Люди Дромоса
Шрифт:
Да никто в этом и не сомневался, так что я готов лететь назад.
Но в этот раз молодая мама упёрлась, как говорится рогом. И заявила, что должна сама ехать дочерью.
Мне-то без разницы, но Лена воспротивилась. И, отведя меня в сторону, зашептала.
– Знаешь, Юра, что-то не хочется мне брать её с собой. Ведь, попадя назад, она захочет остаться. А ты же сам видел, как там у них… - И добавила.
– Её либо того… Или же она выживет и озлобится. А, поскольку обладает способностями, то представь, что из этого может получиться…
– Так уж и захочет?
– Удивился я.
– Захочет, захочет.
– Заверила Лена.
– Так
– И, видя мои сомнения, добавила: - Помнишь те несколько дней перед приходом в ваш мир, что я провела "у тебя". Я ведь, вполне серьёзно подумывала о том, чтобы вернуться назад.
Вот даже как. Я поджал губы и недовольно глянул на Ленку. Стараешься тут, из кожи вон лезешь, а она, видите ли "собиралась вернуться".
– Да ладно тебе.
– Примирительно произнесла она.
– "Дела давно минувших дней, преданья старины глубокой…"
– Хорошо, Лен, - согласился я, - проехали. И что ты предлагаешь?
– Военную хитрость.
– Заговорщиски зашептала она.
– Пусть Инна отвлечёт внимание Н-Гдэны и тёток, а мы тем временем сгоняем назад и заберём Кени.
Я согласился, и мы, отозвав Инну в сторону, объяснили ей, чего хотим. Как всегда, дорогая с сомнением покачала головой, готовясь высказаться "по поводу" но - бывает же!
– воздержалась. Видимо, всё дело в том, что моё участие в увещеваниях сводилось к молчаливому присутствию. А всю, если можно так выразится "уговорительную" часть, взяла на себя Ленка. Что угодно ложу под топор, что, ежели б за дело взялся я - не миновать бы дебатов по поводу ненужности задуманного и моей умственной несостоятельности. Да и фиг бы я стал с Инкой советоваться и просить её помощи. Просто бы ломанулся назад в эту чёртову Африку и поставил Н-Гдэну а заодно и Инку перед свершившимся фактом. Но, поскольку за дело принялась Ленка, все быстро уладилось и Инка, закусив губу, только кивнула. Собственно, ничего такого уж страшного мы не задумали. Просто, дабы подсластить пилюлю, Инке предстояло отвезти Н-Гдэну и тёток на один из московских рынков. Ни одна женщина не устоит перед разноцветьем Лужников или Горбушки. Как говориться и нам спокойнее и людям приятно. Да и ожидание вещь сама по себе довольно нудная. А тут, нашим гостям предлагалась такая увлекательная экскурсия.
А мы с Леной, еще раз отправились в уже порядком набившую оскомину Африку. Даже рассказывать про это неудобно, честное слово. В общем, как всегда. "Как только прилетели - сразу сели"… И двинулись на поиски этого таинственного доброжелателя, что решил в отсутствие матери позаботиться о малышке. Руководствуясь описанием Н-Гдэны и сердобольных тёток, добрались до обиталища родни мужа без помех. И даже смогли поговорить с ними и увидеть малышку.
Как и положено заботливым родичам, те поначалу встретили нас в штыки но, просмотрев запись лица их расплылись в убытках. И чёрт его знает, чего в этих самых улыбках было больше, облегчения оттого, что с Н-Гдэной всё в порядке, или же радости, что не придётся взваливать на свои плечи заботу о девочке, и кормить лишний рот. Да и то. Из редких и довольно беглых просмотров газет, и посещений Интернета, происходивших чуть почаще, я в курсе, что у них здесь сплошная нехватка продовольствия и вообще, мрак и ужас. Так что, мы быстро, относительно конечно, уладили все вопросы и, взяв малышку за руки, усадили её в Ленкин Джип.
Девчушка лет десяти совершенно не боялась, и крутилась как юла, тараща
– Не хочу, - В подтверждение своих слов энергично покрутив головой заявила маленькая упрямица.
Что удивительно, на вполне удобоваримом русском. От изумления у меня отвисла челюсть, а глаза Ленки поневоле засветились радостью.
– Откуда ты знаешь язык?
– удивилась Лена.
– Ольга Семёновна научила. Она постоянно говорила с нами только по-своему, и я скоро стала понимать. А ещё она показывала нам мультики.
При воспоминаниях о мультиках глаза ребёнка засветились восторгом.
Я же тихо радовался тому, что социалистическое наследие спустя добрый десяток лет после развала Союза неожиданно пригодилось. Вот уж действительно: "Где найдёшь, где потеряешь…"
– Но пойми, Кени, нам предстоит трудный перелёт, и тебе будет плохо.
– А на чём мы полетим?
– Живо поинтересовалось дитя.
– На очень быстром самолёте. И непослушных маленьких девочек в нём сильно укачивает.
– Терпеливо ответила Ленка.
– Хочу на самолёте, - немедленно заканючила нахалка.
Дело принимало серьёзный оборот, и я, поняв, что уговоры займут не одну минуту, растянулся на траве, заложив руки за голову и уставившись в небо. Надо сказать, ничего себе небо в этой самой Африке. Синее и прозрачное, без малейших следов облаков. И ещё на нём светило солнце. Симпатичное такое солнышко, обеспечивающее пятьдесят градусов в тени. Поскольку из растительности наблюдалась только травка, на которой я разлёгся, то тень, сами понимаете, была от Джипа.
Сквозь начинающую подступать дрёму я слышал Ленкин голос, продолжавший увещевать бесёнка, вовсю прыгавшего на переднем сиденье и нараспев декламировавшего что-то на непонятном для меня языке. Впрочем, кажется, вполне можно догадаться.
– Лен, может, сделать ей инъекцию?
– Вяло промычал я. А то ведь до вечера не уломаешь.
– Я думаю, не стоит.
– Возразила Лена.
– Не хочу травмировать психику малышки. Ей и так пришлось несладко.
– Как хочешь.
– Без энтузиазма согласился я.
– Тогда вот что. Я, пожалуй, "схожу к себе". Ну, окунусь там, и вообще.
Ленка понимающе хмыкнула. И то верно, ведь жара стояла несусветная. А насчёт отлить, так вообще, никаких условий. На ближайший десяток километров ни одного кустика, да ещё этот чертёнок в юбке.
Я поднялся и, отряхнув брюки от налипших стебельков, повернулся к джипу спиной, чтобы совершить "переход". Дьяволёнок, вовсю скакавший на кожаных подушках, с радостным визгом прыгнул мне на спину. А я "сделал" шаг, уносящий меня из чёртова пекла в такой уютный, родной дромос. С его оптимальной, не вызывающей дискомфорта температурой и ласкающим слух плеском волн любимой реки.
– Йо-у, - раздалось у меня над ухом. И, соскочив с моих плеч, девочка помчалась к воде.
Дьявол!. Во все глаза я таращился на маленькую проказницу, весело сбросившую платьице. Но зрение не обманывало. Малышка не проявляла ни малейших признаков недомогания, не говоря уже о со страхом ожидаемом мною "танце смерти". Напротив, забравшись в воду по грудь, задорно шлёпала ладошками, вызывая тучи брызг и заливисто хохоча.
– Как ты себя чувствуешь?
– Очумело спросил я.