Любовник моей матери, или Что я знаю о своем детстве (Карусель памяти)
Шрифт:
Джон бросил взгляд на Клэр.
– Она не очень хорошо себя чувствует и…
Клэр быстро потянулась к трубке, одеяло упало с ее плеч на стул. Джон с неохотой передал ей телефон.
– Привет, детка, – бодро промолвила Клэр. Детектив Патрик поднял голову, удивленный переменой в ее голосе. – С нами все в порядке, – Клэр нахмурилась, вслушиваясь в то, что говорила ей дочь. – Нет, Сьюзан, я не думаю, что могу спасти весь мир, – сказала она наконец. – Просто мне казалось, что я могу помочь этой бедняжке, – Клэр кивнула. – Да, я знаю. И мне очень жаль,
Стоило ему взять трубку, как зубы Клэр выбили барабанную дробь, будто наверстывая упущенное.
– Сьюзи? – промолвил он.
– Она же могла погибнуть, – голос у дочери предательски дрогнул. Джону страшно хотелось увидеть Сьюзан, обнять ее перед тем, как она снова уедет из дома.
– С мамой все в порядке, – сказал он. Мысли о снеге вернули ему хорошее настроение. Дочь не сможет уехать в колледж, пока дороги не расчистят. – Думаю, завтра мы все-таки увидимся, – добавил он. – Ты же не можешь сесть за руль в такую погоду.
– Почему не могу? Вообще-то меня должны подвезти. Но через несколько недель я вернусь за своей машиной.
– С кем ты едешь?
– Да есть тут один парень с мини-фургончиком. Нас к нему набилась целая куча.
Джон недовольно поморщился.
– Скажи ему, пусть не слишком гонит.
– Ладно, – с легкой досадой промолвила Сьюзан.
– Я люблю тебя, детка.
– Ладно. Вы тоже там поосторожнее на дороге.
Он повесил трубку и поставил телефон на стол. Клэр тихонько вздохнула.
– Прогуляюсь-ка я до уборной, – сказала она, вновь закутывая плечи одеялом.
Как только Клэр вышла, детектив Патрик взглянул на Джона.
– Не возражаете, если я задам вам личный вопрос?
– Пожалуйста.
Пожилой полицейский опустил взгляд и потер рукой свой массивный подбородок.
– Я хочу спросить вас, поскольку мой племянник только что получил травму спины, – Патрик вновь поднял голову. – Повредил позвоночник.
Джон понимающе кивнул.
– Знаете, мы часто видим людей в инвалидных креслах, но как-то не задумываемся об этом, пока что-то подобное не коснется нас самих. И вот теперь парнишке грозит паралич, и я… Не возражаете, если я спрошу, что случилось с вами?
– Тоже несчастный случай, – ответил Джон. – Самолет потерпел крушение.
Он не стал говорить детективу, что это был их личный самолет. Не стал переводить его мысли на богатство.
– Мне тогда было шестнадцать. Родители и сестра погибли на месте, а я несколько месяцев провел в коме. А когда очнулся, мне сказали, что я никогда уже не буду ходить.
– Черт, – детектив смотрел на него широко открытыми глазами.
– А что произошло с вашим племянником?
– Мотоцикл. Врачи сказали, у него Т4. Вы знаете, что это значит?
– Да, – Джон поморщился, поняв, какую травму получил парнишка. – У меня самого L3, – добавил он, хотя вряд ли для детектива это имело какое-то значение.
Джон расспросил Патрика о той восстановительной программе, которую назначили парню, и предложил позвонить директору реабилитационного центра – женщине, которую он знал уже не один год.
Детектив Патрик написал на визитной карточке имя племянника и вручил ее Джону.
– Мне как-то полегчало после разговора с вами, – заметил полицейский. – Раньше казалось, что для парнишки это – конец света, и только. Но я смотрю на вас, – он вновь взглянул на Джона, – и вижу, что вы живете, в общем-то, нормальной жизнью. У вас симпатичная жена, а ведь встретились вы, наверно, уже после того, как… – он кивнул на инвалидное кресло.
– Да. Мы встретились уже в старших классах школы.
– Школьная парочка, да? – улыбнулся детектив.
Джон улыбнулся в ответ.
– Только не совсем обычная.
Проведя полгода в реабилитационном центре, он переехал к своей тете в Фолс-Черч и поступил в обычную школу – это после десяти лет безоблачного существования в престижных частных заведениях. У него до сих пор не выветрились воспоминания о той горечи, какой был пропитан первый год после катастрофы. Он и правда потерял все. Но затем его под свое заботливое крылышко взяла Клэр. Они начали встречаться, и оказалось, что это навсегда.
– Я так понял, у вас есть ребенок? – полицейский кивнул на телефон. Расслышав в его голосе нотку неуверенности, Джон рассмеялся. Он прекрасно знал, о чем думает пожилой детектив.
– Да, это моя дочь, – ответил Джон. Они с Клэр уже не первый год консультировали пары, в которых один из супругов был инвалидом. Джон понимал, что нет ничего более ценного, чем возможность открыто делиться своим опытом. Он без малейшего смущения мог говорить о своем отцовстве, а вот детектив Патрик покраснел.
Не стоило, впрочем, заранее обнадеживать человека.
– Мне здорово повезло, – добавил Джон. – Для человека с травмой позвоночника очень трудно стать отцом. Нам удалось обзавестись только одним ребенком.
– В любом случае, это здорово, – заметил пожилой детектив. – Как думаете, у моего племянника есть какие-нибудь шансы в этом плане?
Джон вздохнул.
– Мне трудно сказать. У всех свои особенности, – он заметил боль в глазах собеседника. – Но думаю, с вашим парнишкой все будет в порядке. Он находится в хороших руках, и о нем непременно позаботятся.
В этот момент в комнату вошла Клэр, и Джон вновь поразился тому, каким бледным было у нее лицо. Впрочем, это никак не сказалось на ее привлекательности. Клэр была одной из тех женщин, которые в сорок выглядят куда лучше, чем в восемнадцать. Острые черты ее лица смягчились, и даже яркая зелень глаз приобрела более спокойный оттенок.
С трудом выдавив из себя улыбку, Клэр вновь уселась на стул и сжала руку Джона. Пальцы у нее были влажными и холодными.
В дверях показалась женщина-полицейский. Она сказала Джону и Клэр, что для них удалось найти комнату в расположенной поблизости маленькой гостинице – из тех, что были оборудованы под инвалидные кресла. Клэр встала и свернула одеяло, после чего взглянула на детектива.