Любовь в кадре

Баринова Виктория С.

— И что же, Катенька, этот паршивец скрывал вас так долго? — усмехнулся Кулич, на правах хозяина обхватывая девушку за талию.

— Может быть, потому, что мы познакомились несколько дней назад? — холодно спросила она.

Умения одним взглядом отваживать от себя мужчин Кате было не занимать. Это Алиска специализировалась на нежных улыбках и томных вздохах, а Катя Мелихова еще в школе отлично ставила зарвавшихся наглецов на место.

— В самую точку! — хохотнул Миша. — Что ж, пойдем покажу вам свои владения.

Пока Кирилл пристраивал собаку, Михаил устроил для Кати настоящую экскурсию.

Она старалась не слишком восторгаться, чтобы не доставить ему удовольствия, но против воли была зачарована красотой его дома. Уютные большие комнаты, от стен которых исходил еле уловимый запах дерева, лестницы винтовые и почти отвесные, с резными перилами, массивные двери с замками, скрывающие за собой укромные уголки, словно созданные для влюбленных… Если поначалу Катя еще пыталась запоминать расположение комнат, по которым ее водил Кулич, то потом махнула рукой. За один день невозможно выучить все ходы и выходы этого громадного дома, до отказа набитого дорогими безделушками и красивыми вещами.

Михаил весь сиял от удовольствия, и Катя невольно спрашивала себя, почему он из кожи вон лезет, чтобы произвести на нее впечатление? Или ему все равно перед кем пушить перышки и хвастаться?

— А эта комната для вас с Кириллом.

Михаил распахнул дверь, самую дальнюю от винтовой лестницы, и Катиным глазам открылась небольшая светлая комната, с узкой кроватью у окна, встроенным шкафом и столом с двумя стульями.

— Кровать маловата, конечно, — хмыкнул Михаил, — но Кирюха эту комнату обожает, так что придется потесниться…

И он захлопнул дверь прямо перед носом остолбеневшей девушки.

Кирилла они нашли в гостиной, где, сидя на расстеленной на полу темной шкуре, он рассказывал что-то увлекательное трем хорошеньким девушкам. Они устроились с ногами на широком диване напротив и не сводили с него глаз. Кате стоило большого труда, чтобы сдержаться и не наговорить ему гадостей. Как это похоже на мужчин — притащить ее в дом чужого человека, а потом забыть о ней ради трех молодых дур!

— А, вот вы где, — Кулич потер руки. — Я думал, куда вы подевались…

— А я не знал, куда подевались вы, — сказал Кирилл задумчиво.

Его пристальный взгляд показался Кате оскорбительным. Знает ли он, что Кулич только что продемонстрировал ей любовное гнездышко, которое предназначалось для них?

Михаил тем временем подсел к красоткам на диван и бесцеремонно обхватил обеих за талии.

— Сейчас ребята должны еще подъехать, Андрюха и Димон… — лениво проговорил он. — И будем ужинать. Я ужасно проголодался.

С этими словами он уткнулся в шею одной из девушек. Катя дрожала от отвращения. Легко представить себе, как здесь проходят ужины! Как она могла оказаться рядом с ними, с этими ограниченными, развращенными людьми? Нет, их лучше снимать издали, охотясь на них, словно на диких зверей, и продавать их пороки с выгодой для себя. Подумать только, что нередко она стыдилась своей профессии! Какая глупость… Михаил, не стесняясь никого, целовался взасос со своей подружкой, с которой ее даже не познакомили. Людей, подобных ему, никогда не щадил объектив ее фотоаппарата, и никогда Катя не радовалась этому так, как сейчас!

Кирилл поднялся на ноги и подошел к

ней. Строгое, почти суровое выражение его лица поразило девушку.

— Мы пойдем прогуляться, Миш, — бросил он Куличу, который пробормотал что-то невнятное в ответ.

Они неторопливо шли по дорожке, выложенной крупными мраморными плитами. Уже совсем стемнело, только свет луны, пробиваясь сквозь кроны раскидистых деревьев, бросал тени на лица Кати и Кирилла.

— Тебе здесь не нравится, да? — спросил Кирилл.

Она решила быть с ним честной.

— Да.

— М-да… Порой Мишка бывает ужасным. Но вообще-то он неплохой парень. И позволяет своим гостям делать все, что угодно.

— Не сомневаюсь.

— А самое главное, здесь есть потрясающие места, — спокойно продолжал Кирилл, как будто не слышал Катю. — Я стараюсь приезжать сюда так часто, как могу.

Так он еще и любитель природы, фыркнула про себя она.

— Ты не обращай на Мишку внимания, хорошо?

Волнение в его голосе невольно тронуло Катю. Невозможно угадать, что думает Кирилл на самом деле, но, по крайней мере, он, как минимум, заботится о ней.

— Я постараюсь.

— Пойдем, я покажу тебе кое-что.

Они вышли за ворота и пошли по тропинке, спускаясь все ниже к реке. Деревья подступали со всех сторон, и приходилось глядеть в оба, чтобы не споткнуться о корни. Не раз и не два Кирилл протягивал ей руку, чтобы помочь перебраться через овражек или бугорок. Кате хотелось сказать, чтобы он не беспокоился, она преодолевала и не такие препятствия. Но, вопреки всему, прикосновение горячей крепкой руки Кирилла не было ей противно, и она безропотно вкладывала пальцы в его ладонь и позволяла вести себя.

Наконец сквозь деревья впереди заблестела река. Они вышли на берег, и у Кати перехватило дыхание. Они стояли на небольшой возвышенности, а перед ними широкой блестящей лентой извивалась река. Лунный свет посеребрил ровную поверхность воды, и казалось, что это не вода вовсе, а расплавленное серебро. Дальний берег темной зловещей массой надвигался на реку, но она не боялась ничего на свете — ни теней, ни призраков, ни злобы… Никаких привычных городских шумов не доносилось до ушей Кати, только клекот одинокой ночной птицы, плеск воды и шелест листьев. Неповторимое благоухание лета, в котором смешались, слились воедино свежие запахи земли, деревьев, речки, кружило голову и заставляло сердце биться быстрее. Катя полной грудью вдыхала этот аромат, и ноздри ее трепетали от внезапно нахлынувшего чувства единения с природой… Казалось, все ее тело налилось неведомой силой, и она была готова бежать, словно дикое животное, продираясь сквозь ветки и испытывая почти звериное наслаждение от движения своего молодого цветущего тела…

— Я люблю приходить сюда по ночам, — тихо сказал Кирилл.

Катя очнулась.

— Да, изумительное место, — еле слышно пробормотала она. — Волшебное.

Она боялась обернуться и посмотреть на пего, боялась выдать свое замешательство. Они здесь совсем одни, в этом лесном царстве. Сможет ли она сопротивляться мужчине, который, несомненно, привел ее на этот пустынный берег не только для того, чтобы любоваться красотами природы? Да и хочет ли она ему сопротивляться?