Любовница Волка
Шрифт:
— Лосиные колбаски, омлет и кофе, — сказала Диана, указывая на стойку, когда я вошла в кухню.
Я кивнула и наполнила белую тарелку горой яиц и сосисок.
— Сегодня ты будешь чувствовать усталость, — сказала Диана. — Выздоравливание после переохлаждения занимает время. Не беспокойся, ладно?
— Конечно, — сказала я с полным ртом.
Я ела молча, а Диана прислонилась к кухонному столу, скрестив руки на груди
— Дороги свободны, — сказала она, когда я прикончила вторую порцию яиц. — Ты можешь ехать домой.
Я закрыла глаза, стараясь
— А Вали? Он… он поправится?
— Я сделаю все, что смогу, — сказала она.
— Если ты его увидишь, то скажи ему…
Мой голос затих, когда я поняла, что не знаю, что сказать дальше. Сказать ему, чтобы он забыл о том, что его преследует отец, и спросить, что там происходит в парке? Сказать ему, чтобы он пришел ко мне домой, чтобы я могла потрахаться с ним до потери сознания?
Я вздохнула и налила себе еще одну кружку кофе. Я уже чувствовала себя измотанной. Поездка из Кук Сити в Бозмен отнимет у меня все, что я имею, и я не могла позволить себе еще один глупый рыдающий срыв.
— Я передам ему от тебя привет, — сказала Диана. Она одарила меня маленькой грустной улыбкой, от которой мне стало в десять раз хуже.
— Спасибо, — сказала я, отодвигаясь от ее кухонной стойки. — Еще увидимся.
— Надеюсь, что нет, — пробормотала она.
Я решила сделать вид, что ничего не слышала.
***
Первым делом в понедельник утром я получила электронное письмо от профессора Каролины Лаувейисон.
«Большое спасибо за помощь», написала она. «Я желаю вам всего наилучшего. Если что-нибудь понадобится, пожалуйста, не стесняйтесь спрашивать».
— Пошла ты, — сказала я своему компьютеру. — Ты использовала меня, ты и твой жуткий муж. Ты использовала меня, чтобы добраться до Вали.
Я нажала на кнопку удаления так сильно, что поранила палец.
— Вы в порядке, Леди-Босс?
Я подскочила на стуле, обернулась и увидела Зака, прислонившегося к дверному проему кабинета.
— Или вы всегда ругаете свой компьютер в понедельник утром? — спросил он с легкой усмешкой.
Я улыбнулась, чувствуя себя немного лучше теперь, когда сообщение Каролины очутилось в маленьком электронном мусорном ящике моей почты.
— Честно говоря, то, что я ругаюсь на своей компьютер, не так уж и необычно. У тебя есть что-нибудь для меня?
Улыбка Зака погасла.
— Да, в лаборатории.
Я оттолкнулась от стола и последовала за ним через холл. Колин сидел перед компьютером в дальнем углу, положив ноги на стол перед собой, и странная электронная танцевальная музыка лилась из его наушников. На его столе стояла открытая банка «Ред Булла» и недоеденный бутерброд с тунцом, что было прямым нарушением вывесок «Есть и пить запрещается», повешенных на каждой стене. Зак подтащил к своему рабочему месту кресло на колесиках, сел на него задом наперед и принялся лихорадочно печатать.
— Вот, — сказал он, наклоняя монитор, чтобы показать мне карту Йеллоустона. По краям карты появилось созвездие желтых точек.
— Черт, — прошептала я. — Это…?
— Да.
Я тяжело опустилась на стул рядом с Заком. Он протестующе пискнул.
— Они направляются к выходу из парка, — сказал Зак. — Все до единого. Мы видим, что, черт возьми, по крайней мере, половина стаи в Йеллоустоне сейчас находится на границе парка или, возможно, даже за его пределами. Я имею в виду, что сейчас зима и все спокойно, но как только эти гребаные мясные коровы начнут рожать детей и волки сожрут их, это будет двойное дерьмо.
— А что сказал ваш друг? — спросил Колин из-за моей спины, заставив меня подпрыгнуть. Он был так чертовски спокоен, что я не слышала, как он встал из-за стола, чтобы присоединиться к нам.
Зак откусил кусочек.
— Да, сексуальный голый человек-волк. Он сказал что-нибудь об этой ситуации?
— Ничего. Он ничего не сказал. — Я перевела взгляд с Колина на Зака. На их лицах застыли почти одинаковые улыбки.
— Ах, вы двое не очень-то много разговариваете, не так ли? — протянул Зак.
— Прекрати, — сказала я, вставая. — Знаешь, я ведь подписываю вам чеки на зарплату.
Зак поднял руки перед собой и покачал головой.
— Это круто, очень круто… Я вас не осуждаю, Босс-Леди.
***
Я прилетела в Мэн в канун Рождества, хотя у меня оставалось всего три дня на этот визит. За все пять лет нашего брака мы с Барри ни разу не проводили Рождество в штате Мэн, и я чувствовала, что должна родителям еще как минимум пять рождественских праздников, чтобы компенсировать это. Кроме того, мысль о том, чтобы провести Рождество в одиночестве в Бозмене, просто угнетала. А моя безумная идея провести Рождество в отеле Западного Йеллоустона, надеясь, что сны вернут меня к Вали, была даже хуже, чем удручающей.
Отец встретил меня в аэропорту Бангора. Он стоял на тротуаре возле пункта выдачи багажа, рядом со своим старым пикапом «Шевроле» с деревянной стойкой для каноэ на крыше, и от его дыхания над головой поднимался пар. Он обнял меня одной рукой, а другой подхватил чемодан.
— Спасибо, что заехал за мной, — сказала я, садясь в машину. В ней было тепло и слегка пахло табаком и моторным маслом — запахи, которые всегда ассоциировались у меня с отцом и теми днями, которые я проводила в детстве в его автомобильной мастерской.
— Ага. — Он кивнул, когда двигатель с ревом завелся. — Я не хотел, чтобы тебе пришлось брать напрокат машину.
Я улыбнулась. Мы с Барри приезжали в Мэн всего несколько раз, и он никогда не понимал, почему мои родители так настойчиво экономили наши деньги на аренде машины. Он был потрясен, когда папа подъехал к Бостонскому аэропорту Логан с бензопилой и кучей свернутой ржавой проволоки в кузове своего пикапа, и все его лицо стало свекольно-красным, когда папа хлопнул по новенькому кожаному чемодану Барри. Барри гребаный Ричардсон, подумала я, был бы дерьмовым мейнером9.