Люди и Демиурги
Шрифт:
Ник замедлил ход, чтобы не налететь на какую посудину. Остров, а это был именно остров, а не плоский атолл, закрыл собой всю перспективу. Горы, скалы, а у берега множество белых квадратных домиков. Весь остров в два цвета: белое и зеленое. . .
А воды здесь уже не прозрачные, а цвета мутно-зеленого. Близость людского поселения сказывалась. . .
Ник благоразумно не пристал к одному из многочисленных причалов, а бросил якорь метрах в двухста от берега. У берега торчали два корабля со спущенными парусами. Одномачтовые, деревянные. . . шхуны? В морских судах Ник совершенно не разбирался.
Через несколько минут несколько лодок с любопытными аборигенами, подплыли, держась на безопасном, в их понимании , расстоянии.
– Господин приплыл торговать?
Спросил самый смелый, мосластый дядька с курчавой бородой до пупа. Местные дядьки все как на подбор, худые, жилистые с косматыми бородами и одетые только в серые набедренные повязки.
– Нет, господин отдыхает.
– Что нужно господину? Может рыба свежего улова?
– Мне нужна пресная свежая вода.
– Хорошая вода с родника дорога, господин! Два тенье за биру!
«Знать бы что такое тенье и бира? Эти прихиндеи явно хотят меня надуть! Ишь как глаза заблестели! »
– Сегодня мне вода не нужна. . .
Аборигены, пошушукались, совещаясь. Подплыло еще несколько лодок.
– Может господину нужен мальчик? Нежный, умелый мальчик, чьи ягодицы как персик?
– Оставьте вашего персика себе! – великодушно отказался Ник.
Самый смелый подплыл ближе. Глаза косые, в бороде застряла солома или остатки обеда. На копченой морщинистой шее на черном шнурке клыки неведомого зверя.
– Если у господина есть десять тенье, я привезу нежную девочку, юную и свежую, но только до заката.
Гришка просунулся между ног Ника и презрительно рыкнул.
Перепуганные портовые коммерсанты ударили веслами по волнам и с визгливыми воплями понеслись прочь.
Ник расхохотался и потрепал за холку озадаченного пса.
– Собаки тут не водятся, похоже!
Ник спустился в каюту. Теперь на борт никто не сунется.
Девушки сидели за столом на диванчике, по чашке с чаем в руках.
– Эти грязные мужланы предлагали тебе выпивку?
– О, нет! Сначала предлагали мальчика, а потом девочку.
– А что дороже?
– Зачем тебе это, Шилла?
– Изучаю маркетинговую обстановку.
Ник почесал затылок.
Положив в брезентовую сумку из-под инструментов несколько банок консервов, пакет с перцем, банку с растворимым кофе и банку меда, Ник вышел на палубу с твердым намерением высадиться в порту и купить свежей воды. Кроме покупки воды было и любопытство. Еще бы! Первый город этого мира!
Вряд ли здесь известен перец, кофе и мед. Может быть получиться совершить бартер или продать продукты. Любители экзотики есть везде.
Аборигены на лодках вернулись, но держались на приличном расстоянии. Плыть к причалу саженками Ник не хотел, помня о том какая грязь всегда у самого берега плавает даже в самом чистом порту. В этой варварской стране о канализации еще наверно понятия не имеют.
Чуть не сорвав голос криком, договорился с одним из лодочников и тот за банку консервов принял Ника на борт. Привязанный к столу на корме за ошейник возмущенно брехал вслед Гришка.
Ступив на мостки, Ник едва удержался от того чтобы зажать нос двумя пальцами и дышать ртом. Мостки и вся прилегающая территория представляла собой хаотический рынок. Все торговали всем. Здесь же на протвинях на углях пекли рыбу и сомнительного вида мясо с жиром.
Аборигены про постоянное мытье и дезодоранты еще не слышали и запахи витали здесь самые чудовищные. Ник шел по скользким, грязным , заплеванным мосткам, передергиваясь от омерзения. Он остро жалел что не имеет на ногах сандалий или даже дешевых китайских сланцев из пластика. Все лучше чем ходить босиком! Наглые мухи, хозяева этих мест лезли в глаза и в нос.
Местные жители в большинстве были низенького роста. Ник возвышался над толпой и привлекал всеобщее внимание. Сумку он прижал к груди, чтобы чего не украли. Ежеминутно чьи– то руки касались его ног или шортов.
Ему пытались всучить всякую гадость и рвань, уверяя что господин без этого не будет счастлив.
Вопили торговцы питьевой воды, вопили торговцы жареной или сырой рыбой. Все вопили, как будто наступил последний день тоговли. В отличии от мужчин, которые щеголяли в одних набедренных повязках, местные женщины передвигались по рынку закутавшись в черные ткани по самые глаза.
Выйдя на пыльную улицу, Ник миновал этот блошиный рынок и оказался в начале торговой улочки. Многое здесь напоминало Турцию, где Ник как то побывал с приятелями еще в студенческие годы.
На первых этажах магазины и лавки. Товары лежат навалом вдоль прохода. Улица на уровне второго этажа завешена полотнищами ткани от солнца.
Торгаши, уже одетые в белые рубахи чуть не до пят, наперебой зазывали прохожих обещая самые редкие вещи почти что даром. Ник приценился к сандалиям из кожи. Запросили четыре тенье.
Ник поблагодарил и двинулся дальше. Торговец ухватил его за руку и потащил обратно, расхваливая свой товар и предлагая те же сандалии за 3 тенье.
Ник сказал что не взял денег с собой. Торговец поцокал языком и предложил сандалии за 2 тенье.
Когда Ник все же вырвался из рук торговца и поспешил прочь, тот кричал вслед что отдаст пару сандалий за тенье, одно тенье.
Ник в конце улицы нашел лавку где торговали на развес пряностями , а также травами, сушеными кореньями и грибами.