Любовь со всеми удобствами
Шрифт:
– Георгий Вениаминович, – тоскливо поправил ее Карпатов.
– А мне теперь без разницы! – заявила ему Катерина. – Я теперь четвертого дожидаться стану.
И ушла в дом. Она сделала свое черное дело, теперь можно удалиться. Пусть писатель мучается в любовных муках. Пусть наконец-то прочувствует, что такое любовь и какая она на самом деле. Это очень хорошо, что она дала ему приворотного зелья. Глупо получилось со Степанычем, но он сам виноват. Бедный старик, знает ли он, что любви все возрасты покорны? И в этом он убедится совсем скоро. Что делать с Анютой? Вряд ли зелье действует на один и тот же пол. К тому же Анюта ее и так любит, без всяких зелий. Вон как она о Катерине заботится, подыскивая ей женихов. Старается, можно сказать, из последних сил. Жертвует самым дорогим. Хотелось бы, чтобы эти жертвы не стали напрасными.
Катерина налила в чайник свежей колодезной воды и поставила на плиту. Она могла бы пригласить на чашку кофе писателя, который выглядывал из-за своего забора каждые пять минут, скорее всего надеясь ее увидеть. Видимо, зелье подействовало на него сразу. Катерина усмехнулась, не станет она его звать, кофе пить лучше с молчаливым Клаусом. Где же он теперь? Если верить Комарихе, то все богатыри вернутся. Интересно, сбудется ли ее предсказание? Карпатову и возвращаться не нужно, ходит у нее под боком и газон свой подстригает. Газонокосильщик несчастный! Катерина вспомнила, что с таким названием видела жуткий фильм про маньяка, и содрогнулась.
Глава 12
Фрау Мюллер, Кэт, фрау Мюллер!
Если бы приворотное зелье решало все межполовые проблемы, то цены бы ему не было. Люди копили бы не на новую квартиру, а на небольшие склянки с мутным отваром неведомых трав. Влил объекту обожания пару капель, тот выпил, ничего не подозревая, и готов. Можно сразу брать его в охапку и транспортировать в загс. А там уже рады-радешеньки, что жених с невестой-то пришли. Штампик в паспорт припечатали – и прямой дорогой в семейную жизнь, дорогие молодожены! А если и закончится действие дурмана, то уже будет поздно – окольцован и припечатан, как сам того и хотел. Сказочная картина!
Катерина на следующий день только и делала, что подглядывала в соседние дворы к писателю и Анюте. Та крутилась, как обычно, с особенными ласками к ней не лезла, только подмигивала и улыбалась. Писатель тоже подмигивал, хотя и не улыбался. Но Катерина знала, что это у него такой нервный тик, и особенно его подмигиваниям не доверяла. Но должно же зелье как-то проявить себя! Впрочем, один положительный результат уже был виден: писатель не сидел в мансарде над своим опусом, а торчал во дворе и делал вид, что занимается благоустройством. Катерина тоже делала вид и на писателя старалась внимания не обращать.
Она совершенно забыла о Степаныче, но он напомнил о себе сам. К полудню зелье разбушевалось в старческом организме до такой степени, что организм пришел к Катерине.
– Доброго тебе, Катерина, здоровьечка, – начал Степаныч с порога. – Я вот что хотел узнать… А ты, часом, не занята?
Катерина отрицательно покачала головой. А что оставалось делать? Как сказал классик, она теперь в ответе за того, кого приворожила. Не прогонять же бедного влюбленного в нее старика, раз сама виновата в его беде. Но Степаныч не выглядел бедным. Он больше походил на хмельного.
– Я к тебе зашел узнать, нет у тебя, Катерина, каких книжек моим внукам почитать. Ты не думай, они еще мальцы. Я им сам читаю.
Катерина обрадовалась, хотя и почувствовала подвох. Местные обыватели обычно подходили к основному вопросу издалека. Но разве можно связать книги и любовь? Можно! Катерина вспомнила про любовный роман, а кроме него, больше ничего не было. Вероника, хозяйка этого дома, читала только глянцевые журналы, если это вообще можно назвать чтением.
