Любовники и лжецы
Шрифт:
– Нэнси, мне не нравится, что ты вмешиваешься в мою личную жизнь.
– Я пытаюсь защитить тебя, – твердила Нэнси. – Не хочу, чтобы ты повторяла мои ошибки. Не будь дурочкой, Белинда.
– Ну, хватит, ты сказала достаточно! – взорвалась наконец Белинда. – Если ты у меня в гостях, то уважай мою личную жизнь.
– У тебя в гостях? Я приехала поухаживать за тобой. Но теперь ты, кажется, выздоровела, так что я, пожалуй, вернусь в Лос-Анджелес. – Нэнси сердито направилась к двери, однако перед дверью помедлила. – Все, что я делаю,
Белинда посмотрела ей вслед. Она понимала: мать говорит правду. Нэнси искренне считает, что Джек использует ее и причинит ей боль. Но сколько можно об этом говорить?
Белинда задумалась.
Она не могла сказать Джеку о ребенке, а если бы и сказала, то неизвестно, как бы он отреагировал.
А Нэнси? Нэнси пришла бы в ужас.
Она подумала об Эйбе. Наконец он получит от нее долгожданного внука и наследника. Она знала, что Эйбу известно о любовной связи Нэнси с Джеком – ей призналась в этом мать на вечеринке у Теда Маджориса. Нэнси сказала, что Эйб так и не простил ее, и это было очень похоже на Эйба. От отца можно ожидать чего угодно.
«Пожалуй, лучше сохранить все в тайне», – печально подумала Белинда. Господи, почему все так запуталось? Заметив, что инстинктивно приложила руку к животу, она улыбнулась. В недалеком будущем она станет матерью-одиночкой, чего от нее едва ли кто-нибудь мог ожидать. И она очень хочет этого ребенка. Очень.
Раздался звонок у входной двери.
Она раздраженно прошлепала по коридору и распахнула дверь.
– Привет, – сказал Джек.
Белинда напряглась. Даже сердце на мгновение замерло, потом забухало как бешеное.
– Привет, Джек. – Она старалась ничем не выдать волнения.
– Можно войти?
Помедлив, Белинда отступила на шаг и пропустила его. Она заметила, как он окинул взглядом раскрытый чемодан. Джек остановился у окна, уставившись на паруса и линию прибоя, старательно сохраняя бесстрастное выражение лица. Потом Джек перевел взгляд на ее хлопчатобумажные джинсы и черную водолазку. Белинда стояла, скрестив на груди руки. Она хотела, чтобы он извинился, хотя и знала, что не дождется этого.
– Что ты здесь делаешь?
– Извини, что я вчера сорвался с тормозов.
– Извинения приняты. – Она опустила руки. И неожиданно для себя добавила: – Мы провели изумительную ночь. Жаль, что она закончилась таким образом.
– Ты прыгнула в мою постель, уже планируя переспать с Гордоном?
– Не смей осуждать мои поступки, мистер Великий Любовник Столетия! И не забудь, что я не прыгала в твою постель: ты соблазнил меня!
У Джека сжались кулаки, но он на удивление хорошо контролировал себя. Джек снова взглянул на ее багаж, потом схватил ее за плечи.
– Не уезжай, – умоляющим тоном попросил он.
Белинда взглянула на него, чувствуя себя лгуньей. Ведь иногда промолчать – все равно что солгать.
– Не уезжай, – повторил Джек, добавив к умоляющим ноткам добрую дозу соблазна, и приблизил к ней лицо.
Белинда чувствовала его теплое, свежее дыхание. А заглянув в зеленые глаза, поняла, что не способна отказать ему ни в чем. Она закрыла глаза и ощутила прикосновение его губ, нежное, как детское дыхание. Он поцеловал ее чуть настойчивее, и она прижалась к нему.
Джек мгновенно отстранился и взял ее лицо обеими руками.
– Ты не уезжаешь, – охрипшим голосом произнес он.
– Нет.
– Ты берешь свои пожитки и кладешь их в мою машину.
– Ладно.
– Мы с тобой проведем уик-энд вместе.
– Договорились.
Джек улыбнулся, она тоже. Он обнял Белинду покрепче, и она с готовностью уткнулась лицом в его плечо. Такое теплое… такое надежное… такое мужественное плечо Джека.
Может, сказать ему, что она еще утром отказалась от поездки с Адамом?
Может, набраться храбрости и рассказать ему все?
Глава 107
Уик-энд промелькнул слишком быстро.
Они бродили по пляжу, держась за руки, и занимались любовью. Они плавали в море, гоняясь друг за другом, словно дельфины, и занимались любовью. Они ели копченую лососину, сливочный сыр и долго не ложились спать, чтобы посмотреть по телевизору «ночное шоу», и занимались любовью. Они бегали ранним утром вдоль линии прибоя; запускали воздушного змея; жарили на углях знаменитого тихоокеанского лосося и любовались океаном.
Был понедельник, раннее утро, но за окном еще стояла кромешная тьма. Джек лежал рядом с Белиндой и не спал, прислушиваясь к ритму прибоя. Звук волн, набегающих на берег, смешивался с ритмичным дыханием спящей Белинды. Он повертелся, пытаясь устроиться поудобнее, взбил подушку, потом совсем сбросил ее с кровати.
Джека разбудил все тот же мерзкий сон о его матери.
И в нем снова мать на пороге удаляющегося дома превращалась в Белинду. Ну и шуточки у его подсознания! Джек не понимал, что означает этот сон. Он не желал знать, что это означает.
За окном посветлело. Джек посмотрел на Белинду, такую красивую даже во сне. Сегодня заканчивается уик-энд, который они провели великолепно. Но сегодня уже понедельник.
Сегодня он предложит ей выйти за него замуж.
Но почему-то при этой мысли у него щемило сердце и начинал болеть висок. Не надо об этом думать. О том, что он затеял.
Джек встал, стараясь не шуметь, прокрался на кухню, намазал маслом сдобную булочку и поставил кипятить воду, чтобы заварить растворимый шоколад. Он посмотрел в окно. Из-за линии горизонта выкатывался на небо оранжевый шар солнца. Джек представил себе, как сделает предложение. Раньше он никогда не думал всерьез о женитьбе, но, как, наверное, всякий человек, мечтал в глубине души о любви, семейном очаге, доме. Откуда же у него этот непонятный страх?