Люди, дружившие со смертью
Шрифт:
– Мы не бредим войной, и пришли сюда не за победой. Накормите нас, мы расплатимся и уйдем… Я кивнул Тадену, он отстегнул и бросил хозяину кошель с деньгами. Тот поймал его на лету, но его слуги среагировали на движенье, и семь стальных стержней указали на моего начальника штаба. Но никто не выстрелил – и то хорошо…
Как давно было известно, ничто так не повышает веру в человека, как аванс. Самострелы были спрятаны, но отстегнуть сабли они забыли. Или сделали вид, что забыли. Случись заварушка, в нашей кампании, они бы не успели и за рукояти схватиться, как все закончилось. Но я не стал их разочаровывать. Трапезничали мы во дворе за домом. Там стоял длинный стол, за которым, наверное, кормили пастухов, стригалей и прочий рабочий сброд, что жил на пастбищах и в дом не
– Вот вы люди видно, что опасные… И убивать, видно, приходилось. А что если, мы помочь вас попросим… Я сразу подумал, что хозяин ведет какую-то тяжбу о меже с соседом, и хочет, чтоб мы того или припугнули или… Наверное, это все отразилось на моем лице, потому что он испуганно замахал руками:
– Нет, тут дело необычное… Купил я недавно дальние пастбища за рекой. Река-то сама – дрянь, да овраг вымыла – просто жуть. Да тут тогда-то тракт проходил, ну и от него мосток остался. Вот по нему мы гонять коров стали. Только оказалось, что купил-то я не просто землю с ручьем и мостом. Еще получил я тролля, коий под этим мостом живет. Знал бы, что он там есть – так в жизнь бы купчую не подписывал бы… Безобразит он во всю. Скажем, гонит пастух стадо, так он выйдет – требует с пастуха деньгу. Ну, известное дело, откуда у пастуха монета?… Тогда он своими лапищами коров доит. А только от его вида у коров молоко в вымени скисает…
– И вы хотите, чтоб мы его убили?…
– Неа, пришибить – тут особо ума много не надо… Я скривился – хозяин неосторожно поставил под сомнение нашу профессию. Но, не замечая этого, он продолжил:
– … Так вот: пристрелить его, скажем, конечно, нетрудно… Да только зачем грех на душу брать? Тролль-то, конечно, нежить – да уж больно на человека похож. А мы ведь людей не убиваем… он задумался и поправился, – Без причины-то не убиваем… Вот я подумал, а нет ли какого средства его отвадить?
– А самим, стал-быть, слабо? – встрял Таден, насмехаясь над говором хозяина. Но тот пропустил едкость Хайдера.
– Стал-быть слабо… Было времечко, собрались всем миром, пошли ему бока намять. Эх, и здоров он драться – нас полторы дюжины, а он один – так и то, думал, что нас одолеет. Натолкли ему бока, значит, убег он… Да и недели не прошло – вернулся, стал доить коров ночью на ближних пастбищах. Еще письмо рунами написал – мы грамотного два дня искали… Написал, мол, это с вас должок накопился за время отсутствия моего. Тролля в смысле… Я задумался – о троллях я слышал изрядно, видел нескольких, правда, все больше издалека, но о тролле знающем грамоту, я услышал впервые. Но тут на столе появилось пиво. Я пригубил его – оно было свежо и отлично сварено. И сыр на столе как нельзя лучше подходил закуской к нему.
– Вот найдите способ, чтоб он нам не мешал, а мы с вами рассчитаемся… Уточнять цену мы не спешили – пока мы говорили только о категориях. Вероятно, он путал нашу работу с делами наемных убийц. Людей, которые мстят за других, или берут чужой грех на душу. Если тролля убьем мы, то тогда содеянное будет на нашей совести…
– Вы знаете, недавно был в Сиенне, так там приняли смешной закон… – пришел мне на помощь Хайдер, – мол, в заказном убийстве винить надо не сколь убийцу, сколь его заказчика. Ибо конь боится не плети, а человека его бьющего. Не будь плети, его бы все равно чем-то стукнут. И говорят, этот закон насоветовали монахи, ибо сущность у него божественная…
– Да кто ж о смертоубийстве говорит, – понял намек хозяин. Пусть себе доит коров… Только не моих…
– И во сколько вы оцениваете свой покой? – принялся зубоскалить Хайдер.
