Люди войны
Шрифт:
Тревожные часы начали громко тикать, а ситуация подходила все ближе к неуправляемому хаосу. Через несколько минут после удара раздались звонки «тревожных телефонов» на столах по всему миру, от Пекина до Владивостока, Гонолулу и Вашингтона.
На Тихом океане начинался новый шторм, молнии войны уже сверкали над потемневшим горизонтом. То, что началось с пограничного инцидента из-за неразведаннного месторожения нефти стало крошечным сорванным предохранителем, обещавшим вскоре сорвать другие. Настоящая война зрела в давно разведанных регионах, в Персидском и Мексиканском заливах, а также обширных новых суперместорождениях в Средней Азии в Казахстане.
ЧАСТЬ
«Открытие энергии атомного ядра не породило новой проблемы. Она лишь сделал более насущной потребность решения существующих… Для меня достаточно одной способности этих людей получать удовольствие от маршировки по четыре в виде воинственной банды, чтобы презирать их. Их головной мозг достался им по недоразумению — им достаточно одного спинного мозга»
ГЛАВА 16
Каменский медленно листал книгу, тихо покачивая головой. Это была история японского военно-морского флота во Второй Мировой войне. Он пришел в библиотеку во Владивостоке, чтобы унять тревогу, беспокоившую его последние двадцать лет. Он узнал многое о таинственных событиях в Коралловом море, но эта история так и не была объяснена до конца. Японцы пытались скрыть многое, но шли годы, и все больше и больше фактов медленно всплывали на свет. Что-то случилось в 1942 году, словно молния, сверкнувшая в черных тучах войны. Что-то пришло из Индийского океана, ударив стальным копьем в самое сердце японского наступления.
Все началось у берегов острова Мелвилл, где, согласно докладам австралийских разведчиков, японцы обнаружили крупный надводный корабль корабль союзников, направлявшийся на восток от Дарвина. Проблема заключалась в том, что в Дарвине в то время не было никаких кораблей Союзников, и никто не мог определить, что это был за корабль. Тем не менее, японцы начали преследовать его, направившись через Торресов пролив в Коралловое море силами 5-й авианосной дивизии. В результате погони линкор «Кирисима» потерпел крушение на коралловых рифах Торресова пролива и оказался частично затоплен. Дальнейшие сведения о ходе инцидента были смутными и нечеткими: «беспрецедентные потери, понесенные соединением Хары, помешали ему поддержать авианосцы Ямасиро в критически важный момент, в результате чего американцы смогли справиться с обеими японскими ударными группами по очереди».
Беспрецедентные потери? И это все, что стало известно обо всем этом через восемьдесят долгих лет? Загадка усиливалась ввиду того, что затем адмирал Ямамото разделил тяжелую группу прикрытия вторжения на Гуадалканал и направился в Коралловое море… На борту линкора «Ямато». Это было наиболее странно. «Ямато» был символом морской мощи Японии, названный в честь древней родины японцев. Что могло побудить Ямамото предпринять эти действия? Более того, обратно в Куре «Ямато» прибыл избитым и капитально поврежденным. Японцы держали случившееся в секрете. В действительности, так и не стало известно, кто атаковал «Ямато» и нанес ему такие повреждения, даже после окончания войны.
В этих водах действовало нечто загадочное и могущественное. Нечто, способное защитить себя от целого авианосного соединения и повредить самый могучий линкор, который когда-либо видел мир. Но даже сейчас подробности оставались загадкой. Согласно первоначальным сообщениям, «Ямато» подорвался на мине вблизи Милн-Бэй. Несколько лет спустя эта точка зрения была оспорена американским историком, утверждавшим, что «Ямато» был атакован американской подводной лодкой «Морской Дракон», возвращавшейся с третьего боевого патрулирования в Южно-Китайском море и сумевшей попасть в могучий корабль двумя торпедами.
Каменский отнесся к обеим версиям с долей скепсиса, так как ему удалось добыть секретные отчеты по повреждениям, полученным «Ямато». Одно из орудий кормовой башни было выведено из строя и заменено на новое, изначально создававшееся для линкора «Синано». Кроме того, «Ямато» получил серьезнейшие повреждения от пожара в надстройке — выше ватерлинии, что могло означать только то, что они были нанесены снарядами или бомбами крупного калибра. Кроме того, имелись отрывочные сообщения о том, что эти повреждения были нанесены вражескими ракетами, что уже само по себе было странно. Затем Каменский наткнулся на то, что ошеломило его — фотографию двух японских инженеров, державших в руках кусок обгоревшего металла, на котором был совершенно четко виден выгравированный серийный номер.
Каменский держал этот номер в памяти многие годы, но так и не смог найти его где-либо до 2020 года. Однако он был любопытным стариком. Он провел сорок лет на государственной службе, во флоте и в разведке, и все еще имел доступ к материалам, к которым не имел доступа обычный человек. В частности, к материалам по производству новых ракет «Москит-2» для военно-морского флота. Именно там он наткнулся на этот самый номер — и он был присвоен ракете, оказавшейся в боекомплекте «Кирова» — того самого ракетного крейсера, который они с Алексеем рассматривали в порту во второй половине дня.
Он понимал, что, скорее всего, это было лишь совпадение, но, тем не менее, сделал звонок своему старому другу, инспектору Герасиму Капустину, который как раз прибыл в город и находился на «Кирове». Была ли ракета номер 110720-12 на корабле? Нет, ответил тот, она была выпущена в ходе учений и да, давай встретимся в воскресенье в обед.
Каменский еще не знал, какой переворот произведет то, что он узнал, но понимал, что задать этот вопрос его побудили какие-то причины, погребенные глубоко в подсознании, откуда до сих пор не выходили тщательно просеянные сведения, фотографии и другие части головоломки, которую он пытался сложить все эти годы. Что могло задержать флоты Хары и Ямамото? Он начал думать, что понял это. В то самое утро ему рассказал об этом собственный внук…
Об этом говорил и крейсер «Тоне» вернувшийся из очередного похода в войну со странными повреждениями корпуса. Каменский смотрел на странную фотографию, на которой изображался член экипажа, намеревающийся совершить сэпукку. Как ни странно, из примерно 800 членов экипажа 346 покончили самоубийством! «Тоне» приобрел репутацию проклятого корабля с тех пор, и каждый, кто служил на его борту, говорил о странных видениях, беспокойстве ночью в море, страдал от прерывистого сна и ночных кошмаров [65] . Бывший капитан корабля Сандзи Ивабути также совершил сэпукку когда американская армия заняла Манилу.
65
Согласно «Тихоокеанскому шторму» «Тонэ» попытался протаранить «Киров» в тот самый момент, когда тот начал перемещаться во времени. В результате корабли прошли через друг друга в различных фазах, что со стороны выглядело как таран кораблем-призраком (при этом внутри корабля появились призрачные члены экипажа другого). Кроме того, что это самом по себе жутко, в момент перехода обостряются все эмоции, появляется повышенная тревожность и впечатлительность.