Люди долга и отваги. Книга вторая

Карпов Владимир Васильевич

А еще хвалили часть за спортивную работу. Афонич как-то сказал, выступая на собрании:

— Наша служба требует основательной физической подготовки. Это доказывать не требуется. Мы много занимаемся пожарно-прикладным спортом, неплохо выступаем на соревнованиях, есть у нас спортсмены-разрядники. Почему бы не создать еще и свою мотоциклетную секцию? Машины есть у многих из нас, можно даже организовать мотобольную команду!

И организовали. Капитаном стал начальник караула. Команда получилась дружной, участвовали в мотокроссах, турнирах по мотоболу, агитпробегах. Кто-то из бойцов пошутил однажды:

— Вот скажите, почему физкультура и спорт достигли у нас невиданных высот? Отвечаю: потому, что Афонич

живет на улице Физкультурной!

И когда в части узнали, что Афонича переводят в управление начальником тыла штаба пожаротушения, первыми были огорчены спортсмены.

— Жаль, что уходишь, — сказал один из них Владимиру. — Теперь только на мотогонках и встретимся, да и то в качестве соперников.

— А на пожарах? — улыбнулся Афонич. — С огнем-то все равно вместе придется воевать. Как в тот раз!

В тот раз в одном из микрорайонов города возник пожар в многоэтажном доме. Красные машины, оглушая улицы воем сирен, помчались к месту происшествия. Прибыли машины и из других частей. Возле дома собралась толпа жителей.

— Подвалы горят! — слышались голоса.

— Того и гляди первый этаж охватит!

Да, огонь бушевал в подвальном помещении, в так называемом техподполье. Оно было сильно задымлено, температура в нем перевалила уже за сто градусов. Но главная сложность была не в этом: подполье оказалось низким, тесным, с узкими проходами, которые вдобавок были захламлены. Жильцы понастроили там всяких сараюшек, кладовок, сделали это вопреки запрету — не то что с техникой, а и одному в иных местах не пробраться.

Пошло одно звено. Через несколько минут вернулось. Командир доложил, что проникнуть в зону очага невозможно. Тут же послал второе звено. И ему тоже пробиться не удалось.

— Там такие катакомбы! — с досадой сообщили пожарные. — Самый просторный проем всего сорок сантиметров на пятьдесят. Темнота, теснотища!

А огонь набирал силу, и в толпе уже заметили, что пожарные вроде бы замешкались. Все яснее было слышно, как воет и гудит огонь, он в любую минуту может вырваться из подвального плена, перекинуться на лестничные площадки, в квартиры. Из подъездов уже повалили клубы черного удушливого дыма. Как подступиться к очагу, как подавить его? Каждая секунда на счету, решение должно быть быстрым и единственно правильным.

Афонич взялся возглавить третье звено.

— Я пойду, — сказал он. — Отберу самых толковых и проворных, они хоть сквозь игольное ушко пролезут!

Вместе с тремя бойцами он скрылся в дыму. Снял кислородно-изолирующий противогаз, который обычно носят за спиной, и пополз, толкая его перед собой, крепко держа пожарный ствол. За ним ползли остальные.

Томительно тянулись минуты. Наконец стало ясно, что Афонич с бойцами проник к очагу. Огонь стал сдаваться и вскоре был окончательно усмирен. В «Личном деле» начальника караула появилась еще одна запись:

«Объявлена благодарность за смелые и решительные действия, проявленные при тушении пожара».

Он всегда поступал так: если требовала обстановка, если нужно было рискнуть, — не колеблясь, шел первым, брал на себя самую трудную часть опасной работы. В служебных документах эта мужественная черта характера капитана Афонича отражена всего тремя словами: «Показывал личный пример». Эту же черту называют главной и его боевые товарищи.