– А сколько вы берете по такому случаю?
– А мы за такие случаи не беремся. По таким случаям обычно ведьмаков вызывают. А они берут стоимость коня… Хозяин сразу скуксился:
– Коня под седло?
– Смотря какой тролль. Если матерый, то не просто под седло, но и с седлом… Но я чувствовал вину, за прерванный покой этих людей, посему прервал торг:
– Да, ладно успокойтесь. Покамест это беспредметный спор. Давайте после обеда прокатимся, посмотрим…
Но после обеда ехать куда бы то ни было, стало просто лень. После плотного обеда народ потянуло в сон. День был просто напоен жарой по самое горлышко, так как бывает только на излете лета. Солнце светило почти из зенита, ветра не было. И солдаты разбрелись по саду, выискивая место для сна. Я не стал их тревожить – по моей воле они не выспались ночью, а требовать без особой нужды два маленьких подвига от человека в день – это слишком. Потом может не хватить сил на один, но большой… Я ушел на сеновал, расстелил на сене свой плащ, бросил под голову скрученную куртку. Было тихо, в сарае царил приятный полумрак, приятно пахло скошенной травой. Это чем-то напоминало полуденный сон во времена моего детства. Говорилось: меньше знаешь – крепче спишь. Я же человеком, снедаемым тысячей бессонниц. Но тут заснул быстро. Когда я проснулся, я увидел Хайдера, сидящего на земле возле ворот в амбар.
– Проснулся? – спросил он.
– Ну, положим, что так… После сна сознание возвращалось медленно, ни думать ни говорить не хотелось:
– Хоть помнишь, чего за столом наговорил?
– Угу…
– Тогда объясни, отчего ты ввязался в это дело? Жизнь троллей – это нечто разумению человека неподдающееся…
– Не понял, – признался я, – обоснуй…
– Обосную… Местный хозяин купил землю уже вместе с троллем. А предыдущий вряд ли об этом не знал. И когда землицу сбагрил – вероятно, выдохнул с облегченьем. Ну а кто ему это место всучил – неизвестно, потому что долго дураков не было на покупку. А знаешь почему? Потому что мост – это не их земля. Я поморщился:
– Что значит – не их. Ты думаешь, хозяин врет? Хайдер вздохнул, как вздыхают родители, общаясь с непонятливыми чадами:
– Слушай, Дже, ты же картограф?
– Ну было дело… На самом деле меня учили несколько другому. Я получил цензус как кавалерист. Но в академии нас учили и картографии. А затем так сложилось, что на нескольких местах службы я таскал саблю на одном боку и тубу с картами на другом. Хайдер об этом прекрасно знал:
– Смотри, на современных картах тракта, о котором говорил хозяин, нету. И моста того тоже нет. А на картах более ранних – есть мост, но дороги опять же нет. Ну кому нужен мост, к коему нету дорог? А знаешь причину? Я уже начал догадываться. Человеческие дороги тянулись все больше параллельно побережью. Рокады встречались, но движение по ним было вялым. Бывали и радиальные дороги – все больше вокруг столиц или узловых точек. Этот мост не вписывался ни в одно направление…
– На людских каратах тракт не найти, потому что построили его не люди. – Продолжал Таден, – Не знаю кто, но не люди. Заказчиками были скорей гномы, вероятно по нему они возили металл к океану.
– … И корабли шли в сказочный Брасил?
– Именно… А мосты берегли тролли. Они кормились с проезжающих и с округи моста. Говориться же – вещь того, кто первый на нее право заявил. И этот тролль запросто мог появиться лет за пятьсот до того, как сюда пришел первый человек. Тракт-то, наверное, еще здесь – под саженью земли, только мост на виду и остался. Известное дело – тролль мировому судье бумаги на мост не покажет, да до судьи далеко, до бога высоко – а по совести земля-то его… Логика в его словах была. Одно – связываться с человеком, другое – иметь дело с силой, ни формы, ни размеров ты не знаешь. С силой древней, непонятной. Я завыл, стиснув зубы: