Люди, нравы и обычаи Древней Греции и Рима
Шрифт:
По своему внутреннему устройству термы в известной мере напоминали палестры или гимнасии. У входа стоял гардеробщик — капсарий, которому посетители сдавали на хранение деньги и драгоценности, например кольца — их тогда носили все. В термах нередко орудовали «баланоклепты» — особые банные воры, так что оставлять дорогие вещи капсарию было во всех отношениях безопаснее. Затем посетители входили в раздевалку, а оттуда в маленькую натопленную комнату — тепидарий, где организм постепенно подготавливался к горячим ваннам в кальдарии. В длинной светлой комнате с куполообразным сводом, в так называемом фригидарии, находились бассейны с холодной водой. В первых термах в кальдарии стояло лишь несколько ванн на одного человека каждая; в дальнейшем стали строить обширные плавательные бассейны с горячей водой. Со временем появился
Помимо ванн и бассейнов с горячей и теплой водой существовали и парные — судатории, устроенные, так же как и фригидарии, в просторных светлых помещениях с высокими куполообразными потолками. При парных были маленькие комнаты, где тело умащали елеем. В отдельных кабинах размещались «сидячие» ванны. Все необходимое для бани — сосуды с оливковым маслом, скребки, простыни — приносили римлянам сопровождавшие их рабы. Была в термах и местная прислуга, банщики, помогавшие посетителям за определенную мзду, но далеко не все, кто ходил в термы, могли себе это позволить.
Античный биограф императора Адриана приводит такую историю. Как-то раз в термах император обратил внимание на странное поведение одного человека, когда тот терся плечами о стены кальдария. Это был старый, заслуженный легионер; он объяснил, что не в состоянии заплатить рабу, который бы сделал ему массаж и почистил скребком, поэтому ему и приходится поступать так, как только что видел император. Тогда Адриан тут же дал ему денег, чтобы тот мог оплатить любые услуги банщиков. На следующий день, придя в термы, император с изумлением обнаружил множество людей, которые, стоя у стен, терлись спинами о камень, как тот ветеран. Без сомнения, они надеялись, что и к ним император проявит великодушие. Но их ждало разочарование: Адриан удостоил их лишь советом тереть друг другу спину по очереди (Элий Спартиан. Адриан, 17).
Важным техническим усовершенствованием в устройстве терм было обеспечение водой из источников посредством акведуков. Позднее в термах было введено и своего рода центральное отопление: из подвального помещения — гипокаустерия — нагретый воздух по трубам поступал в комнаты для теплых и горячих купаний. Изобретателем такой системы отопления был, по всей вероятности, Сергий Ората в I в. до н. э. (Плиний Старший. Естественная история, IX, 168).
Агриппа не только возвел в Риме первые термы, но и позволил римлянам в год, когда он был городским эдилом (33 г. до н. э.), посещать их бесплатно. В дальнейшем было построено много других терм — роскошных, комфортабельных, позволяющих посетителям провести время с пользой и удовольствием, особенно с тех пор, как при термах были открыты библиотеки: так, при термах Каракаллы их было даже две. За термами Агриппы последовали термы Нерона на Марсовом поле, термы Тита, возведенные близ Золотого дома Нерона, термы Домициана на Авентинском холме. Во II в. н. э. Рим обогатился термами Траяна, в начале III в. — термами Каракаллы; общая площадь всех построек превышала 11 га. Еще через сто лет на Квиринальском холме были построены термы Константина. Во все эти термы вход был платным — одно посещение обходилось взрослым римлянам в 0,25 асса; женщинам доступ в термы стоил несколько дороже; для детей вход был свободный. Иногда, из соображений благотворительности и для усиления своих политических позиций в народе, некоторые императоры вводили в тех или иных случаях бесплатное пользование термами.
В целом термы были доступны для всех, но для каждой группы посетителей были установлены определенные часы. Согласно одним источникам, термы открывались не раньше пяти часов дня по римскому времени, т. е. около 10–11 часов утра по нашему времени. По другим источникам, император Адриан разрешал совершать омовения в термах до седьмого часа, т. е. до полудня, только больным. Очевидно, в эти же ранние часы посещали термы и женщины, если, однако, для них не существовало отдельных комнат для купаний. После восьмого часа, т. е. после 13 часов по нашему времени, собирались мужчины. Некоторые банные заведения в провинции оставались открыты вплоть до самого позднего времени, даже до полуночи.
