Люди Солнца
Шрифт:
И в это мгновение раздался осторожный стук в дверь.
Давид, округлив глаза, молча, жестами приказал мне доставать бокалы, Оллиройсу – подложить дров в камин, Стоуну – открыть дверь, а сам запустил диск органа.
Под мелодичный звон невидимых колокольцев в комнату ступил управляющий гостиницей.
– Мистер Бартон, – произнёс он на вполне сносном английском. – Не соблаговолите ли вы принять солидного человека, желающего обсудить с вами… – он запнулся, поднял глаза к потолку, очевидно, припоминая выданные солидным человеком инструкции, -… конфиденциальный вопрос?
– Соблаговолю, – ответил Давид. – Приглашайте.
Управляющий удалился, а мы заняли места за столом.
– Я и в самом деле здорово проголодался, – признался Оллиройс, протягивая руку к блюду с жареными цыплятами.
Мы успели налить вино в посверкивающие золотом бокалы и пригубить. Снова раздался стук, и Давид, встав, встретил конфиденциального гостя.
– Добрый вечер, джентльмены, – произнёс невысокого роста, плотного сложения человек.
Ни он, ни Давид не протянули руки. Мы все просто обменялись кивками. Давид пригласил гостя сесть, и он устроился на небольшом возвышении, имея по левую руку жарко горящий камин, а по правую – компанию бывалых людей, ужинающих с отменным аппетитом.
– Не угодно ли снять редингот, – сказал учтиво Давид. – У нас жарко.
– Благодарю, – сказал гость, – я ненадолго.
– Отужинать с нами?
– Благодарствую, нет.
– Вина?
– Можно, глоток.
Оллиройс передал наполненный на две трети бокал.
Сделав глоток, гость сделал ещё один, закатил глаза, сладко причмокнул и отставил бокал.
– Мой двоюродный брат, – сказал он, обращаясь к Давиду, – был сегодня в Любекском представительстве Ганзы. У нас имеется торговый корабль. Мы желаем войти в сопровождаемый вами караван. Минуя ганзейцев, в частном порядке.
– Как называется корабль? – с дальнего края стола поинтересовался Энди.
– «Бомбей».
– Удачное название для похода в Индию.
– Да, – оживился купец. – Мы сделали на нём уже четыре прибыльных похода и с удручением понимаем, что Фортуна была к нам добра слишком долго. Эти южные моря так опасны! Что будет, если корабль захватят малабарские пираты, или, предположим, встретится испанский фрегат…
Он умолк, многозначительно покивав. Сидящий напротив него Давид столь же многозначительно покивал в ответ. Гость распахнул редингот, расстегнул сюртук и жилет. Блеснула вывешенная поперёк сытого пузца массивная золотая цепь карманных часов.
– Превосходное вино! – сказал он, опустошая бокал.
Оллиройс передал Давиду бутылку, и тот вновь наполнил опустевший бокал.
– Но речь не об этом, – снова заговорил купец, сделав большой глоток. – Мы с моим двоюродным братом готовы поучаствовать в караване и по возвращении корабля заплатить вам некоторую сумму от полученных доходов.
– Не по возвращении корабля, – вежливо поправил его Давид, – а перед отправкой каравана. И не некоторую сумму, а пять тысяч фунтов. Взнос примет Любекский банковский дом. В тот час, когда ваш корабль, благополучно вернувшийся из похода в Индию, войдёт в гавань Гамбурга, ответственный клерк переведёт эту сумму на наш счёт. Точно так же, как если вашего корабля не будет в вернувшемся караване, с нашего счёта на ваш будут переведены семь тысяч фунтов.
– О, это, конечно, удобная схема выплат, – согласно кивнул гость, – но вот некоторые обстоятельства…
– А что такое? – поинтересовался Давид.
– Видите ли, – пояснил заёрзавший на своём стуле купец, – мы учитываем широко известную репутацию корабля сопровождения, именуемого «Дукат». Мы убежденны в благополучном исходе плавания. И, гоня прочь мысль о риске, мы предполагаем отправить за индийскими пряностями не пустой корабль, а гружённый европейским товаром. Колёса, плуги, ножи для рубки сахарного тростника…
В общем, металл. Как понимаете, чтобы закупить этот товар здесь, в Европе… Мы серьёзно потратимся! Так что нельзя ли отложить нашу часть выплаты до окончания реализации привезённых из Индии пряностей, или уменьшить её до, скажем, трёх с половиной тысяч?
– Минуту назад вы сказали, что убеждены в благополучном исходе плавания. Вы действительно так считаете? – резко спросил его я.
– О, видите ли… Вообще-то риск в индийских походах всегда велик! – ответствовал гость, повернув раскрасневшееся лицо в мою сторону.
– Настолько велик, что вы собираетесь загрузить корабль дорогостоящим европейским железом?
– Простите, мистер Дёдли, – повернулся купец к Давиду. – Кто этот джентльмен?
– Владелец «Дуката».
– Ах, вот как! Сам мистер Локк…
– С вашего позволения – мистер Шервуд.
– Мистер Шервуд! – рот купца растянулся в неискренней улыбке. – Вы, по слухам, встречались с разбойниками в южных морях…
– Да, и не раз.
– Вот видите! – горячо воскликнул купец. – Стало быть, риск преизрядный!
– Он обеспечивается нашей гарантией в семь тысяч фунтов. Деньги в банковский дом уже внесены.
– Всего семь тысяч! – воскликнул гость и даже привстал со стула. – Когда средний доход от трюмов, загруженных пряностями, составит шесть тысяч, да ещё почти столько же мы заработаем на железе… В случае неблагоприятного исхода предприятия мы потеряем минимум двенадцать тысяч, а вы обеспечиваете только семь!
– Вы согласны, – я пристально посмотрел на него, – заплатить непосредственно перед отправлением каравана? И не три с половиной тысячи, а пять? Ответьте без отвлечённых рассуждений, одним словом: «да» или «нет»?
– Видите ли, мистер Шервуд. Если вы согласитесь принять в залог хотя бы три тысячи восемьсот, ну, в крайнем случае – три тысячи девятьсот… Ведь с кем вам сотрудничать, как не с конфиденциальными лицами? Ганзейский союз-то вам отказал!
– «Да» или «нет»?!
– Уверяю вас, если вы примете в счёт мои аргументы… Мистер Дёдли, вы-то должны знать, что торговые договора…
Встав из-за стола, я твёрдым шагом приблизился, крепко взял гостя за воротник, выволок его, недоумевающего, из-за стола и, протащив к двери, грубо выставил в коридор. Там шли люди, но я, не обратив на них никакого внимания, толчком руки придал рассудительному купцу ускорение, необходимое для скорейшего достижения конца коридора. Проделав это, я плотно притворил дверь и вернулся за стол.