Шрифт:
Глава 1
Ага, вон и еще груздь! Высовывается краем шляпки из-под желто-красного ковра, укрывшего землю. Семен Юрьевич наклонился, разгреб листья. Точно, груздь, и какой красавец! Белый, крепкий! А рядом еще два, поменьше.
Он срезал все три, положил в корзину. Неплохой урожай! Час походил, а корзина уже наполовину полна. В основном грузди, но есть и темно-коричневые рядовки, и маслята, и – что особенно ценно – семейка рыжиков. Их надо будет отдельно засолить. Соленые рыжики – это же лучшая закуска! Вот чего не было в корзине у Семена Юрьевича – это свинушек. А их много встречалось, можно было еще одну корзину набрать. Но Былинкин этот гриб не брал, поскольку давно прочитал о его нехорошем свойстве – накапливать всякие вредные вещества.
Ладно, пошли дальше. Надо бы сделать круг возле этого места, где грузди нашлись. Грибница, она ведь кругом идет.
Семен Юрьевич двинулся влево, цепко оглядывая листву. Так, а это что из-под листвы высовывается? Белое, и торчит высоко. Никак опять груздь? Ну-ка, ну-ка…
Он наклонился, приготовил нож, чтобы срезать толстую крепкую ножку, разгреб листву… и застыл в испуге. Там, под листьями, был вовсе не груздь. Там была рука – человеческая рука с растопыренными пальцами. И уже видно было, что дальше прячется плечо и все тело. Тела этого Семен Юрьевич пока не видел, видел только пальцы, но уже твердо знал, что человек этот – мертвый. Потому что пальцы были застывшие, скрюченные.
Первой мыслью Былинкина было – бежать. Скорее назад, в поселок, на автобус – и домой. И никому не говорить, даже жене. Не был, не видел, знать ничего не знаю.
Но потом пришла мысль о срезанных неподалеку грибах. Рано или поздно мертвяка этого найдут. А вдруг быстро отыщут – завтра или даже сегодня? Приедет целая бригада, будут тут все осматривать. Обязательно заметят срезанные грибы. А наука сейчас все позволяет определить – когда срезали, чем… «Ага, – скажут, – тут у нас грибник гулял. С ножом! Не он ли нашего покойничка того, чикнул? Давай-ка найдем этого грибника!» Что потом будет – даже представить страшно. Вон, в сериалах показывают, как там у них в ментовке допрашивают, как дела невинным людям шьют. Нет, лучше в открытую играть. Надо сообщить. Запомнить место, потом идти в поселок и оттуда позвонить. Только сперва надо все же посмотреть, что за тело. Может, тут вовсе не убийство? Может, алкаш какой замерз? Тогда особо расследовать не будут.
Былинкин снова нагнулся и смахнул листья со всей руки, до плеча. Открылась кремового цвета куртка из плащовки, с накладными карманами – дорогая по виду куртка. Нет, не похоже, чтобы это был алкаш, они таких курток не носят. Ну-ка… Семен Юрьевич добрался выше – до того места, где полагалось быть голове. Однако головы там не обнаружил. Сердце у него сжалось: никак труп расчленен, без головы. Вот страху-то!
Но страх теперь боролся в нем с любопытством, и он наклонился еще ниже, пытаясь рассмотреть более отчетливо. Открывшаяся картина несколько успокоила пенсионера Былинкина – выяснилось, что голова у тела имелась, но, с другой стороны, картина была настолько ясная, что Семен Юрьевич больше не стал медлить, быстро выпрямился, подхватил корзину (эх, жаль, так и не удастся еще пособирать, до конца ее наполнить!) и бросил цепкий взгляд на окружающий лес. Ага, вон елка приметная. От этой могучей ели еще пару примет запомнить – и найдет он это место, сможет полицию сюда вывести. Да и нетрудно его найти, ведь до дороги, если он все правильно запомнил, отсюда всего метров восемьдесят.
Семен Юрьевич выбрал нужное направление и быстрым шагом двинулся к дороге…
– Вызывали, товарищ генерал? – спросил Гуров, войдя в кабинет генерала Орлова.