Термы Каракаллы. Реконструкция тепидария
В некоторые периоды, например при Домициане и при Траяне, женщины могли пользоваться термами в те же часы, что и мужчины. Это зачастую вызывало общественное недовольство, и женщины, заботившиеся о своей репутации, предпочитали совершать омовения в частных банях. Другие же отнюдь не желали отказываться от приятных купаний, занятий спортом и светского общения, для которого в термах были созданы все условия. В полном соответствии с духом времени женщины и в термах вели себя совершенно свободно, так что дело нередко доходило до злоупотреблений и скандалов. Рост общественного недовольства заставил верховную власть вмешаться: император Адриан велел женщинам и мужчинам совершать омовения в термах в разные часы. Это распоряжение не смогло, по-видимому, сразу же ликвидировать сомнительные обычаи; и Марку Аврелию, и Александру Северу пришлось впоследствии не раз вмешиваться, издавая новые приказы, регулирующие порядок посещения терм.
Со временем возросли требования и к внутреннему оформлению терм, так что их отделка приобретала все большую художественную ценность: появились мозаичные полы, стенные росписи, скульптура. Многое из этого сохранилось и свидетельствует о таланте и вкусе тогдашних архитекторов и подрядчиков. Известно, что статуя Аполлона Бельведерского украшала некогда термы Каракаллы, а знаменитая скульптурная группа Лаокоона располагалась в термах Траяна. Римляне были очень привязаны к этим произведениям искусства, с которыми они встречались всякий раз, когда приходили отдохнуть в термы. И когда Тиберий однажды забрал себе из терм Агриппы стоявшего там лисиппова Апоксиомена — молодого атлета, скребком счищающего с руки песок и пыль, возмущенный этим народ заставил принцепса возвратить статую на прежнее место.
Провинциальные города отличались не меньшими амбициями, поэтому строить термы там поручали самым знаменитым архитекторам. Одного из таких архитекторов и построенные им термы восхваляет Лукиан в своем диалоге «Гиппий, или Бани»:
«Речь идет о предмете весьма обыкновенном и в современной жизни очень распространенном — об устройстве бань. Однако удивительно, сколько продуманности, сколько ума даже в этой обычной постройке. Место для нее было отведено неровное и представляло собой крутой склон, подымаясь почти отвесно. Приступая к работе, Гиппий прежде всего сровнял место и поднял одну чрезмерно низкую сторону его вровень с другой. Подведя надежную опору под все здание, он обеспечил основной кладкой прочность и безопасность воздвигаемой постройки, а верхнюю часть холма сильно срезал и для надежности укрепил, чтобы усилить все сооружение в целом. (…)
Высокий вход с широкими ступенями, скорее пологими, чем крутыми, — для удобства входящих. Посетителя принимает огромный общий зал, достаточный, чтобы там могли ожидать слуги и провожатые, и расположенный слева от ряда роскошно отделанных покоев: и они, конечно, очень уместны в банях, такие укромные уголки, веселые и залитые светом. Далее, примыкая к ним, находится второй зал — излишний, что касается купаний, но необходимый, поскольку речь идет о приеме самых богатых посетителей. За этим помещением с двух сторон тянутся комнаты для раздевающихся, где они оставляют одежду, а посередине расположено помещение высокое-превысокое и светлое-пресветлое, с тремя водоемами холодной воды, одетое лаконским мрамором. Здесь два изваяния из белого мрамора старинной работы — одно Гигиеи, богини здоровья, другое — Асклепия.
Потом вы попадаете в умеренно нагретую комнату, продолговатую и с двух сторон закругленную, встречающую вас ласковым теплом. За нею, справа, другая — очень хорошо освещенная и готовая к услугам тех, кто хотел бы умаститься, — принимает возвращающихся из палестры. Оба входа в нее облицованы прекрасным фригийским мрамором. К ней примыкает далее новый покой, из всех покоев прекраснейший: и постоять в нем можно, и посидеть с величайшими удобствами, и замешкаться без малейшего опасения, и поваляться с превеликой пользой, — он также весь, до самого потолка, сверкает фригийским мрамором. Сейчас же за этим покоем начинается нагретый проход, выложенный нумидийским камнем. Помещение, в которое он ведет, прелестно, все изобилует светом и как будто пурпуром разукрашено; оно также предлагает посетителю три теплые ванны.