Люди - не Боги
Шрифт:
– Хорошо, можете пройти со мной, но пожалуйста, соблюдайте тишину, пациент без сознания, не стоит его понапрасну беспокоить разговорами, все равно он вас не услышит, - хмуро сообщил тот и зашел внутрь.
– Наталья Михайловна, принесите карточку пациента, я забыл ее в своем кабинете, в картотеке.
Юная практикантка-медсестра ушла выполнять поручение, врач почесал подбородок и приступил к осмотру.
– Анатолий Геннадьевич, скажите, он придет в себя?
– тихо спросила девушка, прочтя инициалы на бейджике медицинского работника.
– Судя по тому, что показатели жизни не улучшаются,
– Посмотрим, если так будет продолжатся и дальше, то мы вынуждены будем отключить аппарат искусственного дыхания, он уже ничем не поможет. Дыхательная система сильно повреждена из-за наркотических средств, не уверен, что она сможет восстановится, доза превышена была в полтора раза, поражен, что он не умер, пока вы доставляли его до нашего отделения больницы. А так же сердечные сосуды ослаблены и кровь к сердцу поступает плохо, не удивлюсь, если оно остановится в любую секунду, - неразборчивые записи врача в карточке походили на каракули трехлетнего ребенка, но он продолжал писать свое заключение.
– Я вас пока оставлю, можете побыть здесь, мне необходимо еще осмотреть пару пациентов, а потом вернусь к вам, думаю, нам нужно обсудить детали, - с этими словами он вышел из палаты, медсестра увязалась за ним, якобы не мешать родственникам побыть наедине.
– Катсуо, меня страшат мысли, что он не очнется, - присела девушка на стул возле кровати.
– Не драматизируй раньше времени, все будет хорошо, - молодой человек успокаивающе положил руку ей на плечо.
– Не драматизировать? Да ты посмотри, в каком он состоянии, весь посиневший, похудевший, вообще не могу понять, как он до такого докатился?!
– глаза, полные слез, уставились на зеленую стену палаты.
– Хватит реветь, слезами горю не поможешь!
Рука больного судорожно дернулась и глаза медленно приоткрылись, прищуриваясь от яркого дневного света.
Глава II.
Спустя месяц.
– Всем оставаться на своих местах, вы окружены!
– заявил полицейский через рупор, вокруг виллы стояли легковые автомобили, полицейские мигалки бешено орали, люди из спецназа проникли в здание через черный ход и почти на всех надели наручники. Успевших сбежать, на территории двора поджидал сюрприз.
В участке допросили каждого участника бурной вечеринки, виновника торжества мурыжили дольше всех, но он хорошо справлялся со своей ролью глупого мальчишки, ему повезло, что он не успел принять дозу до не званных гостей, пока устраивал передачу маленьких партий от поставщика к покупателю и благодаря этому, расколоть его не удалось.
***
– Белозёров, на выход!
– подошел к камере охранник.
– За Вами приехали.
Щелкнул замок на двери камеры, задержанный вышел, его проводили до кабинета начальника.
– За Вас родственничек внес выкуп. Советую больше не попадать в такие компании, предупреждений больше не будет, в следующий раз засажу за распространение. Думаешь, обманул моих людей, так и я такой же лох, что ничего не понял? Не обольщайся! Я не наивен, повидал и не такое, так что, имей ввиду, - рявкнул майор и дал знак сержанту, увести.
С Белозёрова сняли наручники и тот с поникшей
– Так вот какой родственничек…
– Топай в машину Антон, дома поговорим, - хмуро дал указания Катсуо.
***
– Антон, ну слава Богу!
– бросилась на шею девушка.
– А она что тут делает?
– Белозёров был не доволен приходом молодой дамы.
– Вообще-то, она переживала за тебя, а ты тыкаешь в нее пальцем с укором, как можно быть таким не благодарным?
– спокойно ответил Катсуо за девушку.
– А я просил за меня переживать, просил? Нет, не просил, вот и нечего маячить передо мной. У тебя есть свой дом, вот и шуруй!
Обиженная девушка собралась уходить.
– Настя никуда не пойдет, изволь напомнить, хозяин виллы я, так что мне решать, кто уйдет, а кто останется, - он задержал Настю за руку и взглядом указал ей присесть на белый кожаный диван, усыпанный конфетти и бумажными праздничными ленточками.
– Тогда уйду я!
– шагнул к двери Антон.
– Никуда ты не пойдешь, - толкнул его на диван единственный друг.
– Посмотри, что ты вытворил, - молодой человек поднял мизинцем чьи-то женские черные стринги с журнального столика, где стояло несколько наполовину наполненных коктейлем стаканов и остатками наркотического порошка.
– Тебя совесть совсем не мучает?
– Нет!
– Давно ли лежал в больнице. Ведь благодаря Катсуо ты жив, - осмелилась вмешаться девушка в мужской разговор.
– А я не просил меня спасать!
– Остынь, Антон! Если такое повторится, твой организм уже не выдержит, - разозлился друг.
– Хватит учить меня жизни, если не выдержит, это мое дело, тебя это не должно касаться, хватит этой опеки!
– повысил голос Белозёров, встал и ушел на улицу.
– Ох уж это дите, я с ним скоро сума сойду, - присел хозяин рядом с Анастасией.
– Почему ты с ним так нянчишься? Вы ведь даже не родственники.
– Он мой друг, - задумался собеседник девушки.
– Мой отец по национальности - японец, аристократ клана Такаси, а мать - русская, в прошлом была археологом по японской культуре. Когда у отца возникли проблемы с правительством, он решил перевести свое дело в Россию. Мне пришлось покинуть Японию по причине того, что отец поставил меня во главе компании. А здесь частенько случались инциденты с расистами, и я был тому не исключение. Повезло, что Антон вовремя проходил мимо, и вмешался в драку. Не уверен, что одному мне удалось выбраться из перепалки живым, двое напавших были вооружены. Так завязалось наше знакомство, - Катсуо посмотрел на наручные часы.
– Уже поздно, тебя подвезти?
– Да, если не трудно, - Анастасия разочарованно вздохнула и встала с дивана.
– Не сложно. Что с ним делать не знаю, как бы он еще чего-нибудь не выкинул.
***
Время, два ночи, громкая музыка перекрикивала все рядом звучавшие голоса, за барной стойкой стоял молодой бармен в бордовой безрукавке от костюма “Тройка” и протирал и без того чистые бокалы для вина. Антон выпил уже достаточно и отрывался на всю катушку в отличие от меня, отдыхать по-русски я так и не научился, бизнес не позволял. Бурная обстановка ночного заведения совсем не радовала и я скромно сидел в одиночестве со стаканом крепкого виски.