Любовь в процентах
Шрифт:
– Ругается? – спокойно спросил ее муж и, шлепнув жену по попке, пошел дальше.
– Эй! – возмутилась она. – Что с ней? – на всякий случай понизив голос, спросила у Виктора.
– Ругается.
– Это я и так поняла, – и пошла за ним. – А с кем? Что случилось?
– Ай… Любовь-морковь, что тут непонятного. – Он отмахнулся от вопроса, как будто не представляет интереса. – Покричит и перестанет. Не первый раз.
– А…
Он опять шлепнул жену по попке, та удивленно посмотрела на него, стараясь понять, что это он такое сделал, а после играючи ударила его в грудь.
– Мам,
– Пойдем завтракать, успеешь планшет взять, ты и так вчера с ним…
– Она его забрала, – возмутился юноша и опять покосился в сторону коридора, откуда доносилась возня.
– Ничего страшного, я чуть позже зайду.
– Она тебя не пустит, закрылась…
– Ладно, разберемся, а сейчас завтракать и не забыл, к двенадцати к бабушке?
– Помню, а она? – Он имел в виду свою сестру.
Оля то успокаивалась, то, увидев его улыбку, опять начинала плакать. Если бы он не улыбался, если бы отвернулся или хотя бы опустил взгляд, она может его и простила, но улыбка.
– Я не прощу тебе этого никогда. Ты это понимаешь? Ты для меня все, ноль на палочке. Забуду про тебя. Тебе хуже. Будешь знать. Я к нему, а он…
Она уже не так металась по комнате, перестала бросать в его сторону все то, что попадалось под руку. Уже могла спокойнее дышать и даже несколько раз посмотрела на телефон, кто-то слал ей SMS. Не буду отвечать, думала она, зная, что это Светка.
– А ведь я тебя любила, – уж как-то обреченно ответила девочка, села на пол, подогнула ноги и зыркнула в его сторону. А он все молчал и продолжал улыбаться.
– Ну вот что мне с тобой делать? Что?
Она рассуждала как взрослая женщина. Читала книги про любовь, ах, как там все здорово, а в жизни все намного хуже. Больно. Зачем это человеку, нет, чтобы взять и забыть, пусть топает своей дорогой, но нет же. Что-то цепляет, обида зреет, а потом рвется нить и все, горечь выплёскивается наружу. Оля знала, что после того, как проплачешься все становится фиолетово, будто ничего и не было. Но она еще не проплакалась, и опять слезы выступили и покатились по щеке. Швыркая носом, она поплелась к своей спасательной подушке, прижалась к ней и снова зарыдала.
Снег на улице уже посерел и стал оседать, появилась влажность, и плечи невольно вздрагивают от прохладного ветра. Светка спешила, она знала, что ее подружка залетела и ей нужна ее помощь. Не обращая внимание на возмущенные возгласы какой-то мамаши, она перебежала дорогу и быстро юркнула во двор.
Уже через пять минут она сидела около Ольги и готова была сама заплакать, чтобы поддержать подружку.
– А ты знаешь, мой, кажется, тоже стал коситься на сторону.
Оля выпрямилась и удивленно посмотрела на нее.
– Как?
– Ага, вчера видела по телеку, как он ей ручку чмокнул. Беее… Какая гадость.
– Кому?
– Помнишь, там есть у них крыса с фиолетовыми патлами, а я-то думала она своя. Попадись она мне, я ей… – И тут Света не выдержала, на ее глазах заблестели слезинки. – Я ей… – Первая струйка скатилась, затем другая, и вот уже как Оля зарыдала.
Они сидели вместе, обняв друг друга и как две дуры просто взахлеб рыдали.
Прошёл почти час, прежде чем их носы высохли, опухшие глаза отошли, и они уже смогли чуть улыбаться.
– Я решила его бросить, – уверенно сказала Оля.
– И я тоже брошу своего, все равно убежит, зачем ждать.
– Точно? – немного неуверенная в обещании своей подружки, спросила Оля.
– Точно. Сегодня же.
– Давай тогда вместе.
– Давай, – тут же согласилась Света и убежала к своему ранцу.
Через минуту они сидели вместе, прижавшись как можно ближе, и смотрели на своих изменников, а те продолжали нагло улыбаться.
– Готова? – спросила Оля у Светы.
– Да! – уверенно ответила она и резко рванула руку.
По комнате раздался шипящий звук рвущейся бумаги. За ним последовал радостный выдох и сразу же комнату заполнил смех. Девочки сидели и радостно рвали фотографии своих телевизионных кумиров. Они смеялись, бросая в воздух конфетти из своих мальчиков, а те кружились и разлетались в разные стороны, будто и правда настал Новый год и их желания были исполнены.
– Завтракать. – В комнату вошел папа и с ужасом уставился на тот бардак, что творился в комнате.
– Я уберу, – не дожидаясь возмущения отца, тут же сказала Оля, и они с подружкой, быстро вскочив на ноги, стали прибирать тот бедлам, что окружал их.
Любовь, она всегда нас окружает. Любовь – это цветок, он распускается, цветет, но наступает момент, лепестки опадают и семена разлетаются в разные стороны. Но проходит время, и цветок опять выпускает свой стебелек и опять зреет бутон любви. Лишь бы его никто раньше не сорвал и не воткнул в стакан с водой. Любовь – это свобода. Она не может расти в горшке или стоять в вазе. Если любовь по принуждению, то она никогда не даст всходов, цветок повянет и его рано или поздно выбросят.
Девочки, довольные собой, все прибрали и радостно, но еще шмыгая носами, побежали на кухню.
Сон
Сон был какой-то странный. Я открыла глаза и нерешительно посмотрела на будильник, еще 6:30. Так рано! Удивилась и тут же прикрыла веки. Что-то там было, что? В голове загудело. Будто ища выход, какая-то мысль заметалась и тут же растаяла. «Ой», – с сожалением сказала я и постаралась вспомнить свой сон. Руки, губы. Ах, почему-то прошептала про себя. Что это было? Опять открыла глаза, прищурилась, еще темно.
Сон какой-то странный, вот вроде бы тут, и уже нет. Старалась вспомнить, ну хоть что-то. Руки, руки, они такие теплые. Почему? Не то туман, не то дымка от костра, когда осенью жгут листву. Опять ночные воспоминания, вот они. Я напряглась, губы, и этот яркий теплый луч солнца. Что это? Зачем я себя спрашивала? Надо найти ответ, а что было дальше?