Люди Солнца
Шрифт:
Джек Сиденгам выполнил моё поручение, и в замок приехала и поселилась во всевозможном удобстве вдова Каталуки, – моего матроса, который на Мадагаскаре сделал шаг к распахнувшей пасть смерти и тем спас меня и команду – ценой своей жизни.
Я помог Гэри вернуть родовой замок и свою истинную фамилию – но об этом, может быть, я напишу позже, если будет на то Божья воля.
Кузнец Климент принёс мне однажды найденный в массиве клинков Регента странный меч – с пауком на лезвии и с рукоятью – в точности как у моей «Крысы». Август привёз из «Девяти звёзд» почти такой же, но с фигуркой фаланги, а Бэнсон, глядя на это, подарил мне Альбову Кобру. Сейчас все четыре клинка висят на стене моего кабинета – не того, который в городе, а «Шервудского», где сигары.
Я нанял две сотни рабочих, и за два года они выкорчевали все пни в бывших лесах имения и заборонили землю, и я насадил новые дубовый и буковый леса.
Вернулся в «Шервуд» Носатый. Не просто так, а принёс подцепленный в реке «кошкой» жилет с пистолетами, который Бэнсон так неудачно бросил мне в шлюпку. Пистолеты, спасшие нас в порту ночью, сохранились отлично, мы только вычистили их. Теперь жилет висит на стене жилого бастиончика в таверне «У Бэнсона».
Джеймс Далабер получил от меня всё наследство Джека Дарбсона, весь сундук. Он закончил книгу сказок о Айгюль и Хабибе, и поверьте, её вполне можно найти на полках книжных лавок сегодня.
Элизабет, вернувшаяся в «Девять звёзд», дождалась, когда Август был один в кабинете, вошла и протянула ему два листа, свёрнутые в плотный цилиндр. И странное письмо, всего в одну строчку, заставило неизменно невозмутимое лицо бывшего Властелина Города загореться румянцем.
– Я люблю Августа… Я люблю Августа, – дважды вслух произнёс он, и только после этого нашёл в себе силы посмотреть на Элизабет.
– Я открыла барону Шервуду эту мою тайну, милорд. Второе письмо – от него, но что в нём – я не знаю.
Август с шорохом вытянул второй лист, прочитал и сильно, нескрываемо сильно дрожащей рукой протянул тоненькой аристократке. Элизабет, взглянув на мою надпись, быстро спрятала в этот лист лицо, и хрупкие плечи её стали вздрагивать. Август подошёл и тихо и бережно обнял эти плечи. Элизабет качнулась и порывисто прижалась к его груди. И Август, наклонив к ней голову, негромко сказал:
– Наверное, никогда ещё ни один король не подчинялся с таким удовольствием чужому приказу.
И, наконец, я съездил к своему дяде Джонатану и подарил ему и его семье (Бэсси была мною очень довольна!) примыкающее к их имению большое поле.
ЭПИЛОГ ПОСТСКРИПТУМ
Ночью мне приснилась крыса. Я сел в постели, с дрожью вспоминая, как хищно мерцали её тонкие вибриссы. «Зачем я сплю не в нашей с Эвелин уютной спальне, в "Шервуде", а здесь, на третьем этаже особняка, в Бристоле? И дети мои бегают не по полям возле фермы, а по мощёным брусчаткой улицам, вместе с детьми скрытно-завистливых, хотя и приятно улыбающихся при встрече соседей…» Что делать. Бургомистр города должен жить в городе. Хотя бы до вечера субботы, когда иссякает поток частных, не магистратских визитов.
Ну а следующей весной, когда закончится срок слова, данного мной магистрату, я передам Большой магистратский ключ своему преемнику, и мы с семьёй навсегда вернёмся в волшебный наш замок. Приезжайте, если будет желание, мы рады гостям.
Всех тепло и дружески обнимаю.
Ваш неизменно доброжелательный – Том Шервуд.
ПОСЛЕСЛОВИЕ АВТОРА
Мои любезные читатели! Открываю вам тайну: смерти нет.
Нет бездны, которая много веков наполняла чёрным ужасом наши души. А есть чудесное и благодатное: дверь из тюрьмы на волю. Хотя мне больше нравится метафора Ричарда Баха: «То, что гусеница называет смертью, люди называют бабочкой».
Да, любой живущий на Земле человек однажды, сидя на облачке и болтая ножками, выбирал, внутренне соглашался с путешествием в прекрасный и одновременно чудовищный мир с названьем «земной путь». Выбирал, зная, что в его будущем физическом теле почти наглухо закроется память об истинных законах Вселенной, о своём прошлом и о себе самом. Соглашался, принимая на себя экзамен на личную нравственность. Чтобы, пройдя земной путь не нарушая этики, вернуться в ангельские миры навсегда. Или, натворив бед, свалиться в миры возмездия, и потом снова и снова отправляться на великий экзамен. Именно об этом говорит одна из главных православных молитв «Символ веры»: «Чаю воскресения из мертвых, и жизни в будущем веке. Аминь».
И вот тут человека подстерегает опасность. Коварная, цепкая! Чем больше накоплено воплощений, чем больше земных дорог пройдено, – тем больше масштаб личности, тем прочней и надёжней способность устраиваться и добиваться воплощенья желаний. Владеть уловками мира людей, хватать и копить деньги, давить тех, кто менее опытен и расторопен. И, когда приходит роковой час, дверь из тюрьмы раскрывается… в следующую тюрьму. Потому что миру ангельскому необходимы кротость, деятельная любовь, доброта. А у «успешного» человека лишь деньги, власть, знатность. И невозможно совместить первое и второе! Пронзительно прав был Михаил Афанасьевич Булгаков: «Двум богам служить нельзя».
А на Земле – сокровища ждут! «Каждому – по вере его». Кого-то ждут те, что в кошельках или сейфах. А кого-то такая далёкая, такая манящая полуослепшую душу дверца в небо. Блажен, вспомнивший, кто он и зачем здесь, – пусть даже для этого потребовалось сто воплощений земных, которые прошёл, например, один из известнейших мудрецов древности Арий-сто-тел. Дарите людям то, что в состоянии подарить, и от ангелов придёт дар ответный. Глубинной памяти, любви, целительства, ясновидения, творчества, мастерства. Дар, который впоследствии станет волшебным ключиком к золотой дверце. Дарите, начав хотя бы с крошки хлеба для птицы или блюдца молока для бездомного котёнка – они наполняют наш мир ласковой нежностью столько веков! Ведь животное – не от слова живот. «Жив-от-Ноя».
От всего сердца дарю вам то, что я могу. Историю событий прошлых веков, повлиявших на мой сегодняшний жизненный путь. Уверяю вас, мои любезные читатели, – те, кто прочитал хотя бы первую книгу, «Остров Локк»: крыса действительно приснилась мне в ту давнюю ночь. И все события, которые произошли после этого, – они действительно были. И сегодня, когда осведомлённые люди спрашивают меня – «Откуда такое знание деталей старой Англии?» – я даю единственно возможный для меня ответ: «Просто помню».