Люди Солнечной системы (сборник)
Шрифт:
В этой компании «Генацвали», раскорячившийся черепахой на колоннах устаревших пороховых ускорителей, не то чтобы не смотрелся, нет, выглядел он довольно внушительно, но анахронично, как если бы в международном аэропорту ктото вздумал держать ракетную площадку Кибальчича или ракету «ФАУ».
— Мы что, на этом полетим? — В расширившихся глазах Степаныча появилось светлое удивление. — На этом?
Корабль произвел впечатление и на Жорика, тот даже вытащил руки из карманов и вопросительно посмотрел на партнера.
— Ну не на этом же, — кивнул Басов
Некоторое время Степаныч внимательно разглядывал «Генацвали», потом перевел взгляд на «Буран». Похоже, «Буран» показался ему куда более надежным! Он еще раз сравнил «Буран» с «Генацвали», и удивление в его глазах сменил ужас.
— А не взорвется при старте? — опасливо спросил он.
Дилетанты всегда раздражали Басова. Ничего в космической технике не соображают, а мнения пытаются высказывать.
И Басов обиделся.
— Пройдемте внутрь, — недовольно пригласил он. — Я вам трюм покажу. Грузиться будем здесь?
— Не в Зеленодольске же! — презрительно сказал Жорик и, не дожидаясь приглашения, полез в лифт, который и вознес всех троих на борт грузовика.
4
Выводя «Генацвали» на орбиту, Басов всегда испытывал чувство восторга. Особенно когда планетолет пробивался через редкую проседь серебристых облаков и на обзорные экраны выплывала космическая тьма, усеянная уже по-неземному яркими звездами.
Сейчас ликования не было.
Басов угрюмо наблюдал, как наперерез ему резкой борзой идет патрульный катер космишников. Катер был со всеми наворотами, циркулярные тяги на нем стояли, форсаж предусматривался, даже что-то похожее на тахионные ускорители посверкивало. От такого бежать — себя не беречь!
Николай сбросил с таким трудом набранную скорость.
«Началось», — уныло подумал он.
Вообще-то не полагалось до полного выхода на орбиту тормозить стартовавший корабль, об этом и в правилах космовождения указывалось, но разве космишникам правила писаны? Били они и будут бить пилотов, как птиц на взлете!
Стыковка была долгой и нудной. Как всегда, стыковочные узлы у патрульного катера и планетолета не совпали, только выдвижную штангу зря погнули.
Патрульный в своем блестящем скафандре, покрытом антирадарным сплавом, ступил на борт «Генацвали». Покрытие помогало космишникам устраивать невидимые засады на оживленных трассах, и сколько ни писали, что настоящий патрульный должен быть виден издалека, чтобы уже своим внешним видом отпугивать потенциального нарушителя от нарушения законов, отказываться от своей удобной маскировки не собирались.
— Добрый день! Патрульный сержант Денисов. — Шлем у космишника был с опущенными светофильтрами, и это немного успокаивало: пошкурить, значит, вышел на трассу, иначе лица бы своего не прятал. — Вы с какой скоростью на орбиту выходили?
— Как это с какой? — натянуто улыбнулся Басов. — С первой космической.
Теперь уже засмеялся патрульный.
Издевательски так засмеялся, с подтекстом.
— Это
Ага! В глубоком космосе он их видел!
Николай понимал, что позиция у него шаткая, но продолжал стоять на своем. С первой космической я на орбиту выходил, вот и бортжурнал можете посмотреть. И свидетели… Вон они как раз звездами любовались.
Сопровождающие груз свидетели слаженно закивали, и было видно, что при необходимости они еще и не это подтвердят. Жора головой кивал, как кувалдой, и от этого его кивки казались еще весомее.
— Что мне твой бортжурнал! — заметно приуныв при виде свидетелей, хмыкнул патрульный. — У меня радар, можешь распечатку взглянуть. Номер твоей ракеты, или Пушкин на ней летал?
— Не знаю, на чем ваш Пушкин летал, — старался быть вежливым Басов. Из последних сил, между прочим, старался. — А мой корабль от Земли может только на первой космической оторваться. Или я еще не в космосе? — Это Басов уже для поднятия духа хамить стал.
В космосе как? Спорь не спорь — все равно виновным окажешься. Но когда у Басова уже два предупреждения в компьютере космишников торчало, терять ему было нечего. Слава богу, что штрафные квитанции на корпусе при взлете обгорели!
Что еще Басов сказать мог? Пороховые ускорители у него сразу после старта отказали, не иначе Анзор Бедоевич пожмотничал — конверсионный порох у китайцев брал. Пришлось на маршевом двигателе на орбиту выходить. Хорошо еще пять километров набрал, мог вообще выше скорости пешехода не подняться.
Узрев свидетелей, космишник стал покладист и миролюбив.
У него на этот раз свидетелей не было. Задачи были другие. Поэтому басовский бортжурнал и свидетели против его радара даже посолиднее смотрелись. Патрульный это понимал, а потому неохотно принялся выписывать штрафную квитанцию, но не торопился, ожидая, когда Басов скажет: «Командир! Может, без квитанций обойдемся? Чего отчетность напрасно засорять?» Но Басов молчал и безразлично смотрел на звезды, а свидетели, напротив, с живейшим интересом наблюдали за действиями патрульного, и тому ничего другого не оставалось, как раздраженно шлепнуть на составленный протокол своим фирменным факсимиле, исполненным наподобие европейской торговой марки и содержавшим все сведения о составителе протокола. Уныло, но вежливо попрощавшись, патрульный отправился восвояси на свой блестящий кораблик.
След пламени из дюз патрульного катера долго таял в вакууме, планетолет некоторое время потряхивало от работы компенсационных двигателей после лихой отшвартовки космишника, а Басов, раздраженно бросив свежую штрафную квитанцию на панель бортового журнала, прищурился на слегка потускневшие экраны и пробормотал:
— Добро пожаловать к звездам!
5
Орбитальный мотель российско-американской компании «Спейсхата» смотрелся на орбите огромной елочной игрушкой.