Любовник
Шрифт:
Если, Киса не врет, конечно…
Подставив, разбитую морду холодным струям, хрипло сам себе смеюсь. Врет, конечно.
Ох*еть. Угораздило же!.. По самые, бл*дь, помидоры!
Обматываю бедра полотенцем и возвращаюсь в раздевалку. Никто со мной даже заговорить не пытается. Видимо, дошел слух, что Зверь сегодня не в адеквате. Делают вид, что меня не замечают.
Быстро одеваюсь, закидываю сумку на плечо и, проходя мимо зеркала, бросаю взгляд на свое отражение. Носяра распух, губы всмятку. За*бись, за этим
Сажусь в тачку и лезу проверить телефон. Привычка уже. Жду, когда Викуля по моему херу соскучится и позвонит записаться на сеанс трахотерапии. А потом снова упорхнет в свою красивую жизнь.
Но не звонит. Четвертый день уже, с той самой субботы. И я не понимаю, слилась она или перед мужем спалиться боится.
Дома, закинувшись вчерашней курицей и покормив кота, заваливаюсь на диван посмотреть футбольный матч, но в итоге встаю и выхожу на лоджию. Беру с подоконника полупустую пачку сигарет и выбиваю одну из них.
Я курить десять лет назад бросил, думал, в жизни больше не возьму эту пакость в рот. А сейчас приспичило.
Чиркнув спичкой, пропускаю через себя дым. В голове тут же светлеет, ремни, стягивающие грудь, расслабляются. Делаю еще одну полную затяжку, а потом достаю телефон.
Ладно, мы не гордые.
Нахожу ее номер в контактах на нажимаю на вызов, почти уверенный, что она не ответит. Длинные гудки, жадная затяжка, взгляд на кончик тлеющей сигареты. Нервы – звенящие струны.
– Егор? – вдруг раздается в трубке тихий голос.
Как удар в грудь. Тру там, где сходятся ребра, и медленно выдыхаю дым.
– Как жизнь, Вика?
Она не отвечает. Дышит в трубку, словно куда-то быстро идет, слышу, как хлопает дверь, и снова тишина.
– Поговоришь со мной? – спрашиваю с усмешкой.
– Мне жаль, что так вышло с твоим днем рождения…
– На*уй мой день рождения, Вика! – перебиваю грубо, - я так понимаю, у нас… все?
Чувствуя, как завожусь, втягиваю в себя едва ли не половину сигареты. В висках стучит кровь. Пепел обжигает пальцы.
– Что?.. – переспрашивает будто испуганно, - нет, Егор! Я решу свои проблемы и обязательно все расскажу Косте.
– Какие проблемы? Какие у тебя могут быть проблемы? Ноготь сломался? Сумочку из последней коллекции не успела купить?
– Прекрати!
Тушу окурок и растираю ладонью лицо. Неаккуратно, потому что из разбитой губы начинает сочиться кровь. Слизываю языком.
– Что у тебя случилось?
– У меня мама в больнице.
– Что с ней?
– Давление. Завтра уже выписывают… но ей нельзя волноваться.
– Что еще?
– У мужа юбилей послезавтра.
Я чуть воздухом не поперхиваюсь. Она серьезно сейчас? Юбилей Костика?
– Еще один юбилей, Вика? – ржу в трубку, - потом что будет? Годовщина свадьбы? Похороны? Именины?
– Егор. Я не могу бросить его сейчас, - проговаривает
– Ты за кого меня держишь, девочка? – спрашиваю со смехом, - ты ничего там не попутала? Думаешь, я буду сидеть и ждать, когда ты найдешь удобный момент сказать мужу, что трахаешься на стороне? А?
– Егор, пожалуйста…
– Хочешь рыбку съесть и на х*й сесть? Жить со своим удодом во дворце, а ко мне за еблей бегать?
– Заткнись! – вдруг взрывается она, - я просто прошу войти в мое положение! Я же сказала, что все расскажу ему!
– Может, тебе помочь? Я без проблем… подъеду, потолкуем с твоим мужем… по-мужски. Хочешь?
– Нет! Я сама! – выкрикивает истерично, всхлипывает и начинает плакать.
Я вынимаю еще одну сигарету. Руки ходят ходуном. Прикурить получается не с первого раза. Затягиваюсь, медленно выдыхаю. Вика продолжает реветь.
– Хватит лечить меня, Киса. Разбегаемся и забываем все, как дурной сон. Ты девка красивая, горячая, еще ни одного любовника себе найдешь, а я на такое не подписывался.
– Я не хочу никого другого…
– По*уй.
Отключаюсь и удаляю ее номер из контактов. А потом разворачиваюсь и запускаю трубу в стену. Разлетается на части. По*уй.
Не отпускает. Разношу к чертям собачьим спальню, потому что мне Киса везде мерещится. Запах ее сладкий в воздухе еще витает, голос жалобный в ушах звенит. Стоны… шепот…
Сука… Дрянь продажная.
Глава 38.
Забираю из маминых рук сумку с вещами и терпеливо жду, когда она попрощается с соседкой по палате. Они, кажется, сдружились. Нина Ивановна даже обещала к маме на прием в поликлинику прийти.
Потом в коридоре встречаем лечащего врача. Она еще раз обстоятельно объясняет план лечения, расписывает диету и как коллеге, разрешает звонить на личный номер.
Все это время я стою, подпирая стену спиной. Болит голова и от слез чешутся глаза. Я полночи в ванной проревела. Костя спал, а утром ничего не заметил.
Наконец, мама, с выпиской в руке, подходит и пытается забрать у меня свою сумку. Я, конечно, не отдаю. Идем по коридору, выходим из отделения и начинаем спускаться вниз.
– Что у вас происходит? – спрашивает она вдруг.
– Ты о чем? – вложив недоумение в голос, улыбаюсь я.
– Вика, я же не слепая. Я мать твоя.
– У нас все нормально. Завтра на юбилее сама убедишься.
– Я же вижу, что с тобой что-то происходит. Ты с каждым днем все мрачнее и мрачнее.
Я потом ей все расскажу. Сейчас, когда она только из больницы, расстраивать не стану. Ей и Косте. Признаюсь честно, а там посмотрим.