Люди Черного Креста
Шрифт:
Ослабевшие ноги уже не держали перьеносца. Он упал на колени, потом завалился на бок, не прекращая что-то говорить. В хриплом шепоте и булькающих звуках угадывались осмысленные членораздельные слова.
Кошкодер нагнулся. Прислушался.
– Спроси, откуда они приплыли, – сказал Виктор.
Капитан задал вопрос. Улыбка умирающего стала злее. Хриплое бормотание – тише. Разговаривать ему было трудно, но и скрывать, похоже, он ничего не собирался. Наоборот – говорил так, будто хвастался…
– …Америка… – разобрал Виктор одно слово
– Из Америки, говорит, – поднял голову Кошкодер. Капитан недоуменно смотрел на спутников. – Соединенные племена какие-то…
Перьеносец продолжал. Он говорил торопливо, сбивчиво, взахлеб, давясь словами и кровью, будто спешил высказаться прежде, чем умрет.
– О чем это он, а? – спросил Костоправ.
Кошкодер поморщился, вслушиваясь в затихающую речь.
– Не пойму я что-то. Говорит, их то-тем и их ма-ни-ту сильнее наших.
– Ман-что, мля? – скривился Костоправ.
Виктор цыкнул на лекаря.
Умирающего уже почти не было слышно, но Кошкодер попытался разобрать последние слова.
– Что еще? – не удержался Виктор. – Что еще говорит?
– Что скоро нас поймают, а нашу кровь принесут в жертву… – Кошкодер снова наморщил лоб, по слогам выговаривая незнакомое слово, – то-те-му.
Ага, вот значит как называется тот ритуальный столб с шипами! То-тем… Будем знать.
Перьеносец дернулся несколько раз. Затих…
– Валить отсюда надо нахрен! – угрюмо выдал Костоправ.
И был прав. Нахрен – не нахрен, но сматывать удочки определенно пора. Как только перьеносцы заметят пропажу дозора, поднимется такой кипеш, что мало не покажется. Их будут искать и на земле и с воздуха, а если найдут… Не-е, нафиг, нафиг, нафиг! Виктора аж передернуло. Жертвовать кровь какому-то то-те-му не очень хотелось.
– Не отдам я этим долбаным уродам в перьях свою кровушку, – Костоправ словно подслушал его мысли. – Подавятся, мля! Помочиться на их чурбан с колючками, чтоб лучше рос, – это, етить, всегда, пожалуйста, а кровью его поливать – жирно будет!
– Надо уходить, – кивнула Змейка. – Только вряд ли мы сейчас проскочим через патрули и дозоры. Даже с ней.
Стрелец-баба кивнула на Костянику. Та возражать не стала. Ее красные глаза видят, конечно, многое, но где-нибудь на открытой местности и перьеносцы тоже вполне могут заметить чужаков. Повсюду ведь шныряют, гады.
– Один хрен, линять нужно! – рубанул ладонью по ладони Костоправ. – Пока пернатые пляски свои пляшут, еще есть маза. Потом – совсем кругом жопа будет.
«Вот именно: “совсем кругом”», – мысленно согласился Виктор с неловким словесным оборотом лекаря.
– Как-то надо просачиваться, епть!
– Как? – вздохнул Кошкодер. – Если выйдем в поле и наткнемся на патруль – уже не спрячемся. А эти сволочи только своих пропустят.
– Значит, прикинемся своими, – Виктор глянул на трупы перьеносцев.
– Точняк! – Костоправ сразу все понял и оживился. – Разденем, мля, пернатых, поделим одежду и оружие. Ощипаем… Гы! Перьев понадергаем. Тут перьев этих, как в курятнике – до хрена и больше. На всех хватит, ексель-моксель! Рожи тоже можно раскрасить.
Нагнувшись, Костоправ сунул пальцы в кровь перьеносца с рассеченным горлом и мазанул по лицу. Не то чтобы получился узор, идентичный тому, который украшал физиономию убитого, но…
– Авось в темноте не разберут, суки, – вдохновенно закончил лекарь.
Маскарад и вправду повышал шансы. Ну, заметят их перьеносцы. Ну, примут издали за свой дозор. Глядишь – и прокатит. Очень бы хотелось на это надеяться…
Глава 19
По зарослям пробирались пять человеческих фигур. Темные силуэты с перьями на головах терялись в густом полумраке, куда почти не попадал лунный свет. Запахнутые плащи и накидки скрадывали очертания тел: под такими не разберешь даже, женщина идет или мужчина. Измазанные кровью и грязью лица были почти незаметны в переплетении ветвей.
Снятой с трех убитых перьеносцев и распределенной между пятью спутниками одежды, странных украшений и скальпов (их тоже пришлось нацепить для пущей убедительности) хватило, чтобы у стороннего и не очень внимательного наблюдателя сложилось впечатление, будто все пятеро принадлежат к приплывшему из-за океана народу.
В такт шагам покачивались гроздья бус, разноцветных веревочек с узелками, кожаных мешочков и амулетов. Приходилось, правда, нести и свое, и чужое оружие, но это не должно вызывать подозрений: многие из танцевавших вокруг Тотема перьеносцев тоже были вооружены трофеями, а некоторые – одеты в доспехи крестоносцев и ландскнехтов.
Впереди шла Костяника. Благодаря ее красным глазам и нехитрой маскировке «под своих», близкого общения с патрулями пока удавалось избегать. Павшая крепость Инквизиторов и ритуальная площадка, на которой проходили жертвоприношения, остались позади. И чем дальше они от них удалялись, тем спокойнее становилось на душе.
Кажется, в этот раз пронесло…
Костоправа даже пробило на разговорчики. Поигрывая трофейным топориком с клювом-кристаллом, лекарь подошел к Виктору:
– Слышь, Золотой.
– Чего?
– Тот пернатый говорил, будто приплыл из этой… как ее, мать ее… Америки – во!
– Ага, говорил.
– А что ты знаешь об Америке?
Виктор задумался. Вообще-то ему было известно немногое.
– Ну-у… Сказители рассказывали кое-что… Это земля такая. Или страна. Или… Ну, не важно, короче. Где-то там она, на западе, за океаном. Говорят, одно время перед Бойней там Черный Царь правил. Или князь. Или хан…
Собственно, это все, что знал Виктор.
– Нет, тогда правителей по-другому называли, – подключился к разговору Кошкодер. Капитан так наморщил лоб, пытаясь вспомнить, что с отсутствующего глаза чуть не сползла повязка. – Диковинное словечко такое. Пре-зе… пре-зи…