Любовник
Шрифт:
Перевернувшись на спину, Егор укладывает мою голову на своем плече.
– Мама уже плешь проела, каждый раз требуя от меня внуков.
– Думаешь, она обрадуется?
– Завтра сама увидишь, – хмыкает Егор.
Утром я просыпаюсь от густого цветочного запаха. Лежу какое-то время, не желая прощаться с прекрасным сном. Этот запах, он ведь оттуда?
Потянувшись, улыбаюсь и слышу, как гулит Богдан.
Распахнув глаза, резко сажусь в кровати. Прямо передо мной стоит Егор с сыном на руках, а поверх
Громко охнув, прячу лицо в ладонях. Горло стягивает спазмом, а глаза за секунду наполняются слезами.
А кто бы не разревелся на моем месте?
– Эй, Вик, ты чего? – доносится до меня обеспокоенный голос Егора.
У меня даже слова вымолвить не получается. Всхлипывая, лишь мотаю головой из стороны в сторону.
– Тебе не нравится? Розы не любишь?
– Нра-нравится-а-а… люблю-у-у…
– А ревешь тогда почему? – голос уже гораздо ближе.
– Эта так… мило, Его-о-о-р!.. – рыдаю я.
– Дурочка… Кис, посмотри на меня.
Я хватаюсь за угол одеяла, тщательно вытираю лицо, а только после этого поднимаю на Егора взгляд. Выглядит он офигенно. Взъерошенный, в одних лишь низко сидящих трико и со своей неизменной усмешкой на лице.
Опустившись на колени перед кроватью, он кладет Богдана на мои колени, а затем вынимает из кармана красную бархатную коробочку.
– Боже…
Удерживая ее пальцами одной руки, открывает ногтем большого пальца. А внутри…кольцо…
– Вика, ты выйдешь за меня?
– Ой, мамочки… Егор…
– Выйдешь, Вика? – тихо, но очень настойчиво.
– Да-а-а… Господи, конечно, да! Я выйду за тебя.
Мне кажется или он, правда, облегченно выдыхает. А потом сам надевает кольцо на мой безымянный палец.
– Я люблю тебя.
– И я тебя, Егор. Так сильно люблю!
Торжественность момента оказывается под угрозой, потому что Богдан, почуяв запах молока, нагло тянет лиф сорочки вниз, а когда грудь оголяется, впивается в острый сосок.
Я тихо смеюсь, а Егор жадно впитывает глазами эту картину. Никак не может спокойно смотреть на то, как я кормлю его сына грудью. Делает это каждый раз со смесью восторга и благоговения.
– Я люблю тебя, - повторяет снова.
Вытянув перед собой правую руку, любуюсь колечком с бриллиантом. У меня гора украшений от брака с Костей, которая лежит сейчас в шкатулке на антресолях. Есть там и золото и серебро и даже платина. И самоцветов разных, что не счесть.
А это кольцо – самое желанное, самое дорогое для меня.
– И я люблю тебя, Егор.
После завтрака, пока Богдан, лежа в люльке на кухне, грызет прорезыватель, мы с его отцом пытаемся пристроить цветы в воду. Мужчины, делая такие подарки, редко задумываются о вазах для них.
– Давай просто положим их в воду ванне.
– Ну, нет, Егор. Ты что? Бутоны
– Давай поставим в твою вазу те, что влезут, а остальные выбросим.
– С ума сошел?!
Как он себе это представляет? Унести на помойку целый ворох свежих роз! Я никогда в жизни себе этого не прощу.
Выразительно закатив глаза, Егор куда-то исчезает, а через полчаса появляется с пятью вазами из белого матового стекла. Мы расставляем в них цветы, а из оставшихся я собираю букет для будущей свекрови.
Представляя наше с ней знакомство, не могу сдержать волнительной дрожи. Мне так хочется понравиться ей!
Пока мы собираемся, я расспрашиваю Егора о его маме.
Зовут ее Людмила Николаевна. И она бывший преподаватель вуза по педагогике.
Ого!
Сейчас, конечно, на пенсии. Все свободное время тратит на дачу и ожидание внуков.
Что ж, я еду знакомиться не с пустыми руками. Надеюсь, ее мой подарок порадует.
Глава 59.
По пути к бабушке Богдана мы заезжаем в мою любимую кондитерскую. Егор упомянул, что его мама обожает сладкое, хоть и позволяет его себе не часто. Но сегодня же можно? Повод достойный, чтобы нарушить диету?
Я выбираю очень вкусный торт. С фруктовой прослойкой, с нежнейшими взбитыми сливками.
Егор привозит нас в один из спальных районов. Говорит его мама, сама выбирала, где квартиру покупать. Жить в центре категорически не хотела. К тому же, совсем не далеко от своей любимой дачи.
Жилой комплекс новый. С уютным двориком, детской площадкой и большой стоянкой.
– Ты же предупредил ее, что мы приедем? – спрашиваю, заходя в подъезд.
Чем ближе мы, тем сильнее скручивает живот от страха.
– Не-а… - хмыкает беспечно, - зачем? Сказал только, что заеду, про вас – ни слова.
– Егор!
– Прости, просто хочу на ее лицо посмотреть, - проговаривает он, прижимаясь губами к макушке сына.
Сложив руки на груди, я нервно поджимаю губы. Что-то слишком впечатлительной я стала в последнее время. Прежняя свекровь меня вообще не трогала. Ровные прохладно – вежливые отношения и ничего личного.
Мама Егора мною воспринимается совершенно иначе. Мне мало ей просто нравиться, я хочу ее любви. Как к дочери, как к матери ее единственного внука, как к любимой жене ее сына.
Ни разу ее не увидев, я уже мечтаю о ее благосклонности.
Остановившись у серой металлической двери, Егор нажимает на кнопку звонка и задорно улыбается в глазок. Замок тут же щелкает и, он, отворив дверь, делает шаг через порог.
– Егор! Сынок! – слышу удивленный женский голос.
Мое сердце подскакивает и теперь упирается в голосовые связки. Прячась за его широкой спиной, я тоже захожу в квартиру.