Любовь за вредность
Шрифт:
Девица засверкала голубыми глазками и в раздражении дернула себя за рыжеватый локон, кокетливо уложенный на искусно нарумяненной щечке. Ирина, заподозрив начало небольшого скандальчика, на который Ольга была вполне способна, приняла вид грозного начальника, как она порой умеет, и сурово взглянула нарушительнице порядка в глаза. Ольга поняла невысказанное предупреждение, недовольно фыркнула, но противиться не посмела. Все-таки, хоть мы и не на работе, но субординация везде остается субординацией.
Ведущий объявил игру в почту. Поскольку все столики были пронумерованы и на каждом
На столах для развития эпистолярного жанра лежали маленькие листочки и ручки. Народ тут же начал что-то строчить, нервно хихикая. Ольга сделала то же самое, удовлетворенно поглядывая на Евгения. Все остальные за нашим столиком не тронулись с места. Я налила себе остатки минералки и жадно выпила, жалея, что не надела платье полегче. Но кто знал, что меня ждут такие интенсивные физические упражнения? Евгений, посмотрев на мои раскрасневшиеся щеки, сходил в буфет и принес литровый пакет яблочного сока. Я залпом выпила стакан и благодарно ему улыбнулась, отчего его взгляд покрылся томной поволокой.
Но вот ведущий прошел по столикам с коробкой в руках, изображая почтальона. Скоро коробка наполнилась, похоже, что некоторые граждане писали записочки сразу в несколько адресов. Это было рационально — сорвется в одном, клюнет в другом. Затем ведущий с помощницей, крупной дамой неопределенного возраста, принялись разносить послания. То тут, то там раздавались кокетливые женские возгласы.
К моему удивлению, мне тоже пришла пара записок, которые я прочла под сверлящим взглядом Евгения. Они были от мужчин, сидевших напротив. Когда я нашла глазами их столик, они немного застенчиво мне улыбнулись, вынудив улыбнуться в ответ. Моя улыбка вызвала настоящий приступ негодования у Евгения, который, проследя наши переглядки, с искаженным лицом повернулся ко мне и только что кулаком не грозил.
Но молчал бы лучше — перед ним на столе лежала такая масса посланий, что читать их ему до утра, если бы он сподобился на сей подвиг. Но он до них не дотронулся, к великому огорчению Ольги, не преминувшей спросить:
— Вы записки читать будете?
Он жестко отрезал:
— И не собираюсь.
Она возмущенно спросила:
— А зачем вы тогда на вечер пришли? За столиком посидеть?
Он посмотрел на меня и провокационно объяснил:
— А я Феоктисту Андреевну пасу. Чтоб не сбежала.
Ольга совершенно не поняла, о чем речь. Она же была уверена, что я Аня, то бишь Анна. Она тупо хлопала глазами, пока Ирина не издала какой-то странный звук, читая выданную ей ведущим записку. Посмотрела на меня вопрошающими глазами, требуя совета. Я кивнула ей, мы встали и пошли подальше от чужих ушей в фойе, посоветоваться, как быть. Краем глаза я видела, как Евгений приподнялся, собираясь идти за нами, но Ольга вцепилась ему в рукав и что-то сказала, после чего он медленно сел обратно.
Иринка заполошно сунула мне записку. Я прочла: «Милая девушка, разрешите пригласить вас после вечера в соседний
— Ты хоть его разглядела?
Она кивнула и неуверенно произнесла:
— Вроде ничего. Я бы сходила, но с тобой. Одна я не пойду.
Мне вовсе не хотелось шляться по ресторанам, да к тому же по ночам. Но Иринка такими молящими глазами смотрела на меня, что я была вынуждена согласиться, чтобы не губить подруге личную жизнь. Успокоившись за свою судьбу, Иринка встрепенулась и возбужденно ляпнула:
— Ну что, я была права?
Я не поняла:
— О чем ты?
Она привстала на цыпочки и торжественно провозгласила, гордясь собой:
— Евгений вовсе не просил тебя мириться с Викусей! Наоборот, он тебя убеждал, что у него с ней ничего нет и они просто старые друзья. Зачем он тебя увез в прошлый раз? Что-то предлагал?
Несколько растерявшись от внезапности вопроса, я неубедительно пробормотала:
— Да ничего он мне не предлагал, отлипни!
Но она хитренько прищурилась:
— Предлагал, предлагал! И я даже знаю что. Он так откровенно на тебя пялится, что и слова не нужны!
Я тоже считала, что ему не стоило так подчеркивать свои чувства, компрометируя меня. Стараясь ничем не показать своей досады, я потянула Иринку обратно, ничего не ответив.
Мы вернулись в зал, где уже вовсю шел обратный процесс — получившие письма строчили ответы. Я на свои отвечать не стала, к вящему удовольствию Евгения, который просто расцвел и барственно развалился в кресле, а Ирина написала ответ и бросила в коробку. Ольга, поняв наконец, что с Евгением ей ничего не светит, решила времени зря не терять и приняла приглашение одного из корреспондентов, предварительно долго его оглядывая, вытянув шею.
Вечер продолжался. Зазвучал медленный танец, и договорившиеся, вернее, списавшиеся парочки устремились навстречу друг другу. Ирина приняла приглашение Алексея. Ольга после безуспешной попытки утащить танцевать Евгения убежала по другому адресу, а мы с ним остались сидеть, молча глядя друг на друга. Собравшись с силами, я выпутала свой взгляд из плена и безразлично перевела его на прыгающую толпу. Его взор принялся мягко оглаживать мое тело, зажигая множество искорок в местах соприкосновения. Я никогда не испытывала подобных ощущений и резко встряхнулась, надеясь избавиться от наваждения. Но это не помогло — я стала чувствовать его условную ласку еще острее.
Вдруг он спохватился, вскочил с места, выдернул меня и повел танцевать, не давая вырваться. Устраивать бойцовский поединок на глазах у всех мне не хотелось, и я подчинилась. Тем более что результат у наших таких различных весовых категорий предопределен заранее, так чего зря рыпаться? Повернувшись к опустевшему столику, поняла причину его спешки — около него стоял и недовольно на нас глядел один из двух мужчин, написавших мне записку. Я хмыкнула.
— Что, испугались конкуренции?
Не собираясь скрывать неоспоримый факт, он хмуро кивнул: