Людовик XIV. Слава и испытания
Шрифт:
ВВЕДЕНИЕ
Длительность правления, продолжавшегося с 1643 по 1715 год, твердость королевского характера, удивительное самообладание и неистребимое желание оставить свой след во времени, важнейшие социально-политические изменения, происходившие в то время во Франции, невероятный подъем литературы и искусства, в чем отчасти заслуга монарха, — все это снискало Людовику XIV исключительное место в Истории. Тем не менее в национальной памяти этот король не оставил единодушного к себе отношения. Одни испытывают безграничное восхищение перед бессмертным создателем Версаля и покровителем Мольера, Расина, Буало, Ленотра или Ардуэнамансара. Другие, напротив, ненавидят надменного фараона, щеголявшего в обществе фавориток, презирают его «солнечную» мегаломанию и идолопоклонничество, окружавшее монарха, его экспансионистские устремления, чрезмерное влечение к войне и религиозный фанатизм, ставший причиной гонений и преследований, которые обрушились в королевстве на протестантов… Лубочному образу «славного короля» легко можно противопоставить «обратную сторону солнца», тем самым продолжив тщетный, а главное, заведомо
В действительности же все проще и скромнее. Дебют правления Людовика XIV пришелся на время трагических событий Фронды, брожения умов, бестолковых действий «судейских крючков», восстания вельмож, тоскующих по феодальному укладу, обнищания деревень и крестьянских волнений. Восстановление порядка, приведение королевства к повиновению, создание административной монархии в конечном счете заняли гораздо больше времени, чем о том принято говорить. Во Франции, с трудом поддающейся упорядочению, обремененной привилегиями, льготами, неискоренимыми обычаями и сословиями, дорожащими своими правами, королевская власть, представляющая собой растущую государственную силу, должна была непрестанно бороться, чтобы отстоять свои интересы. Подобная борьба, ведомая монархом и его соратниками, была далека от того, чтобы окончиться «досрочно». Поэтому современной историографии следовало бы пересмотреть представления о веке и его короле, понять, какие усилия были приложены монархом и какие препятствия вставали у него на пути, не упуская при этом из виду ни его трагических ошибок, ни заблуждений.
Второй период царствования Людовика XIV, начавшийся с первого Нимвегенского договора (1678), гораздо лучше (по крайней мере, внешне) соответствует тому образу короля, каким его обычно представляют. После нескончаемых беспорядочных переездов из одного замка в другой королевский двор располагается в Версале. Древнее родовитое дворянство наконец «одомашнено» и заключено в оковы этикета. Министры и интенданты выполняют волю монарха даже в самых отдаленных провинциях. Народные волнения идут на убыль…
Но этот бесспорный успех все же не может утаить того, насколько хрупким является величие короля и его королевства, сколь много трудностей им пришлось преодолеть на пути к нему. Формирование нового государства проходит медленно, в несколько этапов, и порой королю приходится отступать от задуманного или идти на компромисс, так как у него в распоряжении нет штата служащих в современном понимании этого слова. К нескольким десяткам тысяч чиновников, собственников своих должностей, Людовик XIV добавил несколько сотен «комиссаров», назначаемых и отзываемых самим королем. Из-за отсутствия эффективного бюрократического аппарата монарху приходится опираться на частную клиентелу своих министров, разжигая дух соперничества между министерскими кланами. В конечном счете лишь после смерти Лувуа, всемогущего военного министра, ушедшего из жизни в 1691 году, образ королевского правления коренным образом меняется: именно в этот период закладываются основы административной монархии.
