Лютая мораль
Шрифт:
— Ну говорите же, черт бы вас побрал, — не повышая голоса, произнес он.
— Сначала появились какие-то люди — вроде тех, которые приходили первый раз, но другие, — снова заговорил Алексей Петрович. — Потребовали денег. Когда я им объяснил, что у меня есть «крыша», они начали угрожать и сказали, что им наплевать на какого-то там Анатолия Михайловича. Я выпросил у них несколько дней на размышление. Как раз через пару дней должен был появиться посыльный от Анатолия Михайловича. Дело в том, что я не знаю, как с ним связаться — он не оставил своих реквизитов. Через два дня, как обычно, к вечеру явился молодой человек с чемоданчиком, я ему все и рассказал. Он обещал доложить, как он выразился, шефу.
— Когда
— Больше месяца назад, — с трудом выдавливая из себя слова, сказал Замятин. — Я было успокоился, ведь первый раз все прошло удачно. Только на этот раз эти отморозки, как вы сказали, снова появились. Назвали какую-то совершенно несусветную сумму, опять угрожали, даже пистолетом перед носом махали.
— А что же Анатолий Михайлович? — удивленно спросил Китаец.
— От него нет ни слуху ни духу. Завтра должен прийти его человек за деньгами. Снова буду с ним говорить, пусть разбирается. За что, интересно, я ему плачу? — В голосе бизнесмена сквозило неподдельное возмущение.
Танин усмехнулся:
— Похоже, Алексей Петрович, вам устроили обычную разводку, как это называют бандиты. — Владимир на секунду задумался. — Правда, последние их действия немного не вписываются в схему, но ведь ничто не стоит на месте. Может, они изобрели что-то новенькое?
— Разборку, вы хотели сказать? — поправил его Замятин.
— Я сказал именно то, что хотел, — возможно, излишне жестко ответил Танин. — Когда бандиты облагают кого-то данью и человек исправно платит, — немного мягче пояснил он, — то даже бандитам как-то неловко так, ни с того ни с сего, требовать увеличить платежи. Тогда они посылают своих же пацанов, которые еще не засветились у клиента, или за соответствующие бабки нанимают бойцов из другой группировки, и те начинают «прессовать» их клиента. Клиент жалуется своей «крыше», и с новенькими быстро разбираются: они больше у клиента не появляются. После этого приходит, к примеру, Анатолий Михайлович и говорит, что они свое дело сделали, но выплаты придется увеличить, потому что ребята попались серьезные и попросили отступных. В общем, вешают лапшу на уши клиенту. Тому ничего не остается делать, как платить. Вот это-то и называется «разводкой». Если бы Анатолий Михайлович действовал по этой схеме, то отморозки, которые махали у вас перед носом пистолетом, по идее, не должны были больше вас беспокоить. По крайней мере, какое-то время. Поэтому-то я и сказал, что это что-то новенькое. Или вас действительно навещали пацаны из какой-то другой группировки… Но тогда Анатолию Михайловичу следовало бы подсуетиться и выяснить, кто разевает рот на его кусок пирога.
Замятин слушал с нескрываемым интересом, казалось, позабыв про ожидавших в его приемной людях. Когда Китаец закончил излагать свою версию, Алексей Петрович поднялся и нервно заходил по кабинету из угла в угол. Танин спокойно курил, не глядя на него. После того как тот немного успокоился и снова занял свое место, Владимир спросил:
— У Монахова была своя «крыша» или его тоже «курировал» Анатолий Михайлович?
— Не знаю, — поглощенный своими мыслями, рассеянно ответил бизнесмен.
— Олег Борисович никогда не делился с вами такими вещами? Может быть, просил совета?
— Нет, — покачал головой Замятин, — Монахов был вполне самостоятельным человеком. Может быть, излишне самостоятельным. Наверное, это его и погубило…
— Возможно, — бросил Танин, поднимаясь со стула. — Мне пора, — кивнул он Алексею Петровичу, — но, думаю, мы с вами еще увидимся.
