Любовная связь напоказ
Шрифт:
– А не из ашвикских ли ты Форрестеров? – спросила Гарриет. Узнав о профессии Дана и, если уж на то пошло, о его финансовом положении, она, очевидно, решила выяснить его социальный статус.
– Один из них.
Кто такие ашвикские Форрестеры, для Зои осталось тайной, но Гарриет буквально задрожала от восторга, задергалась даже ее голубенькая бархатная лента на голове, – которую, как подозревала Зоя, она носила еще в школьные годы, – а глаза заблестели.
– О, восхитительно. Несколько лет назад я познакомилась с твоими родителями. На балу в зале «Королевы Марии». Просто восхитительно. Как они сейчас?
– Развелись, – невозмутимым тоном промолвил Дан.
– О! – воскликнула Гарриет. Ее глаза расширились, в них мелькнула и погасла искорка. На секунду повисла тишина. – Прошу прощения. Как жаль!
– Неужели жаль? – лукаво спросил Дан.
Зоя почувствовала, как он напрягся внутри, несмотря на невозмутимый вид, и у нее слегка защемило сердце. Кажется, развод родителей оставался для него незаживающей раной. Возможно, ее сердце тронул его неровный тон, но и две другие участницы разговора смущенно приумолкли. Однако выпускницы школы Святой Кэтрин никогда не позволяют беседе прерваться надолго, и Зоя ничуть не удивилась, когда Саманта первой взяла слово.
– О, наконец я тебя узнала! – воскликнула она с блеском в глазах и триумфальной улыбкой на губах, столь же неприятной Зое, как и вся она. – Ты тот самый Дан Форрестер, не так ли?
Глава 4
Если и будет подходящий момент, чтобы ускользнуть, мрачно подумал Дан, то вот он, сейчас, когда это известие снова заставило приумолкнуть всю компанию. Каким же наивным идиотом он был, когда надеялся остаться неузнанным! Его подвело не тщеславие и не самонадеянность, а обыкновенная глупость. Теперь же все навострили уши, ели его глазами, он почти слышал перешептывания вокруг и с ужасом понимал: дело добром не кончится и эта история наверняка попадет в газеты.
Положение незавидное! Если он останется – то погрязнет во всем этом еще глубже. А если уйдет, то вся история будет истолкована как его стремление насолить Жасмин. Что в его намерения вовсе не входило. Или почти не входило.
Как же ему поступить?
Долю секунды он колебался, взвешивая плюсы и минусы обоих вариантов, а затем принял решение. Если он уйдет, то утратит контроль за событиями этого вечера, все так или иначе попадет в газеты, и, скорее всего, он получит очередной щелчок по носу. А если останется, то, по крайней мере, будет держать руку на пульсе происходящего.
Если все сложится удачно, будет немного забавно. Он шесть лет занимался развитием своей компании, прививал креативные навыки своим сотрудникам, научился сосредоточиваться на деле и руководстве подчиненными, и сейчас ему самому захотелось немного размяться.
И он решил плыть по течению. Внимательно слушать, наблюдать и действовать по ситуации. Пусть Зоя ведет беседу, а он будет на вторых ролях. Сделает на своем месте все, что в его силах.
Понимая, что с него не спускают глаз, Дан повел плечами, посмотрел прямо в глаза Саманте и сказал:
– Полагаю, тот самый.
Зоя прижалась к его руке, словно чтобы успокоить, однако успеха не достигла – прикосновение ее груди к его бицепсу лишь разожгло в нем нестерпимое желание крепко ее обнять. А она не скрывала восторга и гордости:
– Слава опережает его.
– Конечно, конечно, – промурлыкала Саманта.
Ее глаза недобро, как у хищника, сверкнули, и она напомнила ему неприятный тип женщин, которым ни в чем нельзя доверять, хотя сам он как раз страдал от излишней доверчивости.
– Ты вроде говорила… А как долго вы вместе, Зоя? – как бы между прочим поинтересовалась она.
– Полгода, – томно ответила Зоя, по-прежнему прижимаясь к нему. А у него слегка закружилась голова, когда он приобнял ее за талию и положил руку ей на бедро. – Шесть долгих счастливых месяцев.
Несмотря на разлившееся по его телу тепло от ее прикосновения и запаха, Дан непроизвольно поежился, потому что – о боже! – правда это была или нет, но «шесть месяцев» прозвучало убийственно.
– Но шесть месяцев назад ты встречался с Жасмин Томас, Дан, – вкрадчиво заметила Саманта.
Он почувствовал, как Зоя вся напряглась, то ли уловив, как вздрогнул он, то ли от мысли о его другой женщине, то ли просто слегка растерявшись.
– Встречался, – ответил он, не в силах отрицать очевидное.
– А кто такая Жасмин Томас?
– Одна актриса, – пояснила Гарриет.
Уже научившись за этот вечер соображать быстро, Зоя возмущенно вскинула бровь и с вызовом посмотрела на него:
– Ты никогда мне о ней не говорил.
– Ну, знаешь, не считал необходимым на этом зацикливаться. – Он все еще переживал из-за той истории и хотел поскорее о ней забыть.
У Саманты же, как он заметил, сверкнули в глазах победные огоньки, она возликовала внутри, предвкушая отличное развлечение.
– Жасмин вроде продала историю ваших взаимоотношений газетчикам, не так ли?
– Продала.
– Боже, какой ужас! – воскликнула Зоя. Она посмотрела на него с состраданием, а на ее очаровательном личике отразилось сочувствие и симпатия к нему. – Почему она это сделала?
– Я с ней расстался.
Через месяц их знакомства в его ванной неожиданно появилась цветастая косметичка, а Жасмин набросилась на него с обвинениями в холодности и равнодушии к ней.
– И она почувствовала себя отвергнутой любовницей?
– Думаю, так.
– Как банально, – скривилась Зоя.
Дан помрачнел. Банально? Ничего подобного! Очень больно, и вся эта суета с Жасмин порядком ему надоела. Слава богу, со времени тех событий прошло уже полгода, но поставить на них последнюю точку никак не удавалось. Он хотел обо всем забыть, но ему этого не позволяли.
– А ты не знала? – Саманта перевела взгляд на Зою.
– О, мы все это время жили словно на необитаемом острове нашей любви. Правда, милый? – промурлыкала Зоя, приобняла его и слегка похлопала ладонью по спине.