Любовная карусель
Шрифт:
— Я не Ричард. Это ты тоже должна понять.
Стивен вообще-то был прав. Он сильнее и увереннее ее мужа и, кажется, надежнее. Николь не сомневалась, что он в состоянии купить им дом. Конечно, чтобы поселиться там вместе с ними. Неужели она до сих пор небезразлична ему? Нет, скорее всего, это произойдет из-за Джонни.
— Ты полагаешь, что вот так просто можно взять и получить меня и мою семью? — задала Николь провокационный вопрос.
— Нет, я думаю, мне придется заслужить эту привилегию, —
— Это будет трудно, Стивен, — предупредила она.
— Я не действую импульсивно, Николь, — спокойно сказал Стивен. — У меня были годы на раздумье о смысле собственной жизни. Мое решение принято не сейчас, а значительно раньше.
Но Николь хорошо помнила, как горячо юный Стивен уверял ее в своей любви много лет назад. За все эти годы женщина могла убедиться, что все слова не имеют значения без подтверждения их действием.
— Ты уверен, что хочешь быть отцом Джонни? — вновь начала она.
— Да, — незамедлительно последовал краткий ответ.
— А ты знаешь, что значит вырастить ребенка — физически, материально и морально?
— Чего бы это мне ни стоило, я справлюсь.
Но его уверения ее опять не убедили. Стивен еще не знает, что такое воспитание ребенка — своего да еще в придачу двух чужих. А благие намерения ценности не имели.
Но может, все-таки стоит ему дать шанс?
— Для начала ты можешь обеспечить сыну материальную поддержку? — испытующе спросила Николь.
— Разумеется, — заверил ее Стивен.
Но голословным обещаниям она теперь верить не будет. Пусть мужчина потратит на нее и детей деньги и закрепит за ней право пользоваться ими, тогда она еще подумает, стоит ли ей впускать его в свою жизнь. А романтические объяснения в любви и клятвы ей вовсе ни к чему.
— Тогда тебе придется открыть счет на имя Джонни, оплачивать расходы на него и обучение. Как только ты это сделаешь, я позволю тебе видеться с ним на законном основании.
— А как насчет тебя самой, Ники?
— Я обойдусь тебе подороже, — криво усмехнулась она. — Видишь ли, меня обманывали уже дважды. Ты должен оформить на мое имя дом, прежде чем я хотя бы начну думать об отношениях с тобой.
Стивен легко выдержал ее твердый взгляд.
— Ты действительно так думаешь, — мягко спросил он, — или это просто месть мне за все то, что тебе пришлось пережить?
Месть? Николь очень не понравилось это его предположение. И она постаралась убедить себя, что ее требованиями руководит не что иное, как здравый смысл. Позволить снова быть обманутой было бы слишком рискованно и для нее, и для детей.
— Называй это как хочешь, — твердо ответила она, решив во что бы то ни стало настаивать на своих условиях. — Моим детям нужна поддержка, и ты мне ее предоставишь, если хочешь вернуть меня. Решай.
— Ники, в тебе говорит обида, — с сочувствием проговорил Стивен.
Сердце Николь невольно сжалось. Но стыдиться ей нечего. Она-то никогда не нарушала обещаний.
— Я не просила тебя приходить сюда, — оскорбилась Николь.
— Верно, — согласился Стивен. — Меня попросил Джонни. Мальчик так волнуется за тебя.
— Я уже большая девочка и со всем справлюсь одна. Я уже однажды это сделала, — напомнила Николь.
Несмотря на свой уверенный вид, она все же испытывала внутреннее смятение от обрушившихся на нее финансовых затруднений. На самом деле ее навыки секретарской работы были основательно подзабыты, а представить себя в каком-либо другом деле Николь пока не могла. Придется пройти курсы повышения квалификации, прежде чем искать работу. Также Николь не знала, как велики будут алименты. Ричард говорил, что встретится с адвокатом. Может, ей тоже надо посоветоваться со специалистом? Необходимо точно знать, каково ее положение.
— Позволь мне все сделать за тебя. — Стивен, казалось, прочитал ее мысли.
Как он мог брать на себя такую обузу, которая и Ричарду-то показалась слишком обременительной?
— Попробуй, Стив, — неуверенно сказала Николь. — Но поверь мне, когда ты лицом к лицу столкнешься с трудностями, ты заговоришь иначе. В любом случае, меня убедят только действия, а не слова, — скептически заявила она.
— Неужели ты не могла сообщить мне, что беременна, Ники? — мягко спросил Стивен.
Этот простой вопрос весьма поколебал ее уверенность в собственной правоте. В глазах Стивена читалась такая боль, что у Николь невольно сжалось сердце.
— Если бы ты только сказала… — продолжал Стивен с сожалением в голосе.
Действительно, ведь он потерял столько лет из жизни сына, не видел, как Джонни рос, как впервые пошел в школу, как участвовал в соревнованиях.
Вдруг Николь ощутила острое чувство вины. Разве Стив один в ответе за происшедшее? Почему она вымещает на нем всю боль за прошлое? И что ей известно о его жизни в годы после аварии?
— Мне было всего семнадцать, и мои родители… — оправдываясь, произнесла она. — Это было ужасно: в нашей семье нельзя было даже произнести твое имя, не то что… А ты не писал мне, не искал меня.
— Я писал, Ники, — тихо перебил Стивен.
Он уже говорил ей это вчера. Вполне вероятно, что так оно и было.
— Ты не понимаешь, Стив, — горячо заговорила Николь. — Все, связанное с тобой, было уничтожено в нашем доме. Я жила как в кошмарном сне. А когда мама узнала, что я беременна, пришлось сказать ей от кого. И она была вне себя от гнева, а я в те годы не могла ей перечить.