Люди и нелюди
Шрифт:
Наблюдать краешком глаза за жизнью на землях диких марилан было любопытно. Судя по воспоминаниям Мурки, у лесных кошек существовала довольно развитая общественная структура с иерархической лестницей, во главе которой находился совет старейшин. Он следил за соблюдением законов и решал возникающие проблемы в жизни населения заповедника. Так что, по сути, дикие мариланы оказались не такими уж и дикими. У них даже город свой имелся! Правда, мою подругу в него не пустили, но даже то, что она успела заметить издали, впечатляло.
В окруженной кольцом невысоких холмов низине, совсем рядом с
К сожалению, на этом интересная информация о диких, но крайне симпатичных (по заверениям Мурки) обитателях заповедника иссякла, поскольку подробности сексуальных похождений хвостатой мне были до лампочки. Кроме того, воспоминания моей подруги снова начали приобретать эмоциональный окрас. Правда, иного характера, но аналогичным образом мешающий мне нормально соображать. В общем, едва не набросившись на увлеченную чтением Вику, я попросил подругу пропустить пикантные моменты и сразу перейти к возвращению из заповедника. Мурка была несколько разочарована, так как считала время, проведенное с дикими котами, лучшим периодом своей жизни, но просьбу выполнила.
Я не представляю, как устроена память у больших кошек, но уверен в одном – от человеческой она существенно отличается. Возможно, мариланы осознанно хранят в ней только яркие события своей жизни, а может, с течением времени из более ранних пластов их воспоминаний каким-то образом удаляются неиспользуемые фрагменты, освобождая место для новой информации. Иначе не объяснишь, отчего форма повествования Мурки резко изменилась. Если раньше в моей голове проигрывались отдельные эпизоды, возникали нечеткие картинки, а нередко звучала и обычная речь, то теперь на меня в буквальном смысле обрушился поток воспоминаний.
Такого я не ожидал и поначалу даже не пытался его анализировать, а всеми силами старался не раствориться в нем. И дело тут вовсе не в объемах получаемой информации (уверен, я смог бы принять и не такое), а… как бы получше объяснить… Я словно стал Муркой со всеми втекающими и вытекающими! Я не просто чувствовал ее эмоции и просматривал обесцвеченный фильм, а воспринимал весь комплекс испытываемых кошкой ощущений, включая тактильные, обонятельные и прочие, какие там еще остались. Скажете – и что такого? А представьте, каково это – внезапно ощутить свой хвост, на который прицепился репей, или меж делом осознать, что на четырех конечностях бегать намного удобнее, или почувствовать, что окружающий мир насыщен невероятным количеством запахов, которые многое могут сообщить?
Немудрено, что я долго приходил в себя, прежде чем сумел абстрагироваться от всех «прелестей» кошачьего существования и сосредоточиться на происходящих с Муркой событиях. Если коротко, хозяин и несколько «членов его стаи», дожидавшиеся хвостатую в одном из постоялых дворов неподалеку от заповедника, после возвращения
Достигнув Пограничья, этот отряд остановился в небольшом городке. Там состоялся совет, где хозяину Мурки были отданы какие-то приказы одним довольно странным ушастым. Нет, внешне этот эльф был милым и симпатичным, с неизменной дружелюбной улыбкой на физиономии, но в эмоциональном плане воспринимался мариланой как явная угроза. Кстати, хозяину он тоже не понравился. Но еще больше ему не понравились полученные инструкции. Долгие споры и возражения ни к чему не привели, сразу после совета отряд, пополнившись двумя выделенными странным эльфом провожатыми, двинулся дальше. На Проклятые земли.
Надо заметить, я не сразу понял, что пограничный городишко являлся последним оплотом цивилизации, за которым начинался ад, и лишь когда на ушастых с завидной регулярностью принялись нападать до боли знакомые твари, сложил два и два. Путешествие по наполненным тысячами голодных хищников, ядовитых гадов и прочих мерзопакостных созданий землям длилось не один день. Несмотря на амулеты, скрывающие ауры магов, столь многочисленный отряд привлекал внимание всяческой плотоядной живности, так что скучать эльфам не приходилось.
Чем дальше забирались ушастые, тем чаще им приходилось доставать оружие, а Мурке – обнажать клыки и выпускать когти. В особо сложных ситуациях на помощь приходили маги. Воспоминания кошки позволили мне понаблюдать за их действиями и оценить возможности мастеров жизни, которые, не скрою, внушали уважение.
К примеру, был момент, когда вырвавшиеся из земли зеленые лианы за пару секунд обвили тушки десятка напавших на отряд волков и с легкостью задушили серых. Или еще эпизод – полдюжины пауков, выбежавших из окутанной паутиной рощи и размерами самую малость уступающих той многоногой твари, с которой повстречался я, подчиняясь небрежным жестам седовласого эльфа, взлетели в воздух и со всего размаху хряпнулись об землю. Причем удары были такой силы, что панцири гипертрофированных насекомых лопнули с громким противным треском. Но особенно меня впечатлило зрелище ликвидации наткнувшегося на отряд Кинг-Конга – после пристального взгляда одного из магов брюхо твари взорвалось, едва не окатив эльфов брызгами темной крови и ошметками кишок.
Сколько ушастые топали по Проклятым землям, я точно не скажу. Судя по воспоминаниям Мурки, не одну неделю. Несмотря на великолепные навыки бойцов отряда и уже упомянутую магическую поддержку, без потерь не обошлось. Одного из лучников ужалила маленькая змейка, после чего тот, несмотря на лечебный эликсир и усилия магов, быстро отбросил копыта. Второго, укушенного каким-то насекомым, удалось откачать, но передвигаться на своих двоих он был не в состоянии. К чести ушастых, они не стали добивать бойца, а сделали носилки в надежде, что тот оклемается.