — Даже в темноте комнаты я видела, каким предвкушением горят её глаза. — В общем, ты сейчас идешь к Лёше в комнату и целуешь его. Как тебе мой план?
— Паршивый, если честно — морщусь я. — А эксперимент-то в чем состоит?
— Ну это же элементарно, Ватсон. Если во время поцелуя ты почувствуешь возбуждение, желание или, как любят говорить: бабочки в животе, то твои чувства реальны. Теперь что касается Соколова. Вы же друзья?
— Ну.
— А друзья не целуются.
— И?
— Что и? Иди давай и целуй его. Если откажет, то либо он идиот, либо реально относится к тебе, как к своей подруге. А если нет, то придешь и скажешь спасибо.
— Лесь, прости, конечно, но это самый идиотской план из всех, которые я когда-либо слышала.
— Всё гениальное просто. Иди и не мнись, как пятнадцатилетняя девственница.
Возможно, в её словах есть доля логики, но я пока что не нашла, где именно.
— Ну мы же не дети — попыталась вразумить перевозбужденную девушку. — Это глупо. Нелогично. И безрассудно.
— Зато эффективно. Поверь моему опыту. — Закивала она, широко улыбнувшись.
— Сомневаюсь — пробормотала скептически. — Он посчитает меня дурой. И вообще, может, мне показалось, ну, насчет своих чувств. Это только усугубит наши отношения.
— Вот и проверишь. Тебя же никто не заставляет спать с ним или встречаться. Вы и дальше можете дружить, как прежде. Если что, просто скажешь Лёше, что проиграла мне в карты на желание.
— Нет, давай лучше спать. Не собираюсь я играть в эти дурацкие игры.
Для убежденности своих слов я упала обратно на подушку и накрылась одеялом. Никаких экспериментов! Вот просплюсь, остужу голову и всё станет как прежде.
Двадцать минут спустя.
— Господи, мне тридцать лет. В этом возрасте я должна нянчится с детьми, а не вот это вот всё.
— Тише ты! — Шикает мне в спину Леся. — Всех парней поднимешь.
— Они столько пива выдули, что их пушечным выстрелом не разбудишь. — проворчала я, на цыпочках подходя к деревянной двери. По ощущениям в комнате было тихо. Лёша, наверное, спит уже давно. А тут я. Пришла, откуда не ждали.
— Ну, что там? — Спросила Олеся.
— Спит походу.
— Ну и хрен с ним. Стучи.
— Не буду. — Дергаю головой, глядя недовольный взгляд серых глаз.
— Иди, я сказала! — Шипит на меня, выскакивая в коридор и упирая ладони в бока. — Хватит быть такой трусливой курицей!
— Сама ты курица — показываю ей язык и резко отпрыгиваю назад, когда дверь открывается, а на пороге меня встречает взлохмаченный и сонный Лёша. — Ой, привет.
— Ты чего здесь, Васёк?
— Я то. Я то — Покосившись в сторону нашей комнаты и убедившись, что Леся успела незаметно скрыться, вновь возвращаю внимание к полуголому парню. — А я это.