Любовь всемогущая
Шрифт:
Всякий раз, чувствуя, что приходит в сознание, Соня судорожно цеплялась за окружавший ее мрак, стараясь спрятаться от действительности, С тех пор как она почувствовала, что утратила все магические способности, сознание собственной бесполезности наполняло ее горечью. Никогда больше она не сможет назвать себя жрицей. Как она будет помогать оставшимся в замке, если даже себя не состоянии исцелить?!
Брок.
Соня с криком зарылась лицом в подушку. Чьи-то сильные руки держали ее за плечи. Она смутно слышала чей-то голос, доносившийся до нее сквозь туман беспамятства, но старалась не различать слов. Они уже ничего не изменят. Ей никто не сможет помочь. Больше всего на свете ей хотелось свернуться в комочек, закрыть уши руками и ничего не слышать. Сердце, казалось, вот-вот разорвется от боли.
Но… О Господи, снова увидеть Брока, заглянуть в его темные глаза, коснуться рукой светлых волос, казавшихся почти белыми на фоне бронзовой от загара кожи!
Соня невольно вспомнила восторг, захлестнувший ее, когда они с Броком взмыли в воздух. Неторопливо взмахивая могучими крыльями, он поднимался все выше и выше, к самым облакам… Казалось, еще немного, и она сможет коснуться их рукой.
Ей совсем не было страшно. Когда рядом Брок, Соня ничего не боялась. С ним она всегда чувствовала себя в безопасности, уверенная, что Брок сумеет ее защитить.
Разболевшаяся рука заставила Соню вернуться к действительности. Это была странная боль — сильная, но в то же время приятная. Так болит заживающая рана. Соня задумалась, прислушиваясь к своим ощущениям. Весь ее опыт подсказывал, что кто-то приложил к ране целебные травы.
Чьи-то сильные руки вновь легли ей на плечи, и Соня разом забыла про боль. Кто-то невидимый, приподняв, прижал ее к широкой груди, и Соня блаженно вздохнула, окунувшись в тепло мужского тела. Она даже позволила себе помечтать немного, представила, что рядом с ней Брок, которому вдруг захотелось обнять ее.
— Выпей… ради меня, — шепнул кто-то у нее над ухом.
Соня нахмурилась. Она бы голову дала на отсечение, что это голос Брока. О нет, неужели у нее опять разгулялось воображение? Или… именно он нашел ее?!
Что-то прижалось к ее губам. Хотя горло у нее пересохло от жажды, Соня удивилась, когда в рот тонкой струйкой полилась холодная жидкость, поперхнулась и сипло закашлялась.
Жидкость расплескалась, потекла по подбородку, и Соня поняла, что уже не спит. Можно было открыть глаза, посмотреть, кто держит у ее губ стакан с водой. Но хватит ли у нее мужества? Если это Брок, значит, его послали, чтобы отыскать и вернуть ее. Но стоит ей только переступить порог замка, как на нее со всех сторон посыплются вопросы. Каждый захочет узнать, почему она сбежала.
Но как она сможет им рассказать, если ей до сих пор больно даже думать об этом? Соня столько лет считала себя жрицей, что даже представить себе не могла, как сможет жить без магии.
— Соня, прошу тебя, пей. Ради меня, — терпеливо шепнул тот же голос.
Теперь она уже не сомневалась. Голос определенно принадлежал Броку. Сейчас в этом с детства знакомом голосе звучала тревога, даже страх. И Соня сдалась. Разве она когда-нибудь могла отказать Броку?
Девушка попробовала открыть глаза. Получилось не сразу, но с третьей или четвертой попытки ей все-таки удалось кое-как их разлепить. У нее перехватило дыхание, когда она увидела над собой встревоженное лицо Брока. Взгляд потемневших карих глаз был прикован к ее лицу. Нахмуренные брови выдавали тревогу.
Живя в замке Маклауд, Соня привыкла, что ее окружают Воины. По большей части это были привлекательные мужчины в самом расцвете сил. Они нравились ей — и не более. Но Соня не замечала никого, кроме Брока. И думала только о нем, всякий раз при этом замечая, что машинально ищет его глазами.
— Соня?
Она с трудом удержалась, чтобы не погладить его по щеке. Густые бакенбарды сердито взъерошились, но Соне это даже нравилось. Они подчеркивали впалые щеки Брока, делая его худощавое лицо суровым. Длинные пряди светлых волос прилипли ко лбу, лезли в глаза, но Брок, казалось, ничего не замечал. Его взгляд ни на минуту не отрывался от Сониного лица, на лбу залегли морщины. Казалось, он с нетерпением ждет, что она что-то скажет… хоть что-нибудь.
Соня попыталась, но горло как будто заржавело, так что она лишь беззвучно зашевелила губами. И дело было даже не в том, что она вдруг вспомнила, как увидела его с телом ее сестры на руках… Хотя и в этом тоже. Просто Соня никак не могла смириться с тем, что уже никогда не будет прежней.
— Попей, — попросил Брок.
Она опять почувствовала, как он что-то приложил к ее губам. На этот раз Соня послушно раздвинула губы, позволив Броку влить несколько капель ей на язык.
Жадно проглотив ледяную воду, Соня блаженно зажмурилась. И тут же сморщилась — в воде чувствовался какой-то странный резкий привкус.
Брок снова поднес к ее губам деревянную чашку.
— Это лечебные травы, они тебе помогут. Только ты должна выпить все до последней капли.
У Сони не осталось сил спорить, поэтому когда Брок снова поднес к ее губам чашку, она молча подчинилась и покорно сделала несколько глотков.
— Почему ты ушла? — шепотом спросил Брок.
Соня уже открыла было рот, чтобы ответить, признаться ему во всем, но разочарование, страх и боль, копившиеся в ней, оказались настолько велики, что в горле застрял комок. Глаза ее наполнились слезами.
Внезапно она почувствовала, как веки налились свинцовой тяжестью. Как ни старалась Соня держать глаза открытыми, они закрывались сами собой. Вероятно, подмешанные в воду целебные травы сделали свое дело. Ощущение было такое, будто ее неудержимо затягивает под воду. Спасительная темнота готова была поглотить ее, а у нее не оставалось ни сил, ни желания бороться.
За мгновение до того, как погрузиться в нее с головой, она услышала шепот Брока:
— Почему ты бросила меня?
Это было так неожиданно, что она не поверила собственным ушам. Уж не ослышалась ли она? Но нет… Соня готова была поклясться, что он сказал именно так.
Брок молча смотрел, как Соня вновь погрузилась в сон. Не будь он уверен, что она уже не слышит его, он бы никогда не решился спросить ее об этом. Вопрос вырвался сам собой — еще до того, как он успел о нем пожалеть.
Убедившись, что Соня пришла в себя, заглянув в ее янтарные глаза, Брок вдруг почувствовал, как много ему нужно ей сказать. Первое, что он заметил, когда она открыла глаза, была боль. Это было странно, а потом на смену боли вдруг пришел страх, и это было так неожиданно, что Брок растерялся.