Но увы… Силы Франции истощены нескончаемыми войнами: порой их затевает Людовик XIV, порой — другие европейские правители, надменные и алчущие славы, как и он. На провинции, из-за которых ведется спор, обрушивается волна грабежей и мародерства. Бедствия войны, жестокий голод 1693-1694 годов — о котором нечасто вспоминают, хотя он унес в могилу более миллиона трехсот тысяч человек (из двадцати двух миллионов жителей) — лишь разжигают недовольство, приводя к брожению умов. Сюда же следует добавить эмиграцию множества протестантов, преследуемых и до и после отмены Нантского эдикта (1685). В стране вновь действует учение янсенистов, вновь набирает силу оппозиция аристократов. В 1709 году, несмотря на желание старого короля заключить мир, пусть даже ценой больших уступок, коалиция его противников не желает отказаться от мысли разорвать Францию на куски. В 1711 и 1712 годах смерть наносит удар за ударом по его потомству: внезапно уходят из жизни его сын Великий Дофин, затем его внук герцог Бургундский, супруга последнего герцогиня Бургундская и, наконец, его правнук, еще совсем юный герцог Бретонский. Людовик сражен несчастьем, обрушившимся на его родственников, короля снедают грусть и тоска, его уверенность подточена, но все же монарх не сгибается под ударами судьбы и крепко держит в руках бразды правления. Непревзойденное величие Людовика XIV проявляется вовсе не в апофеозе молодости и не в блистательной зрелости, когда король достиг всего, к чему стремился. Истинное величие — в той силе характера Людовика XIV, которая помогает ему противостоять страшным бурям и высокомерным вызовам судьбы.
ГЛАВА I.
РЕБЕНОК-КОРОЛЬ (1638-1648)
В то воскресенье ликовали небеса
Субботним вечером 4 сентября 1638 года, за час до полуночи, в Сен-Жермен-ан-Ле, в элегантном новом дворце, возведенном Филибертом Делормом и Жаном-Батистом Андруэ дю Серсо на краю высокой лесистой террасы, чье подножие, утопающее в садах, омывает Сена, королева Анна Австрийская почувствовала приближение родов. После двадцати трех лет супружеского союза с Людовиком XIII у Анны еще не было детей. Началась тревожная ночь…
«Это мальчик! Это мальчик!»
Король, утомленный конной лесной поездкой, что окончилась тремя днями ранее, выглядит встревоженным. В четыре часа утра епископ Лизье направляется в королевские покои, дабы отслужить мессу. Епископ Мо и первый духовник короля — монсеньор Сегье — наставляет и благословляет королевскую роженицу, в то время как главный медик Ее Величества Бувар и хирург Оноре следят за выражением ее лица, готовые уловить в нем малейшие признаки родовых мук. Ожидание длится большую часть утра. В одиннадцать часов Людовик, едва сев за стол, узнает радостную новость из уст госпожи де Сенесе, придворной дамы его супруги: «Это мальчик! Это мальчик!» Действительно, это хорошенький крепкий дофин, толстощекий блондин, которого госпожа Перонн, акушерка, показывает Его Величеству. Король, обычно угрюмый и погруженный в свои мысли, сияет от счастья; опустившись на колени, он горячо благодарит Бога. Брат короля Гастон Орлеанский, которого называют Месье, прячет разочарование за судорожной улыбкой: отныне его имя не первое в списке претендентов на трон! После малого крещения, произведенного монсеньором кардиналом Сегье, кормилица, госпожа Лажирудьер, уносит кричащего младенца в его покои, обитые белой камчатой тканью.
