Любовь в двух мирах
Шрифт:
– Рабы, вторая и четвертая, – четко ответила я. Маг кивнул и протянул руку по направлению к женщинам. Из его пальцев немедленно вырвались длинные темно-синие лучи, окутавшие провинившихся рабынь плотным коконом.
– Остальные свободны, – последовал очередной приказ. Жуткий у него тон все-таки, сразу видно – черный маг. Челядь мгновенно разбежалась по комнатам и служебным помещениям, стремясь быть как можно дальше от явно чем-то недовольных хозяев. Сам Варт резко повернулся и направился в свой рабочий кабинет. Я шла рядом, с трудом понимая,
Всё та же мрачная комната с магическими шарами под потолком, дающими рассеянный свет, и жутким непонятным плотоядным растением у входной двери. Муж Ирмы по-хозяйски уселся в свое кресло, я умастилась на стуле, женщин, молчаливых и испуганных, все так же превращенных в цветные коконы, магия по приказу хозяина поставила у стола.
– Я, герцог Вартариус ранос дорт Антариониус, советник Императора и его правая рука, сильнейший маг Антонии, – начал чернокнижник, причем говорил медленно, громко, внятно, словно судебный приговор зачитывал, – обвиняю своих рабынь № 567 и 342 в предпринятой ими неудачной попытке убийства моей супруги Ирмы ранос дорт Антариониус, урожденной Ведернес. Властью, данной мне Императором, приговариваю обеих к немедленной смерти.
Взмах рукой – и от двух перепуганных женщин осталась только маленькая кучка пепла на ковре. О-х-х-х… Это даже не Темные Века, это варварство полное… Вот так вот испепелить обеих женщин… Без суда и следствия…
– Ира, дыши. Жена мне живой нужна.
Сказать бы ему всё, что думаю, но я прекрасно понимаю, что он здесь в полном своем праве. Феодал, твою ж мать. Рабовладелец хренов. Ненавижу таких самовлюбленных умников.
– Виски дай. – Блин, что ж так голос хрипит-то? Каркаю, как больная ворона.
Варт как-то странно на меня покосился, но драгоценный напиток все же оказался на столе. Ну что ж, будем лечиться…
Ирма:
Рабов при мне никогда не убивали. В моей семье публичная казнь провинившейся челяди считалась дурным тоном, но об этой процедуре я слышала часто. Поэтому действия своего супруга понимала, хоть и не одобряла. А вот реакция Иры меня удивила. Подруга, похоже, была в полном шоке и уж точно не ожидала подобного исхода дела. И даже пара глотков виски из уже знакомого мне бокала делу не помогла. Наверное, она выпила бы и больше, не знаю. Меня от тяжелого похмелья спас, видимо, ее сработавший будильник.
Я чуть прикрыла глаза, стараясь справиться с сильным головокружением, накатившим сразу же после исчезновения моего альтер эго.
И тут же муж:
– Она ушла?
Как он это почувствовал?
– Да, Ваше Сиятельство…
Раздраженно:
– Вартариус. У меня есть не только титул, но и имя, Ирма. Почему ты, даже узнав его, все так же продолжаешь обращаться ко мне исключительно по титулу?
– Я не знаю… Наверное, из-за привычки… Простите…
Муж недовольно скрипнул зубами.
– Я сейчас перенесу тебя в твою спальню и пришлю горничных. Ложись спать.
Ира, нахмуренная, сидела у волшебного монитора, с помощью которого она связывалась со всем миром. «Компьютер», вспомнила я мудреное слово.
– Ирина Николаевна, на второй линии Осип Федорович.
– Соедини.
Резкое и отрывистое. У нее с утра плохое настроение? Что-то случилось?
– Осип Федорович, доброе утро. Что у нас с финансами? Что? Нет, так точно не пойдет. Отчет должен быть у меня на столе сегодня, сразу после обеда. Возможно, Осип Федорович, более чем возможно. Вы уж постарайтесь. Жду.
«У тебя что-то случилось?»
Фыркает с досадой:
«Скажи, то, что он сделал, – это нормально?»
Кто? Что сделал?
«Ты о чем?»
И изумивший меня ответ:
«Об убийстве этих несчастных!»
Убийстве?..
«Ты об утилизации рабынь?»
Отборная громкая ругань.
«Ирма, дитя другой эпохи, они были людьми! Их нельзя просто так взять и утилизовать!»
Не понимаю…
«Ира, но они же рабы, это же как личные вещи. А с вещами можно делать все, что захочешь…»
Долгое молчание. Потом раздосадованное:
«А ты себя никогда на их место не пыталась поставить? Чем они хуже тебя или твоего ненаглядного супруга? Только тем, что родились не у тех людей?»
Я? На место рабов? Зачем? Абсурд какой-то.
«Ира, я тебе не пониманию и не хочу что-то выяснять и ругаться… Знаешь, а мне вкус артана понравился…»
Ворчливое:
«Меняешь тему? Ладно, пусть будет по-твоему… Артан – это вы виски называете так? Ты дожила до тридцати годов и ни разу не пила спиртное?»
«Нет. Не предлагали…»
Смешок:
«Вот даже и не сомневалась в подобном ответе».
В коридоре внезапно послышался непонятный шум, кто-то разговаривал на повышенных тонах, потом входная дверь вдруг резко распахнулась, и на пороге появился Славик, угрюмый, раздраженный, чем-то недовольный. Из-за его спины выглядывала с виноватым видом секретарь Иры, полненькая Аннушка:
– Ирина Николаевна, простите, пожалуйста. Я правда пыталась его не пустить.
Подруга поморщилась, словно от сильной головной боли:
– Все нормально, Аннушка. Иди работай.
Дверь аккуратно закрылась. Мужчина решительно подошел к столу, выдвинул стул, сел напротив. Я почувствовала, что Ире такое поведение ее бывшего возлюбленного неприятно, и она может взорваться в любую минуту.
«Пусти меня. Ты сейчас не в том состоянии. Наговоришь гадостей, потом будешь жалеть».
Секундное колебание, и вот я снова руковожу чужим, но уже знакомым мне телом.
На то, чтобы откинуться в кресле, чуть прикрыть глаза и вытянуть ноги, придав таким образом телу самое возможное расслабленное состояние, ушло еще некоторое время.