– Жаль, – резюмировал Степаныч, усаживаясь на стул.
Предполагалось, что после отказа он уйдет. Но не тут-то было. Катерина присела рядом и стала внимательно слушать жертву несчастной любви.
– Жаль, – повторил Степаныч. – Я вот недавно внуку сказки читал. Какая жизненная книга! Какую сказку ни бери – все про меня.
Катерина представила ведьму и приворотное зелье. Неужели старик догадался?!
– Качусь по жизни, – стонал Степаныч, – как колобок. Каждый норовит сожрать! Директорша – вылитый Людоед. Я, Катерина, в школе сторожем служу. У нее, я тебе скажу, взгляд косой и невегетарианский. Сторожу, сторожу, как папа Карло, а она все зарплату мне не повышает, только головомойки устраивает, Мойдодырша. А коллеги по работе? Сплошные лилипуты, бегают под ногами суетятся, так и норовят Гулливеру, мне то бишь, подножку на карьерной лестнице сделать.
Катерина задумалась, кто такие коллеги по работе на какой такой карьерной лестнице, если все действие разворачивается в сельской школе? Впрочем, как правильно решила она, Степаныч, тот еще сказочник. Она одобрительно покивала и приготовилась слушать дальше.
– И где только люди достают Курочек Ряб, которые несут им золотые яйца?! – продолжал Степаныч с эмоциональным накалом. – У меня одни пустые сусеки. Скатерти-то самобранки нет ни фига. Особенно после родственников. Наедут, как Али-Баба и сорок разбойников. Или после бабки моей, когда она ковер-самолет в очередной раз купит. А на днях, Катерина, она об кровать ударилась, на диету села. Откуда только в нашей деревне это вредное поветрие пошло?
Катерина выдавила из себя улыбку и покачала головой.
– Не знаешь? – тоскливо продолжил Степанович. – Вот и я не знаю. Зато бабка моя теперь хочет из Бабы-яги в Василису Прекрасную превратиться. Я ей говорю: «Чего мучаешься, все равно больше на Карлсона похожа. Весь дом в пустых банках из-под варенья». «Сам Винни-Пух, в голове одни опилки», – огрызается. И шварк мне на стол диетическую кашу! Если не бутылка с живой водой, помер бы! Как последний Буратино, луковицей закусывал. – Он вздохнул и продолжил: – В книжке картинка есть «Аленушка и ее козел Иванушка». Вылитые дочка с зятем. Тот ни одно копытце не пропускает! А дура моя плачет, как царевна Несмеяна, мол, стань человеком, козел безрогий. Я ей говорю: «Давно бы ему рога приделала, поумнел бы». Внука жалко, смышленый мальчик, натурально рассуждает. Читал ему про Кролика сказку, так малец сразу догадался, что это про жениного брата. Сказка так и называлась «Братец Кролик без капусты». Тот тоже постоянно одалживаться ко мне ходит. Я уж со счета сбился, а он лыбится. Мол, какие счеты между родственниками? У тебя, Катерина, выпить-то ничего нет?
– Нет, – честно призналась Катерина. – И воды колодезной тоже нет.
– Эхма, – вздохнул Степаныч и прослезился. – Сын у меня – Конек-Горбунок, тянет на себе весь дом. Расставит уши свои лопоухие, а супружница на них вешает, вешает… Сивка-Бурка в сапогах-скороходах! Как ускачет в свои командировки, только открытки ему шлет из заморских стран. Сосед мой, Федька Косоротов, – вылитый Гоблин! Как только увидит мою собаку, сразу рычать начинает. У меня, Катерина, собачка безобидная, породы ротвейлерской, ясное дело, начинает отгавкиваться. Пасть один раз откроет – и бац! Гоблин без штанов. А с другой стороны соседка Варвара, кто, ты думаешь?!