– Вызывал, Лев Иваныч, очень даже вызывал, – отозвался генерал. – Проходи, садись.
Пока Гуров устраивался за знакомым столом, Орлов дочитал лежавший перед ним пухлый том (видимо, очередное важное дело – такие дела Управление передавало в прокуратуру только с визой самого руководителя), отодвинул его в сторону и посмотрел на полковника. Взгляд у генерала был словно бы какой-то виноватый, за что-то извиняющийся. Это Гурову не понравилось: обычно такой взгляд начальника Управления означал, что он хочет дать своему подчиненному особо сложное и неприятное задание.
– Ты у нас когда из последней командировки вернулся? – спросил Орлов.
– Пятнадцатого сентября, две недели назад.
– Ну да, ну да. Две недели… И сколько у тебя сейчас дел в разработке?
– Важных – два, – ответил Лев. – Убийство в Хамовниках и ограбление на Рублевке. Ну и еще всякая мелочь… Сейчас я в основном занимаюсь ограблением. Как раз вчера удалось найти одного свидетеля, сегодня планирую его допросить.
– Да, понимаю… – вздохнул Орлов. – Делами тебе удается заниматься урывками, от случаю к случаю. Я тебя постоянно дергаю, посылаю в командировки. Но что делать? Страна большая, преступления совершаются во всех концах, и не везде нашим сотрудникам удается их раскрывать с такой скоростью, как тебе.
Гуров уже догадывался, каким будет продолжение их разговора, и потому, проницательно взглянув на генерала, спросил:
– И куда вы меня в этот раз пошлете? На Алтай? На Сахалин? Или, может, в Республику Коми?
– Ну зачем же на Сахалин? – усмехнулся Орлов. – Зачем так далеко? У нас и ближе проблемы есть.
Тут выражение его лица изменилось, стало строже, и Гуров понял, что период вольного разговора закончился, теперь наступает этап постановки задачи.
– Ехать, Лев Иванович, надо будет в Кожухов. Как видишь, это не так далеко, европейская часть России. А дела там творятся, как в какой-то глубокой тайге…
– Постойте, я вспоминаю, – прервал Лев начальника. – Десять дней назад, я только из Златоуста вернулся, видел в сводке информацию: в Кожухове опять произошло нападение на инкассаторов. Так вы меня поэтому туда посылаете? Ограбления расследовать?
– И ограбления тоже, – кивнул генерал. – Но не только. Однако не буду забегать вперед, расскажу сначала про эти разбои. Всех нападений было четыре. Первое случилось в феврале, последнее – вот только что, про него ты слышал. Совершаются они с большой жестокостью – преступники не оставляют в живых никого, так что прямых свидетелей у нас нет. Удалось найти только людей, которые видели, как кто-то выбегал из офиса Сбербанка, или – в другом случае – тех, кто отбегал от инкассаторской машины.
– Но и это неплохо. Ведь какие-то приметы преступников эти свидетели заметили?
– В том и дело, что никаких. Все одеты в черные комбинезоны, на головах маски-балаклавы. Даже пол преступников нельзя точно установить, а уж внешность – тем более.
– А как же камеры? Ведь возле банков их несколько штук висит. Да и вообще, сейчас в городах, в центральной части, столько этих «глаз» понатыкано – шагу нельзя ступить, чтобы тебя не засекли. Так неужели ни на одной камере не запечатлелось, как эти ребята вылезают из своего авто и надевают балаклавы?
– Представь себе, нет. У следствия вообще создалось впечатление, что преступники не имеют собственной машины. Каждый раз они появляются на месте преступления словно ниоткуда, будто из-под земли выныривают. И уходят тоже нестандартно, каждый раз по-разному. То первого попавшегося водителя из его авто вытряхнут и умчатся с бешеной скоростью, нарушая все правила. То в ближайший торговый центр кинутся, а там махина на два квартала – и в этой махине растворятся. То убегут через расположенную поблизости заброшенную стройку. А в последний раз вообще учудили: вдруг достали складные самокаты, разложили и покатили на них, да так резво! А там пешеходная зона, машин нет. Пока погоню организовали, бандитов уже и след простыл.