Глава 5
В это время в приемной раздался какой-то шум, дверь в кабинет распахнулась, и на пороге появился хмурый бритоголовый парень лет двадцати трех с перебитым носом. Он вошел в кабинет и развинченной походкой направился к столу Замятина. Танин заметил, что Алексей Петрович сразу же изменился в лице. Следом в комнату ввалился еще один — того же примерно возраста и с такой же прической, но габаритами покрупнее. Нос у этого был в порядке, зато уши торчали в стороны, словно радиолокаторы.
— Топай отсюда, дядя, — скривив рот, буркнул он, шагнув к Владимиру, — у нас с товарищем будет разговор.
Пожав плечами, Китаец хотел было уйти, но, посмотрев на Замятина и увидев в его глазах безмолвную мольбу, остановился. Он догадался, что это именно те парни, которые приходили к Алексею Петровичу требовать деньги.
— Ты че, не понял, поц? — Лопоухий подошел к нему вплотную. — Вали отсюда, и чтобы я тебя здесь больше не видел.
— Пожалуй, я останусь. — Равнодушно глядя на лопоухого, Танин неторопливо достал сигареты, зажигалку и, закурив, двинулся к столу.
— Какого хрена, Мотя? — недовольно посмотрел на своего приятеля обладатель свернутого набок носа, уже сидевший перед Алексеем Петровичем.
— Сейчас, блин. — Мотя кинулся за Китайцем и уже почти схватил его за локоть, чтобы развернуть к себе и свалить одним ударом кулака, но произошло что-то не совсем для него понятное.
Пролетев мимо Танина, он упал, врезавшись головой в нижнюю часть стены. А произошло следующее. Детектив, почувствовав, что на него нападают, мягко шагнул в сторону, держа сигарету в левой руке, схватил Мотю за мощную шею правой и, добавив ему ускорения, подставил ногу. Другой бы на месте лопоухого после такого удара получил бы сотрясение мозга и так и остался бы лежать у стены, но у Моти была крепкая голова, а сотрясаться в ней было практически нечему. Он поднялся на карачки и помотал головой, как выходящая из воды собака.
— Бр-р-р, — фыркнул он, опускаясь на пятую точку и переводя непонимающий взгляд с Китайца на своего приятеля.
Тот вскочил, быстро сунул руку в карман куртки, выхватил «ТТ» и направил его ствол на Владимира. Танин, словно не замечая пистолета в его руках, выдвинул из-за стола, примыкавшего к столу Замятина, стул — и опустился на него, продолжая невозмутимо курить. За его спиной послышался шорох. Это Мотя начал потихоньку приходить в себя и пробовал подняться. С первого раза у него ничего не получилось.
— Кто ты такой? — перегнувшись через стол и держа пистолет перед лицом Китайца, неприязненно процедил кривоносый.
Было ясно, что огнестрельным оружием он как следует не владеет. Владимир мог бы легко отобрать у него пистолет, но он поступил немного по-другому. Держа сигарету в зубах, Танин тыльной стороной ладони слегка отодвинул ствол пистолета, а другой рукой с силой толкнул тяжелый стол от себя. Столешница острым ребром ударила кривоносого чуть ниже живота. Кривоносый взвыл от боли и выпустил оружие, которое с грохотом упало на стол. Но перед этим бандит все-таки успел надавить на курок. Пламя, смешанное с пороховыми газами, едва не опалило Танину лицо. Пуля противно просвистела рядом с ухом Китайца. В этот момент за его спиной оказался Мотя, приготовившийся отомстить своему обидчику. Он уже занес кулак над головой Танина и со злорадной ухмылкой начал опускать его, когда выпущенная из «ТТ» пуля угодила ему в живот. Не повредив жизненно важных органов лопоухого, она прошла навылет и застряла в стене.
Схватившись за бок, Мотя замер на несколько секунд, потом посмотрел на окровавленную ладонь, которой зажимал рану, и удивленно воскликнул:
— Е-мое, Гундос, ты, блин, в меня попал, сука…
— Оба вы попали. — Китаец встал со стула, схватил не сопротивлявшегося Мотю за шкирку и поставил его рядом с корчившимся от боли Гундосом.
В дверях появилась напуганная выстрелом секретарша. Первым делом она посмотрела на своего шефа, который почти сполз с кресла и опасливо вращал глазами, и, поняв, что с ним все в порядке, немного успокоилась.