Любовные чары
Шрифт:
— У вас слабая королева? — поинтересовался он с некоторым намеком и как бы подсказывая ответ.
Глава 9
Я не стал заглатывать червячка, из которого так заметно торчит острый крючок, покачал головой.
— Нет, она сильная женщина. Просто слишком заботится о подданных. Это хорошо для них, но плохо для государства.
— Почему? — спросил он как бы наивно.
Я объяснил:
— Чтобы страна была сильной, люди должны работать больше, чем им нужно
Он слушал внимательно, лицо оставалось таким же дружелюбно веселым, но посмотрел на меня, как показалось, несколько иначе.
— А почему не захотят сами?
Я фыркнул.
— Настоящий широкий каменный мост через реку можно построить только за десяток лет…
Он уточнил:
— Мост через реку Страмблу, это самая крупная река Уламрии, строили пятьдесят лет. И то ни на день не оставляли работу.
— Вот-вот, — сказал я. — А кому это из простого народа надо?.. Он добровольно построит только то, что ему нужно вот прямо сейчас.
— Вы понимаете, — произнес он уважительно, — что необходимо королевству.
— Не я один, — ответил я с надлежащей скромностью. — Однако в мире всегда боролись две концепции: сильной королевской власти, что все держит в своих руках, и приятного, но мало жизнеспособного варианта, когда власть передается местным глердам и городским общинам.
Он посмотрел на меня с веселым прищуром.
— А вы что предпочитаете?
Я пожал плечами.
— Это зависит, наверное, от возраста.
— Вы молоды, — заметил он, — но уже в посольстве.
— Я молод и силен, — согласился я, — потому больше нравится сильная королевская власть. Она может творить великие дела в масштабах всего королевства! Но когда постарею, мне больше по нраву будет тихая зажиточная жизнь в своем имении, когда королевская власть меня не тревожит, а я сам определяю, сколько и какие налоги взимать со своих крестьян, какие дороги строить или не строить вовсе.
Он подумал, кивнул.
— Мудро. Чувствуется, вы хорошо изучали этот предмет.
— Я старался, — ответил я скромно. — Человеку незнатного происхождения нет других путей выбиться наверх, кроме как много и усердно работать.
Он засмеялся, указал большим пальцем себе через плечо в сторону двух воинов сопровождения.
— Иначе на всю жизнь можно остаться вот такими, верно?
— Да, — ответил я. — Но я так не хочу.
— И потому, — сказал он с одобрением, — вы уже в посольстве, а это честь, обязанность и признание ваших заслуг.
— Заслуг еще нет, — ответил я застенчиво. — Просто очень сильно стараюсь. И это видят.
Он сказал с покровительственной ноткой:
— Можно жить, не стараясь, зато получая от нее мелкие удовольствия каждый день, а можно постараться, надрывая жилы, а потом получать уже большие удовольствия…
— Каждый выбирает свое, — согласился я. Он посмотрел на меня с усмешкой.
— Уверен, вы не промахнетесь с выбором.
Лес впереди расступился, дорога весело выбежала на берег полноводной реки и пошла вдоль так, что мы с седел хорошо видим не только высокие волны, но даже изредка выпрыгивающих за мошками рыбешек.
Повозка бодро катится впереди, я не знаю, кто такой лорд Краутхаммер, но, думаю, он уже вовсю, не теряя времени, прощупывает глердов Эллиана и Баффи. А Финнегана, как сказал наш глава, он хорошо знает.
Даже напористее, чем меня этот капитан. Думаю, он тоже не просто офицер дворцовой стражи. Хотя, конечно, у меня ранг крохотный, потому ко мне только самый общий интерес, и капитан, так сказать, всего лишь слегка подрабатывает на секретной службе его величества.
В какой-то момент капитан сказал бодро:
— А теперь прибавим!
Мы вдвоем пустили коней в галоп, оставив далеко позади повозку, и через несколько минут впереди расступились медленно и торжественно могучие деревья, открывая величественный вид на прекраснейший город, что высится на той стороне реки.
Наши кони, почуяв воду, прибавили шаг, а я заметил, с каким интересом посматривает на меня капитан, но прикидываться мне почти не пришлось, великолепный город в лучах двух солнц сияет, как корона, украшенная драгоценными камнями.
— Бесподобно, — сказал я с чувством. — Даже не представляю, как такую красоту создавали!
Он сказал гордо:
— Город строился двести лет. И, конечно, не будь у королей Уламрии полной власти, такого не построить, вы совершенно правы.
— Бесподобно, — повторил я. — Ой, только сейчас заметил… Просто дивный мост, но… его как раз сейчас строят?
Он напрягся, после паузы ответил с натугой:
— Да, строят… Он вообще-то был выстроен, однако недавно здесь был тяжелый бой с могущественными магами. Нашим доблестным войскам удалось их уничтожить, однако они успели обрушить часть моста с этой стороны… Остальное им не дали.
— Уничтожили? — спросил я.
— Да, — заверил он. — Мощь магов была ужасающей!.. Видите, что натворили?.. Ничего, все восстановим.
Из леса выехала повозка, рядом Фицрой с почетным конвоем, жестикулирует так живо, что явно что-то продает. Нас увидел, но подъезжать не стал, во всяком случае, двигался рядом с повозкой.
Та остановилась на берегу, дальше разрушенный мост, а вырытые взрывами ямы уже засыпали и даже притоптали.
Лорд Краутхаммер выбрался из повозки первым, мы с Фицроем поглядывали на него с интересом: до чего же похож на Мяффнера, однако крупнее, лицо более жесткое, несмотря на тестообразность, а одежда так и вовсе вся усыпана золотыми бляшками и драгоценными камешками.