Василий Иванович Снурницын, помощник начальника штаба Управления пожарной охраны:

— Он пришел к нам в управление в семьдесят шестом. Я тогда был старшим в своей смене, и руководство предложило мне подобрать на должность начальника тыла подходящего человека. Володю я знал до этого хорошо, не раз видел его в деле, и поэтому выбор сразу пал на него. Почему? Работа у нас оперативная, требующая умения быстро принимать правильные решения, не побояться взять ответственность

на себя, рискнуть, показать личный пример. Все эти качества у него были. Ведь что такое в нашем понятии тыл? Тыл — это все, что необходимо для борьбы с огнем. Техника, в первую очередь. Водоснабжение. Газодымозащита и многое другое. А главное в работе начальника тыла — забота о людях, о тех, кто идет в огонь. Каждый из них должен быть твердо уверен, что тыл надежный, тогда и действовать он будет уверенно, без оглядки, без опаски, что очень важно в морально-психологическом плане. И неверно представлять поэтому, будто начальник тыла сидит себе где-то там, далеко от пожара, от опасности, и руководит, вроде как диспетчер. Он на самом что ни на есть переднем крае. По натуре Володя был человеком общительным, открытым, оптимистом. Не знаю, как другим, но мне ни разу не приходилось видеть его унылым, раздраженным. Любил шутку, юмор. Мы дружили семьями, вместе ездили на рыбалку, на охоту… В последний раз я встретил его здесь, в штабе. К нам только что пришел новичок — старший лейтенант Лисовой. По всему было видно, что чувствует он себя не очень уверенно, и Володя подбодрил его: «Ну что, Алексей, привыкай помаленьку, не тушуйся, берись сразу за дело. Я тоже, когда пришел сюда, не знал, с чего начинать. То ведь у меня была одна своя часть, караул, а тут сразу вся область! Да еще вдобавок в первый же день сложный пожар навалился. Но ничего, как видишь…»

Юрий Михайлович Сидоров, заместитель начальника штаба:

— Владимир Афонич как-то сразу влился в коллектив. Сработались мы быстро, много раз были вместе на пожарах. Он не любил «кабинетную службу», ему больше по душе была оперативная работа. Отличался смелостью, моментально ориентировался в сложной обстановке. В борьбе с огнем это ценнейшие качества. Я не раз ловил себя на мысли, что если бы он избрал себе профессию военного, то из него получился бы отличный командир и воспитатель. Впрочем, наша служба, можно сказать, не отличается от армейской, ведь недаром пожарные части именуются военизированными. Да-а… Отважный был человек. Володя был надежным товарищем и настоящим бойцом. Очень нам не хватает его сейчас. Бывало, войдет, помашет рукой: «Привет бойцам огненного фронта!» — «Привет, Афоня!» — скажет кто-то из друзей. Так мы его иногда называли, по-приятельски, когда можно было забыть о субординации. Он не обижался. Хорошим семьянином был. У него и Тамары — двое маленьких детей. Борис и Элла. Очень он их любил…

Лев Николаевич Микеров, заместитель начальника управления:

— Капитан Афонич отличался исключительной добросовестностью, дисциплинированностью. За любое дело брался настойчиво, я бы сказал, горячо, и всегда доводил его до конца. На пожарах действовал энергично, грамотно, инициативно. Нужно после смены остаться — он останется без слов. Если надо — и на сутки, и на двое. Не работал «от сих и до сих». Не раз шел в самое пекло, хотя, в общем-то, не его это дело — пробиваться с пожарным стволом к очагу, он всегда мог бы сказать, что у него совсем другие задачи. Его гибель — большая и горькая утрата…

Таким он был.

В его «Личном деле», в разделе «Награды и поощрения», с десяток записей. Объявлена благодарность за смелость и мужество, проявленные при спасении людей на пожаре. Вручена Почетная грамота Управления внутренних дел. Еще грамота. Премия. Благодарность. Награжден медалью «За безупречную службу» III степени…

Последняя запись в послужном списке датируется тем августовским днем, когда он до конца выполнил присягу:

«Погиб при тушении пожара».

…Он пришел в штаб, как всегда, в половине девятого утра. Наступающий субботний день опять обещал быть жарким — на небе ни облачка. Давно не было дождей, вон и трава у ограды порыжела, только в тени деревьев она густая, сочная и зеленая.