Любовь в прямом эфире

Султан Лия

Поворачиваю голову вправо и задерживаю дыхание, как при погружении под воду. Он все-таки пришел. Я это чувствую. Мое тело всегда так на него реагировало, даже когда я пыталась бороться с этим притяжением. И как назло я оказывается не закрылась на ключ.

— Выйди, — прошу, не оборачиваясь.

— Я хотел поговорить, — слышу в ответ его низкий, строгий голос. Он не просит, а требует.

— Нам не о чем говорить, — как можно уверенней отвечаю ему, надеваю рубашку, чуть приподнимаю волосы, а потом распускаю их так, что рассыпаются по моей спине. Да, Лева, я помню, как сходил с ума, когда я так делала. Только тогда на мне не было одежды. — И на будущее:

стучись, перед тем, как войти в чужой кабинет. Я могла быть не одна.

Еле застегиваю пуговицы, потому как ледяные пальцы совсем не слушаются.

— Я учту. И все-таки нам надо поговорить, — повторяет он с нажимом.

— Мне не надо, — приходится развернуться к нему, чтобы выпроводить. Удерживать оборону становится сложнее и мой небольшой офис сейчас кажется таким крошечным и душным, что хочется побыстрее сбежать. Поразительно: это он нарушил мои границы, а неловко мне. — Покинь, пожалуйста, кабинет. Ты мешаешь мне работать, — указываю рукой на дверь и жду. Смотреть на него не могу, ведь знаю, что это опасно для жизни.

Он делает два широких шага и оказывается совсем близко. Нет, он не касается меня и не притягивает к себе, как когда-то. Но током бьет точно в цель, парализует, оглушает, лишает чувств.

Я цепенею, когда Лев чуть наклоняется и тихо говорит:

— Я думал, ты замужем, Соня.

Глава 3

“Я думал ты замужем, Соня”, - только сейчас до меня доходит смысл его слов. И это отрезвляет, потому что еще чуть-чуть и я бы лужицей растеклась у ног Льва, а показывать свою слабость нельзя. Я уже давно решила, что этот человек — не мой и не для меня. Заштопала сердце толстой иглой, чтоб наверняка. И пусть оно все в шрамах, но новых мне не нужно.

— Кто тебе сказал? — поднимаю на него удивленные глаза.

— Ника, — говорит он после короткого молчания, а меня передергивает от этого имени. — Я думал, она врет. Но потом сам вас видел.

— Как интересно, — напускное веселье всегда меня спасало в трудные моменты. — И как тебе мой муж? Понравился? — знать бы еще, кого он там видел.

— Сонь, — морщится он. — Ты можешь сказать правду? Ты развелась? Как давно?

— Моя личная жизнь, Лев Николаевич, тебя не касается. Или ты думал, я тебе восемь лет верность хранить буду? — отступаю назад и жестом указываю на дверь. — Выйди, у меня полно работы.

— Я не уйду, пока не узнаю, — внезапно рычит злой Лев.

— Соня, можно? Я к вам по поводу авиакатастрофы, — на мое счастье в кабинет после одного стука просовывается голова журналиста Руслана.

— Да, Рус, заходи. Давай обсудим, — прохожу мимо незваного гостя, сажусь за компьютер и открываю ленту информагентства.

Молодой, но подающий надежды репортер, немного тушуется и растерянно смотрит на грозного Льва, у которого разве что дым из ушей не идет.

— Здравствуйте, — коротко кивает Руслан.

— Здравствуйте, — отвечает он недружелюбно.

— Рус, садись. А вы, Лев Николаевич, сходите к нашему координатору, она вам все покажет в ньюсруме.

Он молча буравит меня цепким взглядом, но я держу оборону и делаю вид, что мне все равно. Лев, наконец, сдается и выходит из кабинета. Дышать становится легче и сердце потихоньку успокаивается.

