Люпофь. Email-роман.
Шрифт:
4. В общем, всё смешалось в доме Облонских.
5. Спасибо, что позвонил, была рада услышать твой голос.
Алинусь.
Алине, 30 октября, 13–11 (99 процентов)
Алина, всё понял, кроме одного: КТО КОМУ ИЗМЕНЯЕТ??? Растолкуй!
Стихи про последнюю строку, как и все твои последние стихи, — класс! Только мне не очень нравится, что они явно показывают: нет покоя в твоей душе.
Алексей.
P. S. Насчёт поцелуя, конечно, замылила…
P. P. S. И всё же мне не нравится
Лёше, 30 октября, 13–18 (Недостающий процент!)
Лёшка, милый, творится странная и совсем не прикольная вещь: когда я занимаюсь сексом с тобой, мне кажется, что я изменяю ему, а когда с ним — что я изменяю тебе…
Хорошо! Согласна не лезть в хирургию!
Целую, целую, целую!
Алинка.
Алине, 30 октября, 22–00 (Заботливый, бля!..)
Алина, и вправду, я очень и очень озабочен. Почти как твой папик. Какого хрена ты в таком КРИТИЧЕСКОМ состоянии где-то там гуляешь? Более того (воображение разгулялось!), где-то там на скрипучем диване делаешь минет кому не надо!.. Ну зачем тебе всё это? Хочу напомнить тебе одну хорошую французскую поговорку (я её сам придумал): чтобы утолить голод, не обязательно есть из двух тарелок!
Ты сегодня так демонстративно показывала, что мною ты уже приелась, что мне не надо быть таким назойливым… Бога ради, только скажи-намекни (только потолще), и я исчезну из твоей жизни…
Я, правда, понимаю тебя: вы с ним вполне СООТВЕТСТВУЮЩАЯ пара. Ты каждый раз подчёркиваешь, что вы с ним рядом смотритесь-глядитесь и внешне подходите друг другу. И это так. Более того, твои предки его принимают. Ладно, не совсем же я примат. Беру обязательство: больше ни единого плохого, ехидного, недоброжелательного слова против твоего Коли я не скажу, не напишу. Будьте счастливы!
Алинка, родная моя, будь счастлива!!!
Алекс.
Лёше, 30 октября, 23–55 (От грусти сбежала!)
Лёш! Сегодня я была с Ленкой (без Коли!) на её даче в компании девчонок и мальчишек. Болтали, ели пиццу, пили пиво, танцевали. Чуть не опоздали на последний автобус.
Не стала тебя предупреждать-осведомлять. Всё было ПРИЛИЧНО и весело! И всё равно мне очень-очень нравится-приятна твоя забота (почти отцовская)! Это лучше, чем рьяная ревность! Прочитаешь ты мой мэйл (оправдание — опять!) скорее всего завтра. Так что с добрым утром!
Алинка.
Лёше, 1 ноября, 23–28 (Выйди на связь)
Лёш! Как не позвонишь — ты всё время выпивший! Бросай ты это дело, оно НЕ РЕШАЕТ твоих проблем, а прибавляет новые!
Молчишь… Значит, дуешься… Да? Ну не молчи, напиши что-нибудь: что делал, как Д. Н. себя ведёт? Прости, что сегодня не получилось встретиться. Меня здесь дома припрягли, и братишка с курсовиком подвалил: мол, помоги и всё такое.
Отзовись! Ау!!!
Алинка.
Алине, 2 ноября, 6-05 (Я живой)
Алин, я живой, я влюблённый, я есть. Но мне грустно и тоскливо. Ты не со мной…
Спишь ты сейчас, моя радость, причмокиваешь во сне губёшками, и снится тебе какой-нибудь коля (именно так — с малюсенькой буквы!), который целует тебя мокрыми губами, впихивает в тебя грязный свой член, ёрзает на тебе и мычит… Фу! Самому стало противно!
Алинка, милая, убей-вытрави мою тоску!
В нашей с тобой СВЯЗИ (в том числе и виртуально-мэйловской) всё время возникают какие-то сбои, многие вопросы мои остаются без ответов… Впрочем, вопросы я сейчас задавать не буду. Просто — несколько соображений.
29-го декабря и 7-го января с нами был Бог. Ему захотелось провести этот чудесный эксперимент: можно ли, дескать, в одну телегу впрячь старого коня и молодую трепетную лань? На мой взгляд, этот опыт Господу блестяще удался. Но затем Творцу, видимо, прискучило нами заниматься, и Он пустил дело на самотёк. А бес как раз и не дремал. Это он, рогатый, устроил 13-е июня и встречу твою гадкую с сусликом, это он спланировал 3-е августа, уложил тебя на чужой скрипучий диван и раздвинул твои ноги, это он спланировал поездку в Геленджик (совершенно подлую и немыслимо предательскую!), это дьявол продолжает сейчас соединять-совокуплять тебя с ним, хотя я больше чем уверен, что эти механические (полуторачасовые!) совокупления особой радости тебе не доставляют…
Впрочем, ладно, я ведь хотел не о том. Я хочу, Алина, радость моя, моя единственная, сказать-написать тебе ещё и ещё раз: Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ! Когда я самоуверенно утверждаю, будто смогу охладеть к тебе, стоит только несколько дней с тобой не контачить — это блефня, это бред, это попытка самообмана. И ты это знаешь. Более того, ты знаешь-предчувствуешь, что и ты не в состоянии выдавить-вытравить меня из своего сердца, своего сознания, своей души. Алина, милая, родненькая, ну чего мы сопротивляемся? Ну зачем мы, прости, пытаемся пИсать и плевать против ветра?!
Ты не знаешь (в силу своего возраста), а я по крайней мере догадываюсь, что наше сопротивление судьбе, обстоятельствам, Господу наконец (а Он, мне хочется верить, опять обратил на нас Свой взор!), просто легкомысленно, смешно, глупо и бессмысленно.
Алинка, девочка моя, ты попробовала быть трезвой и прагматичной. Ну неужели тебе это нравится? Опьяней, будь безрассудной, будь юной, будь непосредственной, будь счастливой, признайся себе, что по-настоящему и впервые в жизни ТАК СИЛЬНО ты любишь только меня! У нас с тобой (если только ты захочешь!) ещё будут такие яркие солнечные дни, такие жаркие опьяняющие ночи, такие чУдные ласковые вечера…