Праздник в королевстве
Во весь опор гонцы несутся в Париж. У моста Нейи, разрушенного паводком Сены, своими шляпами они подают знаки тем, кто ожидает их на другом берегу. Эта условный жест, сообщающий о появлении на свет мальчика. Если бы родилась девочка, посланцы скрестили бы руки…
Не так-то просто представить то ликование, которое охватывает столицу вслед за объявлением долгожданной вести. В чистом воздухе прекрасного летнего воскресенья льется радостный перезвон церковных колоколов. В Париже начинается всеобщий безудержный праздник: люди танцуют на улицах, из бочек льется вино, вспыхивает праздничная иллюминация, в храмах крепнет и множится хор голосов, возносящих благодарственное «Те Deum», по городу движутся процессии с реликвиями. Весть о рождении дофина достигает провинции, поднимая волну радости во веем королевстве. В Сен-Кантене первый министр, кардинал Ришелье, спешит к столу, чтобы письменно поздравить счастливого отца: «Я верю» что Бог, давший вам сына» даровал его миру для великих дел». Пока что все восхищаются очаровательной резвостью и той жаждой жизни, которую проявляет малыш: в самом деле, родившись уже с двумя молочными зубами, он так сильно сжимает грудь своих кормилиц, что те за несколько месяцев сменяют друг друга семь раз! Шведский посол, делая вид, что его тревожит столь активное поведение дофина, шутливым тоном советует европейским соседям «принять меры предосторожности при виде алчности в столь раннем возрасте»… Однако он добавляет: «Никогда еще ни один народ ни при каком событии не изъявлял столь живой радости».
Гороскопы дофина
Как и любое королевское рождение, появление на свет Людовика XIV сопровождалось составлением многочисленных гороскопов и предсказаний, касавшихся его жизни, характера и образа правления. Среди составителей гороскопов стоит упомянуть врача Жана-Батиста Морена, нидерландского юриста Гуго де Гроота (Гроция), в те времена служившего послом во Франции, и калабрийского доминиканца Томмазо Кампанеллу, перу которого принадлежит и утопия «Город Солнца» — прообраз версальской модели. Разумеется, будущее правление того, кого уже окрестили Людовиком Богоданным, приукрашено — при помощи ученых подсчетов, касающихся положения светил, — многообещающими замечаниями. Таков закон жанра. Гороскоп Морена, предусматривающий смерть монарха в возрасте восьмидесяти лет, сообщает подробности насчет его болезней и браков: «У короля будет болеть левый глаз (…] так, что он будет хуже им видеть […], в тринадцать лет и десять месяцев король заболеет катаром (…], его супруга по происхождению окажется равной королю, родом из страны, расположенной вдали от его королевства […], если же он вступит во второй брак, его жена будет рождена под знаком Юпитера, он может ожидать от этого брака детей.».,
Людовик и Анна
Холодное, длинное и костлявое лицо, толстые губы… Король Людовик XIII — воплощение меланхолии. Все в его облике говорит об апатии, хронической печали, что может быть плодом невроза, корни которого следует искать в его детстве. Сумел ли он забыть об убийстве своего отца, Генриха IV, и о ледяном безразличии своей матери, надменной Марии Медичи? В этом можно усомниться.
Благочестие, одиночество и надменность
Людовик говорит запинаясь, ему не хватает уверенности в себе. Он кажется замкнутым человеком, находящим удовольствие лишь в странствиях, долгих загородных прогулках и военных разъездах. Женщины вызывают у него отвращение. Он поддерживает связи — и притом целомудренные — лишь с двумя фрейлинами своей жены, Марией де Отфор и Луизой де Лафайетт. Последняя станет монахиней в монастыре Явления Святой Марии на улице Сент-Антуан в Париже. Очевидно, женскому обществу король все же предпочитает мужское, компанию друзей, с которыми он проводит время на войне или охоте: Люинь, Барада, Сен-Симон, Сен-Map… Его гомосексуальные наклонности практически не вызывают сомнений, однако в то же самое время это человек глубоко набожный, проникнутый христианской моралью до мозга костей, вследствие чего можно предположить, что он всегда остерегался перейти к действию. Этот человек — натура сложная. Несмотря на то что личные пристрастия короля сродни вкусам простого деревенского жителя, в глубине его души таится неизмеримое высокомерие, смесь гордости, надменности и чувственности, равно как и сильное чувство собственной значимости и важности роли, которую он исполняет. Король Франции, помазанник Божий, Людовик XIII уверен в своем отличии от простых смертных и прилагает все усилия, чтобы проявить себя достойным образом. Но это не всегда удается, ибо у короля, как и у любого смертного, есть свои причины на то, чтобы излить негодование, затаить злобу или показаться мелочным.