Люди Зимнего дворца. Монаршие особы, их фавориты и слуги

Зимин Игорь Викторович

И. И. Олешкевич. Портрет И. Ф. Арендта. 1822 г.

Такую же четырехкомнатную квартиру в Зимнем дворце занимал и виднейший организатор системы здравоохранения в России Я. В. Виллие. Эта квартира включала две комнаты «лейб-медика Вилье кухня и люди его» и две комнаты, в которых находилась «канцелярия г. Вилье». При этом у Я. В. Виллие с 1809 г. имелся собственный дом на Английской набережной, 74. Более полувека (с 1799 по 1854 г.) он являлся лейб-медиком трех императоров – Павла I, Александра I и Николая I.

До 1835 г. гоф-медикам, дежурившим в Зимнем дворце, выделялась комната на третьем этаже резиденции. Летом 1835 г. Николай I распорядился назначить для врачей «комнату в Шепелевском доме, в нижнем антресольном этаже под № З» [710] .

После

того как Николай I стал императором, его главным лечащим врачом долгое время служил Николай Федорович Арендт (1786–1859). Как и все ведущие медики того времени, он был хирургом. За время наполеоновских войн Арендт стал одним из самых искусных хирургов России. Во время войны 1812 г. он находился в действующей армии, с которой дошел до Парижа.

710

РГИА. Ф. 472. Оп. 2. Д. 804. Л. 11. О разных перестройках по Зимнему дворцу. 1835–1836 гг.

Придворная карьера военного хирурга Н. Ф. Арендта началась в 1829 г., когда внезапно заболел Николай I. Поскольку информация о болезни императора носила привычно закрытый характер, по столице поползли слухи. Так, в мемуарах указывается, что в ночь с 9 на 10 ноября 1829 г. в Зимнем дворце Николай Павлович вышел из спальни на шум внезапно упавшей вазы, поскользнулся на паркете и упал, ударившись головой о стоявший рядом шкаф. Николай I долгое время пролежал, никем не замеченный, на холодном полу и тяжело заболел. Его уложили в постель, в которой он провел две недели [711] . Тогда же занемогла и императрица Александра Федоровна.

711

Романов М. П. Царствование императора Николая I. СПб., 1883. С. 83.

О реальной истории болезни и состоянии Николая I, слегшего в своем кабинете на третьем этаже северо-западного ризалита Зимнего дворца, дает представление записка лейб-медиков Крейтона и Рауха от 4 ноября 1829 г.: «В прошедший вторник, 29 октября, в 8 часу вечера Его Величество Государь Император почувствовал озноб, за коим в ночи последовал лихорадочный припадок. На другое утро оказалось, что болезнь Его Императорского Величества есть простудная лихорадка, причиненная двукратною простудою. С того времени оная имеет обыкновенное свое течение, т. е. лихорадочное состояние продолжается с небольшим умножением жара по ночам. С самого начала не было ни в каком органе воспалительного или болезненного припадка, и в продолжение последних трех суток лихорадочный жар постепенно уменьшался. Хоть Его Императорское Величество чувствует от продолжения лихорадки некоторую слабость, но мы надеемся, что болезнь вскоре примет благоприятный оборот» [712] .

712

РГИА. Ф. 472. Оп. 1. Д. 642. О сведениях, доставляемых к Военному Генерал-губернатору о состоянии болезни Государя Императора. 1829 г. Л. 2.

Записку отправили распоряжением П. М. Волконского к военному генерал-губернатору Санкт-Петербурга П. В. Голенищеву-Кутузову, с тем чтобы он «объявлял эти сведения публике не пропечатавая, однако ж, в Ведомостях». В последующие дни в адрес генерал-губернатора из Зимнего дворца приходили бюллетени о состоянии здоровья императора: «6 ноября в 3 ¹/₂ часа утра. Государь Император ночь провел спокойно… лихорадка хотя уменьшилась, но еще продолжается»; «Государь Император очень хорошо ночь провел между полуночью и 8 часов по утру дважды только пробуждался. Его Величество чувствует себя свежее вчерашнего. 7 ноября в 9 часов утра», и, наконец, 14 ноября в бюллетене констатировалось: «Государь Император совершенно хорошо провел вчерашний день и сию ночь. Поелику Его Императорское Величество теперь в полном выздоровлении, то и ежедневные записки о здоровье Государя Императора более издаваться не будут» [713] .

713

РГИА. Ф. 472. Оп. 1. Д. 642. О сведениях, доставляемых к Военному Генерал-губернатору о состоянии болезни Государя Императора. 1829 г. Л. 32.

Перстень с вензелем Павла I. 1790-е гг.

Перстень с вензелем Александра I. Нач. XIX в.

