Люди Черного Креста
Шрифт:
Сейчас разумнее оставаться на месте. Ну, а если стычка все же будет, уложить противника нужно быстро и тихо.
Виктор знаками указал место каждому.
Они заняли позиции по обе стороны от прохода – за выступающими из земли старыми осыпавшимися фундаментами в шапках густого кустарника. Отсюда удобно наблюдать, оставаясь незамеченными. И нападать, если придется – тоже удобно. Хотя не хотелось бы, ох, как бы не хотелось ввязываться в драку!
Виктор и Кошкодер спрятались чуть ближе к проходу, Костяника, Змейка и прикрывавший арбалетчиц Костоправ – чуть дальше.
Замерли.
Ничего не происходило.
«А может, обойдется? – с надеждой подумал Виктор. – Может, дозор пройдет стороной или спустится обратно?»
Не обошлось. Не прошел. Не спустился.
Перьеносцы умели передвигаться бесшумно. Если бы не Костяника, об их приближении никто не догадался бы до последнего момента.
Чуть качнулись ветки…
Как и предсказывала Костяника, из зарослей появились трое. Выскользнули словно тени.
В свете луны, заливавшем вершину холма, были видны перьевые хохолки над головами. На поясах висели… хм… пучки травы, что ли? Да нет, скорее, волосы с кусками кожи… Точно! Человеческие скальпы!
Двое перьеносцев были с луками и в кожаных доспехах, обвешанных какими-то амулетами. Третий – с особо пышной короной перьев на старой армейской каске и в легком бронежилете, поверх которого тоже нацеплены какие-то бусы из раковин и просверленных деревянных цилиндриков – держал в каждой руке по маленькому топорику. Один топор – со стальным лезвием, другой больше походил на боевой молот-клевец, только вместо клюва на рукояти торчал длинный острый кристалл, тускло поблескивающий багровым светом. Кристалл был похож на те граненые шипы, которыми живой столб-божество прокалывал тела жертв. Судя по всему из него, из этого самого столба, и добывались такие кристаллы. Очень интересно…
Троица что-то пристально разглядывала на земле. Ветки кустарника тоже подверглись тщательному изучению.
«По следу идут!» – понял Виктор. Его группа, правда, старалась не оставлять следов, но, видимо, перьеносцы умели распознавать чужое присутствие даже там, где обычный человек его бы не заметил.
Одно утешало: судя по тому, что враг до сих пор не вызвал подмогу, он еще не был уверен, что кто-то прячется в старых развалинах. И все-таки следопыты проявили осторожность: дальше пошел только воин с топориками, а лучники остановилиь, прикрывая его.
Теперь оставалось надеяться, что Змейка и Костяника не промахнутся с такого расстояния. Виктор знаками указал девушкам на вражеских стрелков. А этим, с топориками, он займется сам. Он и Кошкодер.
Все прошло как по маслу.
Вооруженный топорами воин подошел к их с Кошкодером укрытию так близко, что можно было во всех подробностях рассмотреть его почти безволосое, украшенное странными узорами лицо. А вот сам перьеносец засады не заметил. Щелкнули арбалеты. Над головой чужака просвистели две стрелы – одна даже задела перьевой убор на каске. Перьеносец инстинктивно пригнулся, но арбалетные болты предназначались не ему. На землю повалились лучники: обе стрелы попали в цель. Вражеские стрелки еще падали, а на перьеносца с топорами уже набросились Кошкодер и Виктор.
Пара-тройка метров – не расстояние. И по поводу «двое на одного» Виктор не комплексовал нисколечко. Если сейчас двое не смогут сразу, без шума и пыли завалить одного, то потом на них пятерых навалится целая армия.
Полученное на строевой подготовке ландскнехтов умение чувствовать напарника пришлось весьма кстати. Атака получилась стремительной и слаженной.
Кошкодер двумя молниеносными ударами отбил поднятые топоры и освободил путь для клинка Виктора. Виктор рубанул по шее, целя по-над воротом бронежилета.
Противник в последнее мгновение отстранился, и снести голову в перьях не удалось, но острие короткого ландскнехтского меча все же чиркнуло по горлу врага и рассекло гортань.
Из уже разинутого для крика рта вырвался хрип и хлынула кровь. Однако это не остановило перьеносца. Он не упал и не испугался. Не имея возможности позвать на помощь, истекая кровью и понимая, что жить ему осталось считанные секунды, раненый, тем не менее, продолжил бой.
Выхаркивая вместе с кровавой пеной какие-то неразборчивые булькающие ругательства, перьеносец взмахнул топорами.
Кошкодер вдруг отступил, ошалело глядя на брызжущего кровью бойца. Виктор, лишившись в самый неподходящий момент поддержки напарника, едва успел выбить топор с кристаллическим клювом, целивший ему в лицо. Граненое острие блеснуло перед самыми глазами.
Второй топорик вышиб кистенем Костоправ. Слава богу, лекарь вовремя подоспел на помощь. Размотанная во всю длину цепочка с гирькой на конце захлестнула топорище и выворотила его из слабеющей руки.
Перьеносец покачнулся.
Виктор и Костоправ занесли оружие для добивающего удара.
– Стойте! – неожиданно остановил их Кошкодер. – Он ругается по-английски!
– Кто, мля?! – то ли не понял, то ли не поверил Костоправ. – По-каковски, епть?!
Виктор застыл с поднятым мечом. Так вот что шокировало Кошкодера! Знакомая речь, а вовсе не вид человека с рассеченным горлом, упрямо продолжающего схватку.
Перьеносец что-то бормотал, захлебываясь кровью. На его лице застыла злая ухмылка. Под подбородком зияла рана, похожая на еще одну кривую улыбку.
– Он что, по-инквизиторски базарит? – допытывался Костоправ.
– Да, – подтвердил капитан.
Раненого шатало, как в шторм. Из вспоротого горла толчками выплескивалась кровь. «Шипастый столб был бы рад такому фонтанчику», – подумалось Виктору.
– Гонишь?! – видно было, как у лекаря от изумления расширяются глаза.
– Нет, – Кошкодер мотнул головой.
– И что это за пернатая Инквизиция такая?
На этот раз Кошкодер не ответил. Не знал, наверное, что отвечать.
К ним подбежали Костяника и Змейка. Девушки с перезаряженными арбалетами в руках остановились в сторонке.