Любовь Волка, Беккер Ториэлла

Любовь Волка

на обложку

Беккер Ториэлла

Шрифт:

– Vous pouvez nous passerons sur toi?*,- спросил первый. Можно мы перейдём на ты?*

– Да,- на русском ответила я.

– Так ты говоришь на русском,- выдохнул тот с которым мы разговаривали.

–

Конечно, а ты думал я француженка?- спросила я.

– Да,- ответил тот.

– Ну я слушаю, где кто,-сказала я.

– Меня зовут Клод,- представился тот с кем я разговаривала,- я друг Жана. В мире людей зовут Коля.

Клод был с тёмными волосами и карими глазами.

– Меня зовут Рауль,- представился тот, который спрашивал, что я говорю,- я тоже друг Жана. В мире людей зовут Костя.

Рауль тоже был с тёмными волосами, только с зелёными глазами.

– Меня зовут Роберт,- представился третий,- и я друг Жана. В мире людей зовут Гриша.

Роберт был блондин , и у него были серые глаза.

– Меня зовут Фулкс,- представился четвёртый,- я ещё один друг Жана. В мире людей зовут Федей.

Фулкс был с волосами рыжего оттенка, а вот глаза у него были чёрными.

– Так это с вами вчера Жан гулял,- сделала вывод я.

– Да!-воскликнули сразу все четыре...Эм...

– Вы все оборотни?-спросила я.

– Верно,- ответил за всех

Роберт.

– Вам, как и Жану по двенадцать лет?- допрос только начался.

– Нет Клоду и Фулксу тринадцать,- ответил Рауль.

– Понятно,- сказала я,-Так продолжаем.

– Меня зовут Готье,- представился ещё один,- я друг Адольфа. В мире людей Гоша.

Интересно теперь пошли друзья Адольфа. Готье был высокий (впрочем, как и ещё четыре оборотня. Смею предполагать, что остальные тоже друзья Адольфа), с карими глазами и светлой шевелюрой.

– Меня зовут Раинер. Так же друг Адольфа. В мире людей Рома.

У Раинера были рыжее волосы, и чёрные глаза.

– Меня зовут Ренорд. Друг Адольфа. В мире людей Руслан.

У Ренорда были волосы двух цветов: светлые и тёмные, глаза были оттенка моря.

– Меня зовут Роджер. Друг Адольфа. По другому Сергей.

Роджер был светловолосый, и глаза у него были карие.

– Меня зовут Рафаэль. Друг Адольфа. По другому Ярик.

Рафаэль так же был с карими глазами и тёмной шевелюрой.

– И по сколько же вам лет?- спросила я.

– Кому-то восемнадцать, кому-то девятнадцать,- пробубнил Роджер.