По выздоровлении Николая I и императрицы Александры Федоровны всех врачей, принимавших участие в их лечении, наградили. Николай I лично обозначил наградами степень участия каждого из врачей в лечении императорской четы. Н. Ф. Арендта в апреле 1829 г. назначили лейб-медиком, кроме этого, царь «высочайше пожаловал» лейб-медику Арендту «бриллиантовый перстень с вензелевым именем Государя Императора… за труды, понесенные… при пользовании Его Величества» [714] . Тогда же лейб-медика Рауха «в вознаграждение за усердную и ревностную его службу, Всемилостивейшее пожаловали… Кавалером ордена Святой Анны второй степени… перстень с вензелевым именем Государя Императора… за труды при пользовании Ея Величества…» [715] .

714

РГИА. Ф. 472. Оп. 1. Д. 565. О награждении Лейб-медиков за пользование Их Величеств. 1829 г. Л. 4.

715

РГИА. Ф. 472. Оп. 1. Д. 565. О награждении Лейб-медиков за пользование Их Величеств. 1829 г. Л. 1.

Кстати говоря, Егор Иванович Раух (Georg-Adolph-Ditrich, 1789–1864) также именно в 1829 г., как и Арендт, был пожалован в лейб-медики, после того как он удачно «пользовал» императрицу. Лейб-медик Крейтон получил «табакерку с вензелевыми именами Государя Императора и Государыни Императрицы… за труды при пользовании Их Величеств…» [716] . Судя по всему, именно заболевание императорской четы в 1829 г. определило обойму ведущих лечащих врачей при Зимнем дворце – В. П. Крейтон, Е. И. Раух и Н. Ф. Арендт.

716

РГИА. Ф. 472. Оп. 1. Д. 565. О награждении Лейб-медиков за пользование Их Величеств. 1829 г. Л. 3.

РГИА. Ф. 472. Оп. 1. Д. 642. О сведениях, доставляемых к Военному Генерал-губернатору о состоянии болезни Государя Императора. 1829 г. Л. 2.

Семья Николая I была большой – четыре сына и три дочери. Великая княгиня Ольга Николаевна, вспоминая события 1832 г., писала: «В конце сентября мы переехали в Зимний дворец, а 13 октября у Мама родился четвертый сын, ее последний ребенок, названный Михаилом. Каждый вечер, в час их купанья, вся семья собиралась в их детской. Они были первыми, пробудившими во мне материнские чувства, кроме того, как крестная мать Михаила, я чувствовала себя в свои десять лет ответственной за них обоих. В этом году в день моего рождения старая прусская камер-фрау Мама сказала мне: „Олечка, теперь начинаются двойные числа, от которых Вы уж не избавитесь“. Как это верно! Разве только, что исполнится сто лет».

Кстати говоря, рождение императрицей каждого ребенка сопровождалось обязательными ювелирными подарками со стороны императора. Еще до рождения сына в 1832 г., Николай I заказал придворному ювелиру Яну уникальный ювелирный комплект баснословной стоимости – бриллиантовый убор с рубинами (53 716 руб. 87 коп.).

Уже в апреле 1832 г. был готов эскизный проект диадемы с рубином. Затем начали подбирать драгоценные камни, достойные императрицы. В мае 1832 г. министр Императорского двора князь П. М. Волконский распорядился «в браслету для Государыни употребить рубин, купленный у купца Негри. Рубин сей по величине и воде есть самый лучший, который гораздо приличнее употребить в первое место на диадему, а в браслету поставить рубин из перстня столь же хороший, как и первый, но несколько поменее» [717] . Тогда же ювелиру заказали «сделать пару серег по сему образцу из бриллиантов с мелкими рубинами».

717

РГИА. Ф. 468. Оп. 5. Д. 32. О приготовлении разных вещей для подарков Ея Величеству Государыне Императрице в день рождения Ея Величества и о пожаловании подарков разным придворным особам, по случаю крестин Его Высочества Великого Князя Михаила Николаевича. 1832 г. Л. 1.

Этот комплект предполагалось вручить беременной императрице в день ее рождения 1 июля 1832 г. Но с учетом приближающихся родов император решил дополнить этот ювелирный комплект другими украшениями. В результате к сентябрю 1832 г. в ювелирный комплект вошли: диадема (36 950 руб.), аграф сенсиль (96 475 руб.), склаваж (28 425 руб.), пара серег (30 150 руб.), фероньерка (1050 руб.) и пряжка с опалами (4435 руб.). Всего на 180 485 руб. [718] Для ребенка ювелир Вильгельм Кейбель изготовил золотой крестик-мощевик. Такие крестики носили все царские дети [719] .

718

РГИА. Ф. 468. Оп. 5. Д. 32. О приготовлении разных вещей для подарков Ея Величеству Государыне Императрице в день рождения Ея Величества и о пожаловании подарков разным придворным особам, по случаю крестин Его Высочества Великого Князя Михаила Николаевича. 1832 г. Л. 55.

719

О драгоценностях Императорского двора см. подробнее: Зимин И. В. Царские деньги. М.-СПб., 2011; Зимин И. В., Соколов А. Р. Ювелирные сокровища Российского императорского двора. М.-СПб., 2013.