Весь день проходит в напряжении. Три экстренных выпуска, в каждом из которых по два прямых включения. Один раз мы потеряли сигнал с журналистом, вещавшим с места трагедии. Перенервничали все, а я больше других. Еще до полудня

обнародовали список погибших и оказалось, что на частном самолете находился крупный бизнесмен и его младшая жена — токал. Выяснилось, что несколько лет он жил на две семьи, а его первая и официальная супруга даже не догадывалась о существовании второй. Пришлось отправить съемочную группу к особняку вдовы. Понимаю, что жутко, но работа у нас такая.

Вездесущая Дина — наше справочное бюро — выяснила, что владелец холдинга разорвал контракт с прежней охранной фирмой и заключил договор с компанией Льва, которая устанавливала систему защиты двух министерствах в столице. Дина сказала, что они нам здесь все сделают по-новому и поменяют пропуски, как в сами кабинеты, так и в студии и аппаратные. Что ж, вижу, что мечта Захарова осуществилась. Большая компания — большие заказы.

В обеденный перерыв сталкиваюсь в столовой с главным оператором Ринатом, который подбивает ко мне клинья с Дня журналистики. Мы с ним несколько лет работаем на одном канале, а он тут вдруг меня разглядел. Но я думаю, все дело в том, что он недавно развелся и решил, будто я только этого ждала. А еще он после пары бутылок пива мне сказал: "Я — татарин, ты — хоть и православная, но воспитывалась в мусульманской семье. Мы можем быть идеальной парой". Когда я ему это сказала на трезвую голову, он покраснел от стыда. А вообще Ринат симпатичный мужчина сорока лет. Высокий, широкоплечий, черноволосый. И оператор хороший. Не зря ведь главный.

— Сонь, привет! — стоит с подносом у нашего с Мартой столика и улыбается, коротко кивнув моей подруге. — Марта.

— И тебе не хворать, — забавляется коварная женщина.

— Сонь, я не нашел твоей машины на парковке.

— А-а-а, да, она у меня не завелась и я сегодня на такси.

— Могу тебя подвезти после эфира. Я тоже буду допоздна.

— Я, наверное, также на такси.

— А ты подвези, — Марта многозначительно на меня смотрит и пинает под столом. — Чего этой красоте ехать ночью с незнакомцем, да?

— Марта как всегда права, — лыбится Ринат. — Ну тогда я позвоню, как закончится выпуск.

— Позвони-позвони, — кивает подруга, не давая мне и рта раскрыть.

Когда довольный Ринат уходит, я бросаю гневный взгляд на Марту и спрашиваю:

— Это что за сводничество?

— А что? Клин клином вышибают, ты не слышала? Появился твой львеночек и ты потекла? Пусть знает, что ты не страдаешь.

— Но Ринат же в разводе! — протестую я.

— И? Мы в таком возрасте, что выбирать не приходится: либо разведенный, либо вдовец. Поверь мне, одинокий сорокалетний мужик в 90 случаев из 100 живет с мамой. А эти хуже разведенных и вдовцов.

Марта старше меня на десять лет. Она красивая восточная женщина с густыми кудрявыми волосами и выдающимся носом с горбинкой. Марта — своенравная и свободолюбивая курдянка, которая когда-то пошла против правил и законов, и не пожалела. В 18 лет ее украл соседский парень, а в 19 она от него ушла с новорожденной дочкой на руках. Благо, родители ее приняли обратно и помогли. С тех пор Марта воспитывает дочь одна и не теряет надежды найти настоящую любовь. Подруга в курсе нашей со Львом непростой истории любви и расставания. Восемь лет назад я, Вадик и она работали на другом канале. Еще тогда Марта сказала, что красивый мужик — бедовый мужик. Но я была так сильно влюблена, что не придала значения ее словам. А потом они с Вадиком и мои подруги детства — Айлин и Диана — вытаскивали меня из депрессии. Жить после расставания со Львом мне просто не хотелось.