Любовница Волка
Шрифт:
— Пожалуйста, только не Барри, — прошептала я, направляясь к кампусу. — Кто угодно, только не Барри.
***
Эмбер разговаривала по телефону и пронзительно смеялась, склонившись над сотнями детских фотографий, украшавших ее стол. Звучало так, будто у нашего начальника отдела был громкий публичный спор с его оппонентом на математическом факультете, и она кому-то на другом конце линии подробно его пересказывала. Увидев меня, она замахала руками, повесила трубку и, не успев
— Для меня было сообщение? — спросила я, как только она сделала паузу, чтобы перевести дух.
— О, тебе звонили из Стэнфорда, — сказала Эмбер.
— Кто?
— Да, кто-то в Стэнфорде хочет поговорить с тобой. Что-то насчет волков.
— Я никого не знаю в Стэнфорде, — сказала я.
— Подожди, я сейчас скажу. Оно где-то здесь. — Эмбер склонилась над беспорядком на своем столе, перекладывая степлеры, записки, кофейные кружки и рамки с фотографиями. — О да, вот оно. Профессор Лаувейисон. А вот и номер телефона.
— Спасибо, — сказала я, забирая бумажку, и вышла из кабинета.
Я с грохотом распахнула дверь своего кабинета, бросила ноутбук в груду бумаг, покрывавших стол, и села.
— Сотрудничество со Стэнфордом было бы великолепным, — прошептала я, перебирая пальцами записку от Эмбер.
Но кто такой, черт возьми, этот Лаувейисон? Биология дикой природы — довольно узкая специализация, и я была почти уверена, что единственным человеком в Стэнфорде, который изучал хищников, был Гарсия. Я набрала номер, открыв Google, набрала в поисковике «Лаувейисон Стэнфорд» и кликнула на первую ссылку.
Сайт Стэнфорда загрузился, когда раздались гудки телефон. Я моргнула, глядя на экран компьютера. Лаувейисон оказалась женщиной. Молодой женщиной. И она преподавала… я прищурилась, чтобы удостовериться. Скандинавскую мифологию? Что за чертовщина?
— Привет! Это профессор Каролина Лаувейисон, — раздался в трубке бодрый голос.
— О! Да, это Карен из Университета…
— Если вы хотите оставить сообщение, пожалуйста, нажмите один. Если вам нужна срочная помощь, пожалуйста, нажмите два для нашего административного помощника. Мои часы работы — понедельник, среда и пятница с десяти до десяти вечера…
— Ладно, — пробормотала я, пытаясь взять себя в руки настолько, чтобы оставить хоть какое-то связное сообщение. — Это Карен Макдональд из Университета, я звоню вам по поводу… э-э… волков.
Я повесила трубку и откинулась на спинку стула, чувствуя себя более или менее идиоткой. Кто-то за моей спиной откашлялся, и я обернулась, чтобы увидеть Колина в дверях.
— Да? — спросила я, слегка удивившись, увидев его здесь раньше десяти утра.
Колин кивнул в сторону лаборатории.
— Зак хочет вам кое-что показать.
— Зак
Колин усмехнулся.
— Ему показалось, что он что-то заметил в парке, и он хотел это проверить. Он позвонил мне сегодня утром.
— Ладно, ты привлек мое внимание.
Я схватила бутылку с водой и последовала за Колином в лабораторию. Зак сидел, сгорбившись, над своей рабочей станцией, окруженный пустыми банками из-под энергетических напитков, пакетами из-под «Фрито» и тремя компьютерными экранами, заполненными цифрами.
— Что тут происходит? — спросила я.
Зак резко повернулся на стуле и нахмурился.
— Я только что закончил перебирать последние цифры. Что-то тут не так.
Он нажал несколько клавиш, и на экране появилась карта Йеллоустона. Светящиеся красные треугольники заполняли карту — расположение различных стай.
— Это старые данные, — сказала я.
— Да, я знаю, — сказал Зак. — Двухлетней давности.
Он склонился над клавиатурой, и красные треугольники задвигались вокруг карты.
— А вот и прошлый год. А теперь посмотрите, что произойдет, когда я введу данные из нашей поездки…
Карта снова изменилась. Только теперь треугольники расширились или рассеялись, оставляя в центре карты пустое кольцо тьмы.
— Что… в этом нет никакого смысла, — сказала я, постучав пальцем по пустому месту в центре экрана Зака. — Это основная среда их обитания.
— А вот и не хрена, — заявил Зак. — И посмотри, к чему это ведет.
Он вытащил еще одну карту. Я сделала глубокий вдох. Ярко-красные очертания вулканической кальдеры, супервулкана, спящего под Йеллоустоном, идеально соответствовали нахождению красных треугольников.
— Они покидают кальдеру, — прошептала я. — Но почему?
— Может быть, он вот-вот взорвется, — раздался мягкий голос Колина у меня за спиной.
Я покачала головой.
— Даже не шути об этом.
Йеллоустонский национальный парк — самый большой вулкан в мире. В последний раз этот вулкан извергался шестьсот тысяч лет назад, и вулканический пепел разлетелся далеко на юг, до самой Мексики. Он заслонил солнце. Возможно, это даже спровоцировало Ледниковый период.
— Ну, возможно, вам стоит спросить вашего друга, что происходит, — протянул Зак, не отрывая глаз от экрана компьютера.
— Хорошая мысль, — сказала я. — Держу пари, Диана это заметила… эту странную схему миграции. Но почему она ничего не сказала, когда…
Мой голос затих, когда я поняла, что Зак смотрит на меня, подняв бровь.
— Нет, я имел в виду вашего… э-э… другого друга. Ну, знаете, человека-волка.
Я оглянулась, чтобы убедиться, что дверь лаборатории закрыта, затем покачала головой и закрыла глаза, сжимая переносицу.
— Зак, а как насчет того «что происходит в парке